Почти бегом они вернулись в комиссариат, где Брюстер немедленно отдал распоряжения.
— Я даже не могу произвести арест! — стонал он.
— Почему, Брюстер? Вы произведете два ареста.
— А! — В голосе полицейского послышалась надежда.
— Возьмите двух человек и немедленно арестуйте Чарльза Ниггинса и его жену!
— Быть того не может! — вскричал полицейский.
— Делайте то, что велю! — с гневом приказал детектив.
Мистер Брюстер подчинился.
— Иду… Но не могу поверить…
— Послушайте, Брюстер, перестаньте верить или не верить, а исполняйте. Когда вернетесь, расскажу, как увязаны преступления.
Мистер Брюстер подпоясался шарфом и вышел.
— Шеф… — начал Том Уиллс.
— Молчите, Том. Передайте мне трубку и табак.
Потекли безмолвные минуты. Комната заполнилась голубоватым дымом, кольцами всплывавшим к потолку. Том Уиллс, не размыкая уст, с волнением следил за невозмутимым лицом сыщика.
Прошло три четверти часа. Тому показалось, что черты лица его шефа немного разгладились, когда в прихожей раздались шаги и появился мистер Брюстер.
— Я едва не отказался подчиниться вам и прошу меня извинить, мистер Диксон, — с жалкой улыбкой произнес он.
— Они арестованы? — спросил детектив.
— То есть… Чарльз Ниггинс заперт в помещении участка под наблюдением двух констеблей.
— А его жена?
— Не знаю, случай это или намеренный поступок, но, выходя из спальни, она упала с лестницы и серьезно поранилась.
— Она все еще дома? — вне себя воскликнул Диксон.
— Нет. Я перевез ее сюда и уложил на диван в гостиной под присмотром слуги.
Детектив облегченно вздохнул.
— Хорошо.
— Сестры Джейзон едва не сошли с ума, — продолжил комиссар, — я, как мог, успокоил их, то есть почти не успокоил. Что касается Чарльза Ниггинса, он плачет, жалуется и клянется, что ничего не знает.
— Он был одет?
— Да, и я указал ему на этот факт. Он на мгновение показался обескураженным, потом опомнился и сказал, что собирался пойти пожелать доброй ночи дядюшке, который ложится значительно позднее.
— Обыщите его! — приказал сыщик.
— Сделано, мистер Диксон. Мы боялись, что у него есть какой-либо предмет, могущий послужить для самоубийства. Мы ничего не нашли, кроме этого маленького пакета.
Брюстер протянул пакет с желтым порошком.
— Орпиман! — воскликнул Том Уиллс.
Гарри Диксон поджал губы.
— Да, соль мышьяка… и именно поэтому сегодня вечером умер мистер Эшер, — медленно выговорил он.
Кровавая ночь
(продолжение)
— Надо дождаться дня, чтобы продолжить следствие и довести его до конца, — сказал Гарри Диксон. — Но, полагаю, никого из нас в сон не тянет, а потому расскажу, что случилось в Харчестере.
Видите ли, Брюстер, есть преступления, которые можно сравнить с кометами: они возвращаются в определенное время, обладая одними и теми же признаками, преследуя одни и те же цели и часто повторяясь в деталях. Дайте карту Англии.
Мистер Брюстер разложил карту на столе, и детектив после недолгих поисков ткнул пальцем в небольшой населенный пункт на севере.
— Прочтите, Брюстер.
— Бамчестер.
— Не правда ли напоминает по звучанию Харчестер? Это раз!
Более тридцати лет назад в этом городке жил некто Паскрю — слушайте внимательно, — владелец гостиницы сомнительной репутации на старой улочке неподалеку от базарной площади. Эта улочка называлась…
— Улица Утерянной Головы! — вскричал мистер Брюстер.
— Совершенно верно, мой друг, и сейчас услышите о еще более поразительном совпадении.
Паскрю очень интересовался оккультными науками, но только теми, которые могли принести ощутимый доход.
Его гостиница стала вначале клубом спиритов и оставалась им до того времени, как молодой профессор по имени Вуд, человек удивительного ума, преобразовал кружок в секту алхимиков в лучших традициях средневековых розенкрейцеров.
Вуд утверждал, что может изготавливать золото с помощью пресловутого порошка, который мы называем попросту трехсернистым мышьяком.
Но кто-то проговорился, и профессор Вуд скрылся.
Паскрю продолжал управлять клубом алхимиков, и, похоже, ему действительно удалось осуществить трансмутацию металлов.
Однажды исчез и он, но не навсегда, ибо через несколько месяцев вернулся к себе в гостиницу. Однако стал молчаливым, замкнулся в себе и перестал следить за ходом своих дел.
— Боже праведный! — вскричал мистер Брюстер. — Именно так и произошло с Паскрю…