— Вот так-то, милок, — пробормотала она, вылезая из-под тела вампира.
Дети, конечно, проснулись и заплакали.
Хорошо помня, что в фильмах ужасов подобные твари проявляют чудеса живучести, она своротила Сивого с постели и, не медля, вбила ему в грудь остро заточенный кол.
— Кошмар! — ужаснулась Юлька «деяниям рук своих». — Мне даже его не жаль. А ведь это живое существо… было. Наверно, я могла бы быть киллершей.
Дети продолжали кричать. Юля, не обращая внимания на такие мелочи, оглядела комнату. Всё было в крови: постельное бельё, ковёр, её одежда и она сама. «До чего легко можно убить человека… Все неприятности героев жанра „хоррор“ от того, что его герои ведут со своими потенциальными убийцами душеспасительные беседы. Не иначе, как для сценического эффекта. Я не была такой дурой…», — с удовольствием отметила Юлька. К её удивлению, кровь у Сивого была красного цвета и по-видимому, имела те же свойства, что и у обычных людей — например, плохо отстирывалась. «Хорошо ещё, что я живу в старом фонде. Здесь стены толстые. Но кто-нибудь из соседей всё равно может позвонить куда надо (вернее, куда НЕ надо). Выхода нет. Надо телепортировать Славке». Она прикрыла глаза и сосредоточилась. Так сказать, отключилась от внешних раздражителей.
Ростиславу Апполинарьевичу Будогорскому от
Юлии Валентиновны Гончаровой.
Срочно надо увидеться! Жду.
Юля взяла малышей на руки и стала ходить с ними по комнате. Собственно, «ходить» не получилось. Потому что через пару минут возник Будогорский. Мгновенно оценив обстановку, он, ни слова не говоря, застелил постель свежим бельём и… /смотри следующую страницу/
уничтожил старое. Кровь Сивого, продолжавшаяся сочиться из ужасающих ран на его груди, чудесным образом была остановлена, а многочисленные пятна на ковре выведены.
Раздался звонок. Аська опять захныкала. Юля передала её Будогорскому. Сама же, положив в кроватку Гошу, пошла открывать.
— Кто? — приглушив голос, спросила она.
— Серый Волк, — был ответ.
— Шутники, блин! — разворачиваясь, проворчала Юлька.
— Что у вас происходит? — вновь раздалось из-за двери. — То пожар, то потоп, то грохот… Вы видели, который час?
Юля покусала губы и открыла дверь. На пороге в растянутых трениках и вылинявшей майке стоял сосед снизу.
— Денис? — притворно удивилась она. — Чем обязана? На сей раз сантехника у нас в полном порядке, а на плите ничего не стоит. Вам так мешает плач детей, что Вы нанесли мне визит в такое время?
— Какой там плач?! — взорвался парень. — Такое впечатление, что тут палили из пистолета!
— Из пистолета? — переспросил подошедший Будогорский. — А может, из револьвера?
— Есть разница?
— Специалисты говорят есть. Правда, мы не в курсе. Но, заверяю Вас, ни из пистолета, ни из револьвера, ни из какого другого оружия здесь не стреляли.
К ужасу Юлии, Денис не поверил на слово, а сделал решительный шаг вперёд. Она обменялась взглядом с Будогорским. «Всё в порядке», — мысленно заверил её тот и, подхватив беспокойного соседа под руку, повёл в детскую. «Что Славка намерен делать? Стукнуть непрошенного гостя по голове?» Разумеется, нет. Барин был, как всегда, безукоризненно любезен.
— Надеюсь, никого из Ваших домашних мы не побеспокоили?
— Нет, все на даче, — простодушно поведал ему Денис.
— Вот и хорошо, — Будогорский произнёс что-то вроде «кабала фортунато» и повёл соседа к выходу.
— Спокойной ночи, — миролюбиво попрощался Денис.
— Всего доброго, — ласково напутствовал его Ростислав.
Притворив дверь, он ободряюще улыбнулся Юлии.
— Слушай, а где труп? Ты что, растворил его в кислоте?
— В кислоте, кума, так быстро органические ткани не распадаются, — и он, как фокусник, обнажил пригвождённого осиновым колом к полу Сивого. — Да уж. Он и при жизни-то красавцем не был, а теперь…
— Прекрати! — взмолилась Юля. — Скажи лучше: зачем ты потащил Дениса в комнату? Он элементарно мог бы споткнуться о тело!.. И откуда у тебя плащ-невидимка?
— У Гарри позаимствовал. И мне надо вернуть его, пока он не заметил. Парень очень дорожит этой вещью. Дело в том, что мантия когда-то принадлежала его отцу, который погиб.
— Знаю, — вздохнула Юля. — Из этого я делаю вывод, что ты меня сейчас оставишь… Мне надо позвонить Катерине. Хотя это, конечно свинство выдёргивать её сюда в первом часу ночи. Обещай, что побудешь со мной, пока она не приедет.
— Побуду.
— И ещё. Ты найдёшь способ известить Северуса о том, что произошло.
— Годится, — согласился Будогорский. — Собственно, ты можешь позвонить ему сама. Он должен быть дома.
— Уверен?
— «Сто пудов», — на подростковом сленге заверил её Барин. — Но вот стоит ли? Я предлагаю поступить так: дождёмся Катерину и введём её в курс дела.
— Кхе-кхе, — прокомментировала Юля его предложение.
— А что делать? — задал риторический вопрос Будогорский. — Тебе нужна помощница. И лучше, если это близкий человек. Кроме того, Катя одинока. Это гарантия, что лишнего говорить не будет — просто некому. Да и убедить в существовании волшебного мира столь экзальтированную особу, мне кажется, не будет так уж сложно. Так что твою скептическую ухмылку припрячь до лучших времён.
— Ну, положим… Что дальше?
— Дальше я переправлю вас в Бразилию. Завтра 23 апреля — последний день карнавала, своего рода карнавальный апофеоз. У меня забронирован номер в гостинице — так, на всякий случай. Поселитесь там. И завтра же, в Рио-де-Жанейро, у нас запланирована встреча с Северусом… Ну, что, подождёшь до завтра?
Юлька бросилась к нему на шею и расцеловала.
— Славка, ты волшебник!
Назавтра, разбирая вещи в номере гостиницы «Бразилия», Юлия в сотый раз повторяла легенду, придуманную специально для Катерины.
— М-м… ничего страшного. Просто у меня послеродовая депрессия. Порекомендовали сменить обстановку. На что ты жалуешься? Когда бы ты ещё увидела настоящий бразильский карнавал?
— Боюсь, что я его не увижу.
— Это ещё почему? Сейчас зайдёт Будогорский, и вы пойдёте гулять.
— Разве его теперь не стоит опасаться?
— Что за ерунда! С чего ты взяла?
— Как это?! Вспомни, что он вчера наговорил!
— Хорошо, — Юля устало опустилась в кресло. — Как, в таком случае, ты объяснишь чудесное перемещение из Петербурга в Рио?
— Думаю, никакого перемещения и не было. Это, — Катя обвела рукой обстановку гостиничного номера, — не более, чем галлюцинация.
— Ну, скажи, галлюцинация, по крайней мере, приятная?
Катерина кивнула.
— Ростислав тебе нравится?
Катя вновь кивнула.
— Всё, разговор окончен. Иди гуляй, — и Юлька решительно выставила Катерину за дверь. — Будогорский ждёт!
В коридоре действительно стоял Барин.
— Привет, — улыбнулся он. — Как устроились?
— Нормально, — ответила Юля. — Забирай Катерину и объясняйся с ней сам. Я больше не могу.