— Вот мы и проверим! — упёрся Гарри.
Зная «поттеровское» упрямство, Гермиона махнула рукой.
— Лезьте. Только не сверните себе шеи!
Гермиона выглянула на балкон и убедилась, что переполох ещё не поднят. Не удержавшись, она прошла до окна, где мальчишки видели двух женщин и невольно залюбовалась линиями той, которой приписывалась близость со Снеггом. Гермиона поморщилась: бывший профессор был ей неприятен. Непроизвольно она дотронулась со своей груди. Пожалуй, если бы Снегг прикоснулся к ней, она лишилась чувств от страха. С другой стороны, он волшебник… Может, Снегг опоил эту женщину приворотным зельем? Гермиона вспомнила безумное лицо Рона, когда тот испробовал на себе приворот. Нет, эта рыжеволосая красавица выглядит спокойной и уверенной в себе женщиной. Пожалуй, она даже внушает некую уверенность тем, кто просто на неё смотрит… Гарри и Рон и тем временем жались друг к другу, пытаясь удержаться на узком карнизе. Вдвоём им было неудобно смотреть в маленькую щель, оставленную между шторами. Они заглядывали в неё по очереди. За столом, накрытом на двоих, сидел Снегг с… Будогорским! Когда Гарри карабкался сюда, он уже предчувствовал, что увидит. Но оказалось, что не готов видеть это воочию. Он вцепился что есть мочи в край слива и сдавленно прошептал:
— Рон, достань из моего кармана волшебную палочку.
Тот не стал задавать лишних вопросов. Но, шуруя в карманах Гарри, потерял равновесие и рухнул вниз, увлекая за собой друга. Благодарение богу, он успел-таки достать палочку и произнёс «Ретарданте!» (заклятие, замедляющее падение). Брякнувшись прямо на розовую клумбу, мальчишки отползли в ближайшие кусты.
— Ты наложил защитное заклятие? — Северус наградил Будогорского тяжёлым взглядом.
— Ну, забыл… с кем не бывает!.. — Ростислав развёл руками и, подойдя к окну, выглянул наружу.
На самом деле он не наложил заклятие намеренно. Ему хотелось вывести из подполья Снегга и его семью. Пусть бы уже Гарри знал, кто ему друг, а кто враг. Кроме того, изучив своенравный характер своего воспитанника, он опасался, что Поттер может натворить непоправимых глупостей. О которых сам же будет потом сожалеть. Ростиславу была непонятна позиция Дамблдора и Северуса. И тот, и другой запретили раскрывать Гарри их тайны… Но, может, если бы всё произошло как бы невзначай, ему сошло это с рук? Потому-то Барин и подстроил «нечаянную» встречу… Но, как видно, напрасно. Снегг сделал два резких взмаха палочкой: сверху-вниз и справа-налево. Тут же пространство комнаты словно съёжилось. И даже воздух загустел — стал как будто зримым. Северус сам обезопасил своё жилище.
— Он «забыл». Всегда при тебе только твой нижний отдел. Но проверь на всякий случай: вдруг чего-либо не хватает? — как всегда в минуты раздражения Северус слегка брызгал слюной.
«Увы, мой план не сработал!» — признал своё поражение Будогорский. Смеясь, Барин достал белоснежный платок и промокнул им лицо.
— Сева, как бы ты не был зол, всё же не стоит плевать на меня. Вернёмся лучше к нашему разговору, — он как раз посвящал Северуса в то, что Дамблдор называл «генеральным сражением».
Через неделю прибудет корабль с Альтаира. Предстоит согласовать с «отцами» выработанную ими стратегию. Только тогда можно будет отправляться в Плутонию, дабы уничтожить брошь-крестраж (в Атлантиде, к сожалению, её не оказалось). После чего Гарри в сопровождении эскорта из членов Ордена феникса прибудет в отдел тайн Министерства магии за стрелой Афродиты. Дамблдор просит Снегга накануне этого мероприятия посетить Волан-де-Морта с целью разведки: знает тот о предстоящем сражении либо нет. Сие опасно, как никогда. Северус должен трактовать это как просьбу, ни в коем случае не как приказ.
Лицо Снегга потемнело.
— Я согласен, — твёрдо сказал он.
— Ты хорошо подумал? — Будогорский смотрел на него с тревогой. — Помни, это всего лишь перестраховка. Волан-де-Морт не знает, что Министерство восстановлено. Тем более что существует теперь в другом измерении. На твоём месте я бы подумал…
— Хватит, — прервал его Снегг. — Я уже подумал.
— Смотри, — Ростислав поднялся из-за стола. У тебя ещё есть неделя… Мне пора.
И, не прощаясь с дамами, трансгрессировал в Хогвартс.
