Придя в Хогвартс, он получил доступ к таким материалам, о коих и не мечтал. На тот момент двадцатилетний Ростислав изучал вопросы долголетия. Почему волшебники живут долго? Отчего одни в двадцать выглядят на сорок, а другие наоборот?.. В конце концов в хогвартских анналах он наткнулся на упоминание о некой органицаии, члены которой именовали себя «Победившие смерть» (в другой редакции — «пожиратели смерти»). В корне их идеологии лежала теория вечной жизни — в этом они не были оригинальны. Однако, в отличие от прочий религий, «победившие смерть» сделали в этом направлении реальный шаг вперёд. Не все. А их предводитель. Поскольку Будогорский главным образом вращался среди русских переселенцев, он не был заражён вирусом паники при одном только упоминании имени Лорда Волан-де-Морта. Юный Ростислав бесцеремонно вторгся в мир научного детектива (так ему казалось): параллельно с изучением вопроса Вечной жизни его живо интересовала и сама организация «Пожирателей смерти». Так или иначе, он вышел на место, где хранился один из позднезахороненных крестражей — медальон Слизерина. Если первые крестражи Волан-де-Морт не прятал с такой тщательностью, то постепенно им овладевала паранойя на этой почве. Медальон — тому подтверждение. Каких только оберегов де Морт не придумал: само место, вход в него, сторожа-инферналы… в общем, все дела. Пройти незамеченным в хранилище было почти невозможно. Будогорскиго обнаружили… но не на месте преступления, а гораздо позднее. Хогвартс — убежище вполне надёжное, выцарапать оттуда человечка трудно. Но Будогорский был женат. В этом и состояла его уязвимость. Мало того, они с женой ждали первенца. Пожиратели смерти похитили жену Ростислава из их лондонской квартиры и доставили к Тёмному Лорду. После её трагической смерти Волан-де-Морт захотел увидеть самогó Будогорского.
— И Вы пошли? — ахнула Гермиона.
— Да. Он выдал мне тело… вернее, то, что от него осталось, — Будогорский помолчал. — Гнев — плохой советчик. Волан-де-Морт ошибся дважды. Во-первых, он приобрёл в моём лице смертельного врага. А во-вторых, он не заметил, что на убитой им женщине его фамильный медальон… После всего того, что с ней вытворяли, это было невероятно. Но факт остаётся фактом: медальон всё ещё оставался на ней. Непреложное правило крестража такое: он существует, пока его не ликвидирует сам создатель. «Авада Кедавра» сразила не только ту, против которой было направлено, но и убило крестраж. Мне, таким образом, медальон достался уже чистым.
— А где он теперь? — спросил Гарри.
— Он у моего доверенного лица, — сказал Будоорский.
— Первоначальную информацию о крестражах нам выдал Слизнорт, — вспомнила Гермиона. — Может, ЕГО как-то подключить?
Будогорский переглянулся с Дакаром.
— А что, это мысль, — подержал Гермиону ОТЕЦ. — Телепортируйте ему.
Будогорский слегка замялся.
— Будет лучше, если я встречусь с ним лично. Я постараюсь быстро.
Дакар посмотрел на друзей.
— Похоже, мы будем голодными — Ростилав опять нас покинул.
— Вот уж нет! — Гермиона бысто соорудила всем по гамбургеру и раздала пепси.
Перекусив, Дакар решил скоротать время, пересказывая план дальнейших действий. Поскольку Волан-де-Морт никогда не расстаётся с Нагайной, ликвидация последнего крестража будет происходить в присутствии самого Лорда. В качестве эскорта Гарри отведут лучшие силы Ордена Феникса. Все — его хорошие знакомые. Лорда Волан-де-Морта можно убить только стрелой Афродиты. Одна из них хранится в Отделе тайн Лондонского филиала Министерства магии и чародейства. Наконечник стрелы будет смочен эликсиром любви. Каждый из сопровождающих Избранного также запасётся оружием из Отдела тайн (которое будет пропитано тем же эликсиром). Помимо того, всех участников будет сопровождать их ангел-хранитель. Поблизости стянут пограничные силы: великанов, драконов, гаитян и многих других, кого будут контролировать ОТЦЫ.
— Что такое Эликсир любви? — спросила Гермиона. Неужели тот самый?
— Именно, — кивнул Дакар, не вдаваясь в подробности. — Он необходим для того, чтобы создать атмосферу всеоблемлющей ЛЮБВИ. Тёмному Лорду грозит по-меньшей мере упадок сил. А это станет ещё одним бонусом для звёздного часа Гарри… Пророчество сбудется с вероятностью девяносто девять и девять десятых процента!
Закончил он на оптимистической ноте.
— А я бы сказал не «девяносто девять и девять десятых», а девятьсот девяносто девять процентов! — вмешался только что материализовавшийся Будогорский.
