— Откуда здесь солнце? — беззвучно прошелестел он.
Но Дакар его услышал.
— Мы создали тут источник света, чтобы поддерживать круглосуточно постоянную температуру: + 22 — + 25°С. Мы постарались сделать условия для проживания оптимальными, — дал исчерпывающий ответ Дакар.
— ТЕПЛИЧНЫЕ условия, — улыбнулся Будогорский. — Вы не находите?
— Э, нет. Позвольте с Вами не согласиться…
Двое «мудрецов» отделились от них, дабы прийти к консенсусу.
— Ну, всё. Пришли, значит. Располагайтесь, — буркнул Динго, стаскивая с себя штормовку.
Оставшись одни, друзья оглядели друг друга и расхохотались.
— Гарри, посмотри на Гермиону! — тыча пальцем в подругу, икал от смеха Рон.
Сам он выглядел не лучше: его круглые голубые глаза на сером от сажи лице выглядели диковато. Волосы посерели от пепла (выхлопов действующих на Плутонии вулканов). Гарри (который раз?!) разбил очки и подслеповато щурился на солнце. Он был не более лохмат, чем всегда. И не более грязен, чем в годы, когда работал в саду Дурслей. Рон упал на изумрудную траву и стонал от хохота.
— Ни-ког-да! Никогда я больше не подряжусь ни в какие экспедиции, которые снаряжает Будогорский! — похоже, у него началась истерика.
Гермиона с грустью посмотрела на товарища и очень серьёзно сказала:
— Знаешь, Гарри, оказывается, я ненавижу путешествовать. Я совершенно солидарна в этом вопросе с Роном.
К ним начали подходить местные жители. Видимо, альтаирцы питали слабость к некой театральности. Если атланты были одеты в полупрозрачные туники, то ЭТИ нарядились в шкуры животных. Правда, из одежды на них присутствовали только набедренные повязки да «топик» у женщин. Большинство «плутониек» держали на руках прелестных малышей. Одна девочка лет восьми подошла к Гермионе и взяла её за руку.
— Нам поручили провести вас к нашим жилищам, — проговорила девчушка на певучем языке туземцев.
Благодарение Богу, теперь для хогватцев не существовало языкового барьера. В окружении туземцев друзья побрели в деревню. Домả детей Плутонии были лишены прелестей комфорта и представляли собой что-то вроде хижин африканских аборигенов. Пищу принимали, сидя на циновках. Еда — совсем простая: свежие фрукты и овощи (которые выращивались на своих огородах и собирались в лесах), мясо, изжаренное на кострах прямо во дворе. Спали на полу на шкурах убитых животных. На вопрос «какие здесь водятся звери?», лаконично ответили «разные». «Водится ли у них рыба?» — «Да, много». «Где?» — «В озёрах»… И всё в таком духе. Поистине английская сдержанность. Вот только вопрос «куда можно пойти, чтобы принять ванну или душ» поставил их в тупик. Потом одна сообразительная селянка предложила сходить на озеро, другая — помыться на заднем дворе. Последнее показалось более разумным (шастать по территории Плутонии, пока они не изучили обстановку, было рискованно)… Эх, жаль, нет чистого — во что можно переодеться. Пришёл Будогорский. Он предложил ребятам (наверно, для смеху) примерить одежду туземцев.
— Вы волшебники или нет? Я всё больше начинаю в этом сомневаться, — посмеялся он, напоминая, как выстирать и высушить платье в мгновение ока.
— Тут все заклинания из головы вылетят, — жаловался Рон, выливая на себя воду, которую грели на солнце специально для таких нужд (помыться, постирать).
— Как сказала бы Гермиона, они у тебя никогда особо не задерживались, — поёживаясь от прохладной воды, подколол друга Гарри.
Гермиона предпочла отложить водные процедуры до похода на озеро. Пока же ограничилась чисткой платья. Когда Рон и Гарри вернулись, она под руководством хозяйки уже плела какие-то немыслимые бусы.
— Представляете, это когти саблезубых тигров, — потрясла она ожерельем перед носом парней. — Говорят, они добавляют хитрости и отваги.
— Зачем это тебе? — спросил Рон, пропуская нить бус сквозь пальцы.
— Надо, — кокетливо ответила Гермиона, отбирая от него поделку.
Когда Дакар с Будогорским разобрали свои рюкзаки и раздали их содержимое жителям деревни, было решено снарядить мини-экспедицию по окрестностям Плутонии. Гермиона смотрела во все глаза, как Дакар обучает женщин деревни прясть пряжу и ткать холсты.
— Почему бы им не дать современные, автоматизированные станки? — спросила она.
