— Скажите, целитель, — спросила Бианка у дракона, который её нёс, — ваша Канкобра, что это за место такое?
— Я целитель, но я не знаток Канкобры, — отвечал тот.
Опухоль. Канкобра есть опухоль. Или нет?
Или это кобра как бы навыворот. Впрочем, Канкобра — вовсе не кобра.
Одно точно — навыворот. Навыворот — это точно.
— А скажите, целитель, — спросила Лулу, — ваша Канкобра, она какая?
Целитель терпеливо ответил. Терпение — залог исцеления.
А что он ответил? А то и ответил. Не знаток.
— А скажите… — начала Марципарина.
Не надо, Марципарина, брось, он уже дважды ответил.
Да я не о том…
А то мы не знаем?
Диалоги здесь повторяются. Поэтому лучше молчать. Не запускать глупые диалоги. Потом устанешь произносить, а придётся. За Лулу, за Марципарину, за Бианку.
— В Канкобре вы в безопасности, — сказал второй целитель, которого Лулу встретила.
Спасибо ему за безопасность. Только где я? И я? И я?
Где? Да в Канкобре. А вот кто такая вы, это ещё вопрос.
Диалоги здесь везде. Отражаются от стен, прыгают по полу, свисают с потолка. Это при том, что ни стен, ни пола, ни потолка Канкобра не имеет.
Потолок где-то есть. Но он спрятан. И стены, и пол.
Зачем же их прятать? А, поняла: чтобы никто не знал, как отсюда выйти! Станешь выходить — наткнёшься на потолок…
Ах какая умница! Только не забывай: Канкобра — приют драконов. Пола, стен и потолка в человеческом понимании здесь не было отродясь.
Ой, подумаешь, человеческое понимание!
Мысли Лулу, Марципарины и Бианки сначала держались вместе, потом разбрелись по всему заполненному словами помещению. Уже и не поймёшь, где говорит своя, а где кто-то чужой. Разве что по смыслу сказанного.
Ты смеёшься? Здесь чужих нет! Здесь все, как дома, да и дома-то ещё далеко не все. Так повелось исстари.
Говорят, целители — давно не целители. Канкобру в незапамятные времена захватила банда неизлечимо заколдованных пациентов. Пациенты пытаются прикинуться целителями, но ведут себя странно. Так Канкобра и получила свой неповторимый колорит.
Неправда, колорит был изначально. Целители пришли на готовое. Зачем пришли? Хотели победить здешнюю силу. Но Канкобра непобедима. Всех целителей она поглотила. Правда в том, что не целители они больше.
Никогда они не были целителями. Никого в Канкобре не исцеляли, и пытаться-то не пытались. А зачем нас везут в Канкобру — знаешь? А затем везут, чтобы были мы здесь, а не в других местах.
Угу. Там, в других местах, нами брезгуют. Мир полон низких душонок.
— Так говорите, вас одолевают гарпии?
— Я говорю?
— Вы слышите?
— Я слышу?
— Голоса. Вы их слышите?
Нет, она нас не слышит. Она глухая.
— Это голоса гарпий?
— Нет. Это мои голоса. И ваши.
Хорошо сказала! Так ему, целителю, пусть подавится!
— Исцеление встречается с известными затркднениями в случае сопротивления исцеляемой.
Э… Простите?
— Лулу, Бианка и Марципарина — это ваши имена?
— Мои.
— Нет, не ваши.
Он меня путает.
Он загадывает загадку. Кто не отгадает, останется здесь навеки.
А кто отгадает — сделается целителем.
О, я стану целителем. Здесь, в Канкобре, надо многое поменять!
Ишь, как разошлась. Начала бы лучше с себя…
Потом от слов, заслоняющих стены и потолки, удаётся очнуться. Оказывается, жуткая воронка входа давно пройдена. Дракон-проводник сгрузил тебя со спины и давно улетел. И где ты сейчас? В храме.
Полутёмный огромный пещерный храм, под сводами которого между высоченных колонн медленно парят драконы, а по истёртому до скользкого блеска каменному полу в задумчивости бродят процессии людей.
Кажется, где-то когда-то и я так ходила?
Драконов-целителей отличить просто. В этом сонном царстве одни они двигаются уверенно и быстро. Им не грозит опасность врезаться в стену или колонну. Храм они видят.
Это другие бредут наощупь.
— Вы очнулись. Это похвально, — бросает на лету мчащийся мимо дракон, — однако, не останавливайтесь.
Лулу Марципарина Бианка и не может остановиться. Она бредёт в общем сонном ритме — как же иначе? На неё просто наткнутся.
Как жаль, что в этом огромном храме невозможно остаться одной. Правда, здесь каждый словно с собою наедине. Никто никого не видит.
— Вы исцелите меня, целитель?
— Нет. Я слишком хорошо знаю Канкобру.
Кажется, Бианка всё поняла. Она в храме, где души могут путешествовать отдельно от тела. И не только целые души: осколки путешествуют тоже.