— Леди и джентльмены! — помпезно обратился Тёмный Лорд к собравшимся. — Наконец я чувствую себя поздоровевшим и энергичным — более чем обычно /раздались аплодисменты/.
— Был предпринят очередной шаг на пути к осуществлению нашей миссии, — провозгласил Лорд /вновь аплодисменты/.
— Это хороший момент, чтобы сплотиться и пополнить наши ряды новобранцами! — голос Тёмного Лорда сорвался, и он „дал петуха“.
Северус фыркнул в свой бокал, и по игристому вину побежали пузырьки — вышло довольно шумно. Многие обернулись, чтобы выразить своё неодобрение. Сивый так и вцепился в него глазами. Один лишь Волан-де-Морт упивался „минутой славы“. Он ещё более возвысил голос и зарокотал с новой силой.
— Пройдёт три раза по шесть дней и наступит 29-е февраля. На этот день мы назначаем Большой Тёмный Совет. Он пройдёт на Острове Погибших Кораблей — в самом сердце Бермудского треугольника.
Волшебники заклокотали. „Это же океан. Как в таком количестве переправиться на этот чёртов остров?!“
— Вам не стоит ни о чём беспокоиться, — повёл шеей Т.Лорд. — 28-го февраля вы ляжете спать, а 29-го вы окажетесь уже там /шквал аплодисментов/.
Снегг на этот раз всерьёз поперхнулся и был вынужден выйти под осуждающие взгляды вон. „Ну и ну… Что за страсть к дешёвым трюкам?.. Хотя почему же ‚дешёвым‘? Со спящими волшебниками придётся повозиться. Все эти фокусы как-то очеловечивают Лорда, ей-богу!“ Так думал Северус, сидя в обшарпанном кресле у себя в Паучьем. Впереди оставалось „три раза по шесть дней“ (как изящно выразился Тёмный Лорд) и следовало чем-то заняться. Пожалуй, особо выбирать не из чего… Снегг на 18 дней заперся в своей лаборатории.
Так и не дождавшись от своего плагиастического изобретения той реакции, что была у Будогорского, Северус плюнул на убогий телевизорик, смахивающий на TV-40-х г.г. — тот и расплавился. Подивившись незапланированному побочному эффекту, он отправился в свою холостяцкую постель и, натянув одеяло до самого носа, немедленно заснул. Как и было обещано, в ночь с 28-го на 29-е февраля Северус пробудился уже не дома. Рядом лежали штабеля таких как он идиотов. Вернее, это ОН идиот. Потому как всё понимает, но продолжает вариться в этом котле… А что делать? Основную массу приверженцев де Морта всё-таки составляли фанатики… Впрочем, они тоже, конечно же, идиоты. Но по-другому. Вредные идиоты. И опасные. Так вот, ВСЕ эти идиоты почти одномоментно расстались с ночными бдениями и начались охи, ахи и т.д. и т.п. Устав от притворных лобызаний, Северус захотел выйти на воздух. Но, покинув одно помещение, оказался в другом. И если в первом царила ночь, то в следующем — слепящий от яркого света день. Там, откуда он вышел, не было никакой мебели — люди лежали на каких-то подстилках прямо на полу. Обстановка, где он очутился теперь, послужила бы неплохой иллюстрацией комнаты с первыми компьютерами (кажется, в ту эпоху они назывались ЭВМ): мигающие ламповые приёмники, громоздкая аппаратура и серьёзные люди в белых халатах.
— Не подскажете, что это за место? — задал он вопрос проходящему мужчине.
На что мужчина лишь скользнул по нему взглядом, ничего не ответив.
— А Вы сомневались в моих словах? — Северус услышал подле себя гнусавый низкий голос.
Рядом стоял Волан-де-Морт и взирал на Снегга сверху вниз.
Северус поклонился и опустил глаза.
— Мне только кажется, или Вы и правда прячете от меня свой взгляд? — взвизгнул Тёмный Лорд.
— Вам кажется, сэр, — смиренно поднял глаза на Хозяина Северус Снегг.
Волан-де-Морт смерил его взглядом и, взмахнув полой плаща, исчез из вида. Люди в лаборатории не обратили на произошедшую сцену ни малейшего внимания. „Может, они сосуществуют в каком-нибудь параллельном измерении?“ — пришла на ум нелепая мысль. На всякий случай Северус ущипнул за попку проходившую мимо толстушку в форменном халатике. Недолго думая, та влепила ему пощёчину. Причём совершено безэмоционально. И пошла дальше. „Люди в плену обычных стереотипов. Но лишены чувств: страха при виде Волан-де-Морта, удивления от происходящего, негодования от того, что незнакомый мужчина щиплет тебя за неподобающие места… Надо выяснить, что всё это значит“. Снегг поспешно покинул операторов и оказался в коридоре, по двум сторонам которого находились круглые оконца вроде корабельных иллюминаторов.