— Потому что всё должно идти своим чередом. Сейчас в Плутонии начало железного века. Мужчины селения только-только научились выплавлять металл… и то с нашей помощью. Их орудия труда несовершенны, поэтому мы и доставляем им ножи и ножницы, пилы и топоры. Если мы обеспечим их современной техникой, а люди не будут знать, как она устроена, толка не будет.
— Но почему они так отстали? — спросил теперь Рон.
Дакар посмотрел на часы.
— Вы помните, какой сегодня день? — спросил он в свою очередь.
— Первое мая… По-крайней мере, было с утра, — ответил Гарри.
— Это хорошо, что ты сделал оговорку: было с утра. Так вот: сейчас уже первое июня. Мы добирались сюда месяц по земным часам. На обратный путь уйдёт правда, меньше времени. Но надо торопиться… Тем не менее, оказавшись на этой девственной земле, было грех не осмотреть её. Хотя бы поверхностно. Поэтому времени на отдых не остаётся. Вы ещё не забыли, зачем мы здесь?
— Чтобы добыть крестраж, — припомнил Гарри (действительно, он почти и забыл о цели поездки).
— Да. И мы совместим приятное с полезным. Наш путь лежит через вечно-зелёный лес Плутонии к озёрам. Женщины — плутонийки готовят для вас освежающий напиток. Он поможет вернуть бодрость духа и тела.
Точно услышав, что он говорит, девушка из хижины, где они гостили около часа, вынесла на подносе четыре чаши: Будогорскому, Рону, Гермионе и Гарри. Выпив залпом напиток, они готовы были выступить в поход. От усталости, вот-вот грозящей перерасти в здоровый сон, не осталось и следа.
— Значит, мы на ногах уже целый месяц? — восхитился Рон.
Ребята бодро шагали вглубь леса, рассекая волшебной палочкой нахальные лианы, закрывающие едва заметную тропинку. Гермиона что-то напевала, теребя недавно обретённое ожерелье.
— Вы ничего не слышите? — навострила она уши.
— Не бойтесь. Впереди идёт Проводник. Он устранит все неприятности, — сказал Дакар.
— С удачной охотой! — Барин указал на мёртвую пантеру, покоившуюся на плечах Динго наподобие меховой горжетки.
— Что мне с ней делать? — осведомился он, сваливая мёртвое животное к изножию дерев.
— Отнесёшь потом в деревню, — посоветовал ему Дакар. — Пройди-ка вперёд. Может, ещё чего…
Как только Динго отошёл, Гермиона повернулась к Дакару.
— Вы можете сказать, на каком основании Вы его эксплуатируете? Ясно, как божий день, что ему это не нравится.
— Он совершил страшный проступок: бросил своих товарищей и скрылся. Теперь наказан: Динго будет вечно спасать чужие жизни, работая проводником, — не стал раскрывать подоплёку дела Дакар. И тут же переменил тему: — Смотрите, не правда ли Плутония прекрасна?
В лучах яркого плутонийского светила в раме бескрайних лесов серебрились бесчисленные источники подземного царства. Голубое и зелёное. Свежесть и чистота. Поистине, прекрасное зрелище.
— Наша цель во-от то озеро, — ОТЕЦ указал на ближайшее. — Там нас ожидают две вещи… не будем же заставлять себя ждать.
В этот раз переход не представлял сложности. Шли они по мягкой траве. Гермиона собирала цветы. Гарри с упоением прислушивался к щебечущим птицам и к биению своего сердца.
— Что ни говори, молодость бесподобна… — завёл Будогорский.
Ребята поспешили присоединиться к Проводнику. Его молчаливость им импонировала более умствований пофессора.
Ну, вот и озёро.
— Никто тут нас не ждёт, — огляделся Рон. — Никакие такие «две вещи». Враки это всё.
Но друзья были не правы. Совсем скоро им предстояло в этом убедиться — сразу, как только подошли УЧИТЕЛЬ и ОТЕЦ.
— Недавно наш друг Рональд декламировал известное стихотворение, — заметив снисхотительную улыбку своих воспитанников, обратился к ребятам Будогорский. — Не помните?
— Нет, — холодно отрезала Гермиона.
— Что ж, беру на себя смелость напомнить:
Два мудреца в одном тазу
Пустились по морю в грозу.
Будь попрочнее старый таз,
Длиннее был бы наш рассказ…
— И что? При чём здесь какие-то тазы? — обозлился Гарри.
— Пожалуй, ни при чём… Но поплавать сегодня вам придётся. Вы что-нибудь слышали от профессора заклинаний, что брошь позволит взять себя в руки не всякому. Доплыть до места, где сокрыта брошь, предстоит вам всем, так как у вас на всех три попытки, — инструктировал их Будогорский. — Что дальше, я не знаю.