После того, что Гарри увидел в окне соседней комнаты, он замкнулся. Пару раз пытался подсмотреть, что там твориться, но натыкался на тёмную завесу. Ясно, как день: на помещение наложено заклятие непроникновения. Эль каждый день придумывал для них развлечение, сообразное их возрасту: театр, цирк, зоопарк, планетарий… даже поход по школам устроил, как обещал. Гарри же под различными предлогами оставался в номере. Он валялся в кровати, бездумно переключая телик с одного канала на другой, и мечтал. Но радости это занятие ему доставляло мало. Постоянно он возвращался мыслями к тому, что увидел… Его мозг напоминал Гарри старый заржавленный механизм: каждая идея — словно вышедшая из строя шестерёнка — с трудом проворачивалась вперёд… по кругу… а потом в обратном направлении… и так без конца. Как Будогорский мог сидеть со Снеггом за одним столом? Говорить с этим убийцей? И, кажется, что-то даже распивать вместе с ним?! Плевать он хотел на доводы Гермионы, что, скорее всего, это какой-то хитроумный ход… например, переговоры… А может, Снегг опять переметнулся на светлую сторону, предвидя скорое поражение своего Хозяина… кто-то же поставлял сведения для «Ежедневного пророка».
— И что? — свирепствовал Гарри. — Если Снегг такой пройдоха, он вновь избежит наказания… Один раз Дамблдор уже поверил ему и поплатился!
Нет, никогда им не понять, что чувствует человек, когда на его глазах убивают другого, близкого ему, человека. Гарри содрогнулся, вспомнив жалкий, молящий голос старика, и без того стоящего на пороге смерти: «Северус… пожалуйста!» А Будогорский… Русско-Английский Барин… Он тебе и русский (когда надо), и английский (когда удобно) — то есть ни вашим, ни нашим… И везде-то у него связи!.. В пронырливости он не уступает своему дружку — Снеггу. Гарри столько раз убеждался в беспринципности Будогорского! А тот всё же сумел заморочить ему голову своей ласковостью и речистостью. Ведь чувствовал же Гарри, что на самом деле Будогорский холоден и равнодушен! «Нельзя никому верить!» — лишний раз убедился Гарри. Наверно, это Барин подговорил тибетских монахов и прорицательницу Вифанию дать ему совет побольше доверять людям. Слава богу, Гарри не такой дурак. Его научила сама жизнь всё подвергать сомнению. Теперь его не обольстить лживыми посулами. И он вновь обособился от Рона и Гермионы. И не делился мыслями вслух.
— Гарри! Гарри, пойдём быстрее! Ты должен это видеть! — к нему в комнату вбежала Гермиона.
— Что ещё? — лениво потянулся Гарри, делая вид, что дремлет.
— Летят ОТЦЫ! — «„Отцы!“ — ухмыльнулся Гарри. Гермиона уже говорит на сленге атлантов».
Но напялил кроссовки и отправился за Гермионой.
— Как это Эль отпустил тебя одну?
— Ой, у них там такая суматоха! Ты себе не представляешь! А Рон отказался бежать за тобой. Он хотел во что бы то ни стало дождаться, когда прилетят ЭТИ, — щебетала Гермиона по пути к космодрому.
— Значит, корабль ещё не приземлился? — удивился Гарри. — Откуда же известно, что они вот-вот прибудут?
— Выходит, у них есть какая-то связь, — как само собой разумеющееся сказала Гермиона. — Да и Будогорский сказал…
Она осеклась. Но Гарри и вида не подал, что его взволновало известие о прибытии профессора. Ещё в парке они услыхали рёв ликующей толпы. Когда Гарри и Гермиона вышли на огромную зелёную поляну, посреди неё уже красовалась летающая тарелка. Именно такая, какими их обычно изображают в фантастических фильмах. У Гарри даже мелькнула мысль: «Может, это инопланетяне позаимствовали режиссёрскую выдумку, а не наоборот?» Он смотрел, как радуются атланты, и недоумевал: ЧЕМУ? Они же являлись свидетелями приземления пришельцев многократно?! Но когда к нему приблизился рослый белокурый мужчина, одетый в серебристый комбинезон, волнение захватило и его. Дядька был на редкость обаятелен. От него шло слабое свечение (видимо, этот свет наши предки принимали за божественное сияние, отсюда и выражение: ПРОСВЕТЛЁННЫЙ). Попав в круг этого света, всё виделось немного в ином ракурсе, более совершенным, что ли… Наверно, благодаря возникшей эйфории встреча с Будогорским прошла нормально. Гарри бы даже сказал на дружеской ноге. «Хорошо, — анализировал потом это Гарри. — Пока ОН ничего не заподозрил». Барин и правда не склонен был замечать какой бы то ни было негатив. Ему всё виделось в розовом цвете. Днём организовали грандиозный фуршет, на который пришли все атланты и их гости из Хогвартса. Но Снегга с семьёй нигде не наблюдалось. Впрочем, это ничего не значило. Наверняка, затаился в своих апартаментах. Но даже этот факт не испортил Гарри настроения. Впервые за минувшую неделю он наслаждался жизнью, купаясь в лучах благодати, исходившей от ОТЦОВ. Кстати, почему только «отцов»? Среди них он видел и женщин — прекрасных, как майское утро. Все они были высокими (около двух метров, плюс-минус сантиметров десять) с пышными шевелюрами преимущественно белого цвета. Здоровый цвет лица, ясные голубые глаза, правильные черты, приятная улыбка, пропорциональное сложение… словом, само совершенство! Гарри предпочитал наблюдать за ними издалека. Гермиона, конечно, нет. Рон, как ревнивый пёс (хотя сам тоже был не прочь поглазеть на красоток — инопланетянок поближе), следовал след в след за подругой.