Инспектор вышел к нам и, похоже, был чем-то рассержен.
– Чуть не убился! – клял он злосчастный «привет» от мисс Вудс, который держал в руке.
Он отшвырнул апельсиновую корку и глубоко выдохнул.
– Вы знаете, кому это может принадлежать? – инспектор достал из кармана бумажный пакетик, в котором лежал сложенный в несколько раз небольшой квадрат белой ткани.
– Что это? – спросил дед.
– Носовой платок. Нашли на середине лестницы. Вероятно, кто-то в спешке обронил.
– Его ведь могли обронить и раньше, – предположил я.
– На нём свежие пятна крови, – инспектор поднёс пакет к глазам. – И вышитая золотом буква «Д».
Дед нахмурился.
– Золотом?
Инспектор кашлянул.
– Вещь недешёвая. Из шёлка. Мне доводилось держать в руках такие экземпляры, когда я стажировался на континенте. Тридцать фунтов за кусок материи в столичном бутике. У нас на острове, обладая такими деньжищами, можно год не работать. Как считаете?
Дед покачал головой.
– Вряд ли кто в Сент-Фоуи станет утирать сопли шёлком.
Инспектор чему-то ухмыльнулся и убрал платок в карман.
– Стало быть, Рэй Кампион ждал гарпуны? М-да, он их получил сполна, – на последних словах инспектор резко посмотрел на каждого из нас так, что смог бы заметить любое подозрительное колыхание ресниц или нервное подёргивание. В то же время это был бросок мастера – так учтиво, деликатно звучал его голос. Не сводя с нас пронизывающего взгляда, он спросил:
– Куда же делась лодка?
Только сейчас мы обратили внимание: катера с синими крестами не было, а море меж тем дыбилось пуще прежнего. Сонмы волн, бранясь и злясь, шипели и набрасывались друг на друга словно змеи. В такой бойне, как эта или та, что чинилась здесь сутки назад, когда погиб Джозеф и едва не погибли мы, мог запросто пойти ко дну и подрядчик с катером. Всё же, надеюсь, он просто уплыл.
Мы описали лодку, и я ещё раз пересказал наш утренний разговор с Кампионом. Дед нашёл всё это странным.
– У нас с Рэем было чёткое разделение в бизнесе, – объяснил он. – Закупкой продуктов занимаюсь я, а что касается снастей и прочей мелочёвки для рыбной ловли, то всё это являлось заботой Рэя. Гарпунов у нас прежде не было, обычно те, кому они нужны, ездят в город.
– Не торговали гарпунами, значит? Интересно, – инспектор закурил.
Мне стало вдвойне интересно, почему это могло так заинтересовать инспектора. Последний словно прочитал мои мысли:
– Стало быть, Кампион сообщил о появившемся спросе?
– Верно, сэр.
– Вы можете описать гарпун?
– А что описывать? Длинное копьё, металлическое, с зубцами на древке, – сказал я.
Инспектор перевёл взгляд на деда.
– Острога около трёх с половиной футов, довольно старая, с того конца, что мы видели, была ржавчина, – пояснил в свою очередь дед. – Зубцы длинные и очень острые.
– Значит, старая?
Инспектор потёр щёку. Успевшая с утра отрасти щетина зашуршала под ладонью.
– Верно. В былое время мы такими пользовались, когда охотились вчетвером. Мы садились в вельботы, отходили от судна и выстреливали гарпуном в большую рыбу.
– Вы охотились на китов?
– Нет, рыба была меньше.
– Значит, мы имеем загадку, – инспектор прочистил горло. – Рэй для кого-то заказал гарпуны, но с утра подрядчика не было, а вечером он не смог ошвартоваться из-за шторма. Следовательно, интересующий нас гарпун не из тех, что должны были доставить. И тогда тот же, кто заказал их у Рэя, или кто-то другой берёт старый гарпун, свой или чужой, поднимается и закалывает Кампиона, оставляя копьё в теле жертвы. А затем тот же, кто убил, или кто-то другой крадёт гарпун.
Полицейский обнаружил в пальцах забытую сигарету, затянулся, помедлил какое-то время, размышляя.
– Может статься, что мы ищем во всех трёх случаях одного и того же человека, а может, нам следует искать трёх человек.
Инспектор докурил, затушил сигарету о стену маяка и щелчком забросил окурок в камни.
– Кого-нибудь ещё встречали, когда проходили к маяку в восемь часов?
Мы рассказали, как без десяти восемь столкнулись с Джоном Макэвоем и о том, что он нам говорил. Ещё раз повторили, как мы звали Кампиона ровно в восемь, но он не отзывался. Инспектор что-то записал в блокнот, а после хрустнул шеей и повертел головой.
– От магазина до маяка минут семь-десять, не больше, – сказал он. – Подъём к маяку занимает минуты две неспешным шагом. Если бежать, то чуть больше минуты, – инспектор нахмурился. – С мистером Макэвоем мы ещё поговорим. Но если он не врёт и Кампион был ещё жив, когда он уходил, то убийство могло произойти начиная с без двадцати восемь. Допустим, кто-то прятался у подножия маяка, и, когда Джон Макэвой вышел, неизвестный мог подняться и заколоть мистера Кампиона.