— Вы на третьем уровне. Сейчас Вы на пути ко второму. Уровень радиации в пределах норы…. в пределах нормы… В пределах нормы, — вторил механический голос.
— Любопытно, — проговорил Северус, продвигаясь по коридору.
На его пути вырос громадный тролль. Без лишних слов чудище занесло свою дубину над головой непрошенного гостя. Северус тотчас парализовал нерасторопного тролля заклятием — тот так и застыл в позе игрока в бейсбол.
От стены отделился Джокер.
— Проход закрыт, — угрожающе-льстиво предупредил он. — И не пытайтесь поступать со мной так же, как Вы проделали это с Горным троллем. Сделаете только хуже себе.
— Люди, как правило, учатся на собственных ошибках, — не согласился Снегг (который никогда не отличался покладистостью).
Джокер фыркнул.
— Глупцы!
— Ты знаешь, что ТАМ? — Северус указал на запертую дверь в конце коридора.
— Ничего, что Вам бы понравилось.
— А ты знаешь, что мне нравится?
Тот закивал мелко и часто, как китайский болванчик, и снова влип в стену. Снегг стукнул по стене и внезапно услыхал свист сверху. Доля секунды — и „Патронус!“ — оземь шлёпнулась пара дементоров. Пришлось посторониться… Так второй раз за едва начавшиеся сутки он столкнулся с Тёмным Лордом.
Раздувая узкие ноздри, тот зашипел:
— Снегг, я в крайнем раздражении от Ваших поступков! Что Вы себе позволяете?! Кто дал Вам право калечить наших соратников?
— Эти, с Вашего позволения, „соратники“ оскорбляют честь и достоинство… — он запнулся, осознав, до чего нелепо подобное обвинение.
Внезапно расхохотавшись, Волан-де-Морт недвусмысленно перевёл свои гноящиеся глаза на то место, где у мужчин по общему признанию помещается достоинство.
— Каким же образом тролль и, тем более, бесполые дементоры посягали на Вашу честь и достоинство?
„Тёмный Лорд совсем деградировал, — подумалось Северусу. — Раньше он избегал сальностей“.
— Вы правы, — Т. Лорд вновь придал своему лицу выражение денди на отдыхе. — Эта шутка дурного толка.
Волан-де-Морт отвернулся и резко изменил траекторию своего движения. „Театр одного актёра… Надо всё же посмотреть, что ТАМ, за дверью. Алахомора!“ — дверь без труда поддалась. Северус выглянул наружу и зажмурился. Бог мой! Хорошо, что он не шагнул за дверь сразу! — Там простиралось море до самого горизонта. Но не таким, как на курортной открытке — чистеньким и ухоженным. Это был пейзаж, более всего напоминающий грузовой порт. С той лишь разницей, что ЭТОТ порт не кончался. Остовы кораблей, старые баржи, проржавленная арматура судов повсюду торчала из водной глади, нарушая гармонию двух стихий — воды и неба. „Выходит, Остров погибших кораблей не иносказание?! Вот он. Но почему…“
— Почему мы собрались здесь? Или почему остров возник здесь?
Северус вздрогнул. На него смотрели безжизненные глаза Волан-де-Морта.
— Я вернулся, дабы предотвратить то, что Вы чуть было не сотворили, — ответил он на немой вопрос Северуса. — Что ж, Вы лишний раз убедились: лишнее знание — лишние вопросы, не так ли?
— Сожалею, милорд, о собственной дерзости.
— Вы не единственный любопытствующий. С этого сообщения я должен был начать Большой совет. Однако Вы ослушались. Несмотря ни на что, Вы, Северус, всегда были мне симпатичны, поэтому Вам я отвечу прямо сейчас…
По словам Тёмного Лорда выходило, что магнитная аномалия Бермудского треугольника не что иное, как работа Посейдона и его дочерей-русалок. Дело в том, что именно здесь у повелителя морей выстроен дворец, где случаются приёмы и, порой, весьма шумные. Вот в такие дни и происходят кораблекрушения. Гости у морского царя бывают разные. Некоторые — так просто человеконенавистники. Вот они-то и устраивают кровавые проказы с корабельным людом. Отсюда и небылицы о гибельном месте. Но эти слухи не лишены смысла. Сейчас, когда этот участок так загажен обломками судов, не хватало ещё, чтобы какая-нибудь экспедиция „зелёных“ недоумков — экологов свалилась, как снег на голову! Тем временем и тут, в этом богом забытом месте теплится жизнь. Те, кому удалось выжить, создали на острове колонию. Бедолаги ведут полудикарский образ жизни без всякой надежды на спасение, т.к. если Посейдон и был так милостлив, что не тронул их, то он не настолько великодушен, чтобы отпустить их вовсе.