— Извините меня за эти стекла, — любезно произнес незнакомец, — они служат мне своеобразной маской. У меня тысяча причин не показывать мое истинное лицо всем вашим гостям.
Педро Суарес проворчал.
— Я вас не знаю, сэр. В этом салоне я не принимаю никого.
— Посмотрите на меня внимательно, — продолжал незнакомец, — и скажите, не вызволили вы кое-кого из рук полиции на берегах Темзы?
— Я? — удивился Суарес. — Вы бредите?
— Нет, я никогда не брежу… Меня зовут Гарфанг.
Педро Суарес молча разглядывал посетителя.
— Гарфанг… Это имя мне совершенно неизвестно, но теперь, когда я вас внимательно разглядел, мне кажется, что я узнаю ваши очки. В тот вечер вы сидели в «Пингвине Скандалисте» за соседним столиком.
— Прекрасно, — согласился посетитель, кивнув. — И все?
Южноамериканец безразлично махнул рукой.
— Вы для меня никто, и желаю побыть в одиночестве.
Посетитель немного занервничал.
— Очень жаль, что я ошибся, поскольку я хочу покинуть Англию сегодня ночью, но у меня остаются кое-какие дела.
— Я же сказал, что все это меня не интересует.
Посетитель встал.
— Неужели я ошибся? — мрачно прошептал он.
Педро Суарес не ответил, но не спускал тяжелого взгляда с посетителя.
— Я хотел попросить у вас денег, — сказал незнакомец, — но я хотел их перед этим заработать. Поскольку вы не тот, о котором я думал, я ухожу.
Глаза аргентинца сверкнули.
— Стоп, господин Гарфанг!
Что-то изменилось в Педро Суаресе. Это уже не был апатичный мужчина, развалившийся в кресле. В его маслянистых и желчных глазках загорелся странный огонек.
— Вы играете в опасную игру, господин Гарфанг.
Посетитель горько усмехнулся.
— Я знаю, — откровенно сказал он, — но любой может сыграть в большую игру хоть раз в своей жизни, особенно если ему грозит не очень славное расставание с ней.
— Почему вы пришли именно ко мне?
— Я понял, что единственное существо, у которого был интерес искупать трех бобби в реке, и есть тот, от которого я получал приказы. Я вас узнал и не сожалею об этом. Повторяю, мне надо покинуть эту милую Англию сегодня ночью.
— Где сладкая жизнь…
— Возможно, но маловероятно, поскольку я вам предлагаю восьмерых за одну.
— Разъясните ваш сивиллов язык, господин Гарфанг.
— Мерридейл потеряна для нас. На месте «Синей акулы» и его гостиной я увидел груду дымящихся развалин, которые заливали водой пожарные. Мне пришлось сунуть ее в экипаж кучера, который стоял у кабаре. Желаю отплатить должок… Предлагаю восемь посылок, которые стоят той, которую нам уже не достать.
Педро Суарес выглядел заинтересованным, но не проронил ни слова.
— «Довер-герлз», — продолжил Гарфанг.
— Идиот!
— Подождите. Вы не знаете всего. Вы видели лица «Клуба Восьмерых»?
Суарес буквально подпрыгнул. На его лице появился явный интерес.
— Видел, дело в том, что я знаю их всех…
— Но не узнали никого!
— Узнал, но они плохо загримированы!
— Делаем, что можем, — с сожалением признался Гарфанг.
Американец одним глотком осушил стакан. Похоже, все его недоверие к незнакомцу прошло.
— Я уединился здесь, чтобы поразмыслить.
— Это — друзья, — сообщил Гарфанг.
— Что?
— Мои друзья… Они сделают работу.
— Слушаю вас, Гарфанг. Я никогда не считал вас особо умным, но думаю, ошибся на ваш счет.
— Я тоже так думаю, — скромно подтвердил гость. — Теперь внимательно выслушайте меня. В момент, когда закончится номер герлз, эти джентльмены вызовутся проводить их, а вернее, предложат завершить ночь в их клубе. От такой чести не отказываются.
— Довольно смелый ход, особенно если настоящие члены «Клуба Восьмерых» будут предупреждены о их странном присутствии в том месте, где их на самом деле нет, — зло усмехнулся Педро Суарес.
— А вот и нет!.. Так случилось, что двойной квартет этих честолюбцев отправился в один пригород Лондона. Так состоится тайная попойка. И помещение клуба в настоящее время столь же пустое, как ваш стакан.
— Тогда… — хмыкнул американец.
— «Белая Куропатка» сегодня вечером стоит у берегов Ширнесса.
Суарес вздрогнул. Его удивленный взгляд говорил о многом.
— Лжец! Это судно находится в Антверпене!
— Оно было там двадцать часов назад, а потом оно поработало винтами.