– Ведьма! – сорвалось у меня. – Даже от неё не ожидал такого.
Натан Тёрнер разогнулся, почесал затылок. С досадой произнёс:
– Он мёртв часа два, не меньше.
Дед прикрыл рот рукой, взгляд завис на страшной стреле, что прошла сквозь его друга.
– Рана, несмотря на разорванную кожу вокруг, нанесена довольно резко, – заметил Тёрнер. – Мистер Кампион умер мгновенно, острие вошло очень быстро.
– Часа два назад, говорите? – сказал я.
– Навскидку где-то между половиной восьмого и четвертью девятого.
– В восемь мы звали Кампиона снизу, он не откликался. Значит, он мог быть уже мёртв?
– Скорее всего, так, – Тёрнер взглянул на окно. – Это не вы открыли?
– Нет, – сказал дед. – Мы ничего не трогали.
– Возможно, мистер Кампион не слышал вас из-за открытого окна, но я сомневаюсь. – Натан Тёрнер нахмурился. – Я бы настаивал, что к восьми часам он был уже мёртв. Конечно, невозможно сказать точно без вскрытия. Есть малейшая доля вероятности, что смерть наступила немного позже восьми. В пользу этого может говорить холод, из-за открытого окна тело могло остыть быстрее.
Я вновь глянул на лавку свиданий.
– Метнули через окно? С обрыва?
– Маловероятно, – с сомнением сказал Тёрнер. – В гарпуне примерно три с половиной фута, и тяжёлый, такой не бросишь далеко – самое большее на три-четыре метра.
– То есть можно только воткнуть в человека, находясь рядом?
Доктор подумал, поскрёб подбородок.
– В принципе можно и выстрелить, если использовать какой-то арбалет, предназначенный для гарпунов. – Тёрнер опять задумался, покачал головой. – Нет, это практически невозможно. Думаю, тот, кто вонзил гарпун, находился здесь. К тому же, – он наклонился и стал водить мизинцем, не касаясь раны, – об этом говорят мелкие трещины вокруг входного отверстия. Я бы сказал, что гарпун вначале резко вонзили в шею, а затем медленно протолкнули насквозь.
– Какой ужас! – прошептал дед.
По спине пробежали мурашки.
Тёрнер ещё раз присел рядом с убитым Кампионом.
– Крови от такой раны немного. Видимо, обширное внутреннее кровоизлияние.
– А не могут эти трещины быть от зубцов на стволе гарпуна? – спросил я.
Тёрнер отрицательно помотал головой.
– Порезы были бы менее заметны. Зубцы невероятно острые. А так – кожа потрескалась от натяжения в тот момент, когда гарпун стали медленно толкать в шею. Нет, мистера Кампиона закололи руками, его убийца был с ним рядом.
Нам ничего не оставалось, как ждать приезда полиции. Находиться в той комнате было не по себе, и мы решили подождать в магазине.
– Комнату лучше бы запереть, – сказал Тёрнер.
Дед опустил руки в карманы.
– Ключ в куртке остался. А куртка…
– На Дугласе, – закончил я.
– Да. У Рэя должен быть второй ключ.
Мы огляделись. Ключ висел на гвозде у входа. Я снял его, подождал, пока все выйдут, и уже с порога ещё раз взглянул на тело с гарпуном в шее. Ничего ужаснее в жизни не видел. Меня немного трясло, и мне казалось, что это сильно заметно, хотя остальные, скорее всего, ощущали нечто схожее. Я запер дверь на ключ, положил его в карман штанов.
По дороге в магазин я спрашивал:
– Кто мог это сделать?
Понятно, что мне не отвечали.
В магазине мы обнаружили, что Дуглас исчез, оставив дедовскую штормовку и плед в кресле. Летисия Вудс подскочила и мгновенно считала растерянность с наших лиц. Когда мы сообщили о случившемся, она, казалось, потеряла дар речи. Взгляд её повис где-то поверх наших голов, и она села на скамью, не издав ни звука. Я поверить не мог: эта женщина проглотила язык? Такой она мне больше нравилась.
Думаю, я не смог бы с порога назвать вам причину, по которой вновь мне увиделось что-то неладное в глазах Джуди, а когда Летисия встала и попыталась заговорить с ней, я всё понял. Джуди была напугана так, что я мог на расстоянии чувствовать, как дрожало всё её тело. Она стала бояться Летисию.
Дед предложил разбудить Адама. Мы оставили женщин с Тёрнером, а сами прошли через внутреннюю дверь и поднялись на второй этаж. Пока мы шли, я думал: может, Джуди не напугана, а обижена за то, что Летисия огласила её тайну о свадьбе? Мы зашли в спальню и были полны решимости будить Адама, но не знали, как быть со Стэнли. Он проспал смерть брата и проспал смерть отца, и я почему-то был уверен, что, расскажи ему заранее, что случится такое, он – какая дьявольская мысль! – так же спокойно лёг бы спать.
Я толкнул Адама, результата – ноль. Стал толкать сильнее. Наконец – что на меня нашло? – я залепил пощёчину моему амиго[20]. Последовала вялая реакция. Дед посоветовал радикальный метод – стакан воды. Так и сделали. Адам пошевелил головой, его глаза скрывали примятые патлы, и вид был у него, как у пришибленного пса с волнами шерсти на морде. Он поведал, как сильно раскалывалась его голова, а мы сообщили об убийстве, как раз в тот момент, когда за окном полился дождь.