— Ну? Что? — накинулись на него с вопросами Рон, Гарри и Гермиона.
— Мы решили не мудрствовать, — пожал плечами Барин. — Что помогло один раз, должно сработать и на сей раз. Мы проткнули сердце крестража мечом Годрика Гриффиндора… Вот и всё.
В дом на площади Гриммо один за другим стали прибывать «фениксисты»: Грюм, Люпин, Тонкс, Кингсли, семейка Уизли (кроме младшей, Джинни). Гвалт и хохот не замолкали далеко за полночь. У каждого был припасён занимательный случай о встрече со своим ангелом-хранителем или о перепетиях с изготовлением Эликсира любви.
— Но… Вы понимаете о ком я… имеет покровителя гораздо более могущественного, чем все наши дедушки и бабушки… Салазар Слизерин — это вам не шутки, — выразил опасение Кингсли.
Для кого-то это известие явилось новостью: «Как?»; «Сам Слизерин?» — «А вы не знали?»; «Да что Вы?!» и т.п.
— Неужели такому красавцу, как я, может помешать покойный? — Грюм потешно выпятил грудь и, раскачиваясь, прошёл по кухне походкой бравого моряка, нарочито припадая на одну ногу.
— Аластер, по-моему у тебя налицо побочный эффект эликсира: ты влюблён в самоё себя! — смеясь, проговорил Артур Уизли.
У Гарри, несмотря на предстоящее, тоже было хорошее настроение.
— Так кто же воспроизвёл формулу Эликсира? — задал он невинный, казалось бы, вопрос.
Но волшебники как-то сразу примолкли.
— Тьфу ты, мать твою! — чертыхнулся Грюм.
— Может, пора прекратить этот балаган? — обратился ко всем Люпин.
— О чём это вы? — насторожился Гарри, оглядывая публику.
У него сложилось впечатление, что только младшее поколение Уизли да он с Гермионой не знают, о чём речь.
— Есть, видишь ли, два упрямца, — заговорил Будогорский. — Один стар — и посему ему простительно упрямство, а вот второй…
— Ни слова больше! — возвысила голос миссис Уизли.
— Мы просто не имеем права говорить то, о чём нас просили молчать! — поддержала подругу Нимфадора.
— Если так, нам остаётся одно: спать! — Барин поднял бокал и залпом выпил.
Гости стали расходиться по комнатам. Гарри ненадолго задержался у дверей своей комнаты и услышал обрывок разговора.
— Эти недомолвки в конце концов и погубили Сириуса, — недовольно произнёс Люпин.
— Римус, хватит! — (голос принадлежал Тонкс).
— Довольно каркать! — пресёк назревающую ссору Грюм. — Спать — так спать.
Хлопнула дверь. Разговор был закончен.
Гарри не спалось. То ли его будоражил завтрашний визит в Министерство, то ли он просто выспался за минувшие сутки. «Почему должны ДРУГИЕ рисковать своей жизнью, если всё равно МНЕ предначертано убить Волан-де-Морта? — мучило его. — Все и так достаточно пострадали: начиная от его собственных родителей и кончая Дамблдором… Что опять скрывают от меня? И зачем?» Чем больше вопросов — тем меньше ему хотелось оставаться в постели. Не выдержав, Гарри встал. Часы показывали ДВА. Он нервно зашагал из угла в угол. Половицы нещадно скрипели. «Надо выйти из дома. Подышу воздухом и вернусь», — решил он. Неожиданно для себя Гарри трансгрессировал. У Министерства. Всё-таки эта дверь в Отдел тайн продолжала жить где-то на задворках его сознания, и сейчас он уже не мог от неё отвлечься. «Что будет, если я заберу стрелу сегодня? Кто мне помешает?» — посетила его шальная мысль. Она настолько захватила его, что Петтигрю, крадущегося вдоль стены, он и не приметил. И только когда железная рука сомкнулась вокруг его шеи, Гарри понял, чей голос неотвязно нашёптывал ему: «Иди к Министерству! Иди туда! Иди туда сегодня! Иди!..» — ВОЛАН-ДЕ-МОРТА! Довольно потирая руки, Тёмный Лорд залезал на кресло. Он и не ожидал, что мальчишку так легко будет обмануть. А ещё говорят, что «нельзя войти дважды в одну и ту же воду»! Нет, определённо парень ничему не учится!.. А связь между ними по-прежнему сильна! Хвост от души швырнул Гарри. Тот проехал на животе по безупречному паркету прямо к ногам Волан-де-Морта. Тёмный Лорд ухмыльнулся и носком домашней туфли повернул лицо Гарри к стене.
— Бедный мальчик, ты устал, как я вижу, — ласково начал он и тут же взревел: — Так отдохни же у позорного столба!