На телефонную трель он реагировал словами: «Сними чё’тову т’убку, до’огуша. Я занят».
Со дня рождения Гарри прошла неделя. Были каникулы, папа уехал на работу, мама отправилась по магазинам, и он мог делать всё, что душе угодно. Вот только ничего ему не хотелось.
«Если бы Мэд был здесь, — сокрушался Гарри, — мы бы нашли чем заняться. Например, поиграли бы в „Монополию“».
Тут зазвонил телефон.
— Сними чё’тову т’убку, до’огуша. Я занят, — тут же сказал Федди.
— Алло, — произнёс Гарри уже привычным для него равнодушным тоном.
— Звонок для Гарри Холдсворта, — сообщил оператор.
— Это я.
— Вызывает Мэдисон Холдсворт. Будете говорить?
Глава тринадцатая
Мэдисон взлетел высоко-высоко в солнечное осеннее небо и оглядел лежащий под ним Лондон. Он искал хоть какие-нибудь знакомые приметы.
Холдсворты жили в Гринвиче возле городского парка. Мэдисон многое знал про этот парк из рассказов Гарри. Мальчик поведал ему об обсерватории, королевском дворце и последнем из больших чайных клиперов «Катти Сарк»[2], стоящем в сухом доке Темзы. Теперь в сердце Мэда теплилась надежда, что с высоты птичьего полёта он узнает эти места.
Но вместо реки и зелёного парка попугай видел лишь маленькие коттеджи, многоэтажные башни и сотни машин, колесящих по улицам города.
Выше взлететь он уже не мог и опустился на крышу ближайшей высотки.
— Мэд, — строго сказал себе попугай, — рано паниковать, старина. Переведи-ка дух и напряги мозги. Что мы имеем? Ты восстановил силы, выбрался на свободу и находишься где-то в Лондоне. С другой стороны, ты не знаешь дороги домой. Нужно скорее связаться с Гарри. Что же ты ему скажешь? Привет, Гарри. Забери меня отсюда, сам не знаю откуда? И ничего, что нас разделяют целые километры. Нет, ты должен найти какой-нибудь ориентир и там назначить мальчику встречу. Но сначала нужно отыскать телефон. Можно, конечно, залететь в чьё-нибудь окно и сказать: «Привет, незнакомец. Ничего, если я от тебя позвоню?» Нет, нужно искать телефонную будку. Да, а как же ты откроешь дверь? Клювом? Или, может, разобьёшь стекло, как распоследний хулиган? О, идея! Нужно проникнуть в уже разбитую будку и позвонить! Мэдисон, ну какой же ты умница! Вперёд!
Отыскать в Лондоне красную телефонную будку было совсем несложно, но первая оказалась целёхонькой, вторая была уже занята, а третья настолько разгромлена, что, кроме оборванного телефонного провода и надписи «„Хотсперз“[3] — чемпион», там ничего не было.
Наконец после долгих и утомительных поисков он нашёл возле стадиона то, что искал. В самом начале улицы Уайт-Харт-лейн стояла пустая, а главное — почти невредимая телефонная будка, в которой чьи-то не в меру бойкие ноги выбили нижнее стекло.
Мэдисон проскользнул внутрь и сел сверху на телефонный аппарат. Сняв трубку, он набрал клювом номер телефонного узла.
— С кем будете говорить? — спросил вежливый женский голос.
Мэдисон продиктовал номер и фамилию Гарри.
— Ваше имя, сэр?
— Мэдисон Холдсворт.
— Одну минуточку. Соединяю.
Раздался мелодичный перезвон и взволнованный голос Гарри:
— Буду! Буду!
— Пожалуйста, говорите, — сказала телефонистка.
— Гарри?
— Мэд! Мэд, это правда ты? Ты жив? Где ты?
— Жив я, жив. Все подробности при встрече. Рад слышать тебя, старина.
— Мэд, откуда ты звонишь?
— Из телефонной будки.
— Но где эта будка? Скажи, я за тобой приеду. Прямо сейчас.
— Там, где стоит указатель «Уайт-Харт-лейн».
— Ох, это на севере Лондона. Очень далеко от нашего дома.
— Значит, я полечу на юг. Нужно только решить, где мы встретимся.
— Отличная мысль.
— Не у тебя одного, дружок, монополия на отличные мысли. Ну, так где?
«„Монополия“, — подумал Гарри. — Любимая игра Мэда. Ну конечно!»
— На Трафальгарской площади, — уверенно сказал он. — Слушай, Мэд. Ты сейчас примерно в семи-восьми милях от Темзы. Вот что, лети на юг, пока не увидишь реку. Ты её не перелетай, а посмотри по сторонам. Увидишь Трафальгарскую площадь. Ты ни с чем её не перепутаешь. Посреди площади высокая колонна. Я оставлю маме записку и сяду на электричку до Чаринг-Кросс. Через час я буду на месте, ты подлетишь приблизительно в это же время.
Внезапно Мэд услышал громогласное, фальшивое пение и обернулся. К телефонной будке брёл нетвёрдой походкой мужчина с красным носом и бутылкой в руках. Поравнявшись с будкой, он приложился к горлышку и пьяным взглядом уставился на попугая.
— Гарри, — торопливо сказал Мэд, — мне пора. До встречи. — Он бросил трубку и вылетел через разбитое стекло на улицу.