Грека с идиомами она не выдумала — ей и в самом деле очень хотелось попасть на его лекцию.
Меланья уже не сомневалась в том, что Фелиции очень хочется разогнать всех и одной остаться дома. И если бы ее не ожидала важная деловая встреча, непременно постаралась бы нарушить планы сестрицы. От встречи отказаться не было возможности, решила просто постараться вернуться домой как можно скорее.
Яцек Волинский подъехал к знакомой калитке точно в указанное время, даже на три минуты раньше. Он очень надеялся, что сегодня в этом доме будет не менее интересно, чем вчера, и не разочаровался. Из дома вышли уже знакомые ему три немолодые женщины, две тощие и одна толстая. Яцек выскочил из машины и предупредительно распахнул перед ними дверцы. Все они поздоровались с ним, как со старым знакомым, после чего две сели в машину, а третья в тот момент, когда он склонился в поцелуе над ее рукой, незаметно сунула ему какую-то записку, сложенную в несколько раз, и прошептала:
— Сразу же прочти!
Яцек послушно прочел, и это чуть было не испортило предстоящую экскурсию. Ужас, заключенный в словах «она по утрам» и так далее, был столь уморительным, что парень не расхохотался во весь голос лишь благодаря благоприобретенной выдержке таксиста, которому довелось уже многое повидать. Однако руки-ноги ему не повиновались еще какое-то время. Хорошо, самая старая из клиенток не переставая что-то говорила. Пришлось даже, перекрикивая ее, заорать:
— Куда пани прикажут?
Бабуля сразу перестроилась:
— В такой большой супермаркет, где, говорят, все есть, как же он называется, да вы, небось, сами знаете, какое счастье, что изменились времена, ведь раньше, по слухам, ничего у вас не было, одна картошка, ведь Польша сельская страна, ах, непременно, непременно надо нам с вами съездить куда-нибудь в далекую деревню...
И на этом акустическом фоне Сильвия с трудом перегнулась вперед и, наклонившись в уху Яцека, прокричала:
— Деревня подождет, а сейчас сначала к «Билли», а потом, если можно, на Польную, потом на рынок, а потом, надеюсь, домой...
— ..петрушку листовую и сельдерей, а тебе, дорогуша, сырок, пожалуй, будет вреден, это я могу позволить себе, а что касается салата, то предпочитаю кочанный, он чище, и, надеюсь, шимпсы тоже у вас имеются...
С Яцека было достаточно. Не вдаваясь в подробности, что имела в виду американка — чипсы или примсы, то есть креветки, Яцек послушно направился к магазину «Билли», что на улице Хелмской...
* * *
Оставшись дома одна, Фелиция немедленно уселась у телефона. Нужный номер она уже знала, полночи потратила, наконец нашла. Уже давно, не доверяя памяти, она приобрела привычку все записывать, а уж фамилии и даты прежде всего, так что фамилию нотариуса, который связался с ними по просьбе Войцеховского, тоже где-то записала.
Вот и не пришлось искать затерявшееся письмо самого Войцеховского. Хватило пятнадцати минут для того, чтобы, пробившись сквозь сигналы «занято» и ошибки, достичь цели. Для счастья больше ничего и не требовалось, и запыхавшуюся Меланью сестра приветствовала торжествующей улыбкой.
— Ты чего такая довольная? — подозрительно спросила Меланья. — Ну прямо как кошка, что съела сметану. Хотя я и не уверена...
— Никаких кошек! — автоматически отреагировала Фелиция, не выносившая кошек. — Хотя я лично...
— ..может, кошки предпочитают рыбу, — закончила фразу Меланья.
— ..даже кошку предпочла бы Вандзе, — закончила фразу Фелиция.
— Ага, — значит, ее нет дома, — догадалась Меланья, — Да, в магазин отправилась.
Меланья сняла шубку, повесила, сняла теплые сапоги, переобулась и с сумкой и папкой в руке вслед за сестрой прошла в кухню.
— Послушай, сдается мне, до сих пор она ни гроша не потратила. Так есть ли у нее деньги вообще? Отодвинься, хочу чай заварить.
— Мне самой интересно, хотя лично мне на это наплевать. Включи стиральную машину, уже полнехонько грязного белья. Куда, холера, задевали порошок?
— Да вот же он, перед тобой, слепая курица. А сама включить не могла? Чем ты тут занималась?
Чаю из-за тебя не попьешь.
— Приспичило? Двух минут подождать не можешь, того и гляди помрешь от жажды, — уклонилась от ответа Фелиция. — А порошок должен стоять на своем месте, чтобы достаточно было руку протянуть. Каждый хозяйничает, как хочет...
— Слушай, уйди отсюда, дай человеку спокойно выпить чаю.
— У человека есть своя комната, незачем околачиваться в кухне.