Я даже не мог себе представить, что это когда-нибудь случится, - хрипло проговорил Гарри. - Мне все еще кажется, что я просто сплю. А может, я все еще в Чертогах Шерлока? Может, его тварь меня там убила и я застрял в его голове до самой его смерти?
Ты не только жив, но, судя по чему-то твердому, что упирается мне в бедро, довольно здоров, - заверил Снейп, на что Гарри хохотнул и спрятал покрасневшее лицо у Северуса на груди. - Расскажи про Чертоги, какие они? И что за тварь ты упомянул?
Гарри повозился, устраиваясь поудобнее в объятьях сильных рук:
Чертогами он их назвал не зря: я никогда не видел настолько огромного вместилища для мыслей. Информации очень много, но такого бардака, как у некоторых, там нет. А тварь… я думаю, это была та часть сознания, на которую повлияло зелье. Она пыталась меня задушить, у нее почти получилось. Эй! - тихо зашипел Поттер вдруг.
Снейп вздрогнул и разжал хватку: он сам не заметил, как его руки сомкнулись на плечах Гарри стальным кольцом.
Шерлок в своей голове пытался тебя убить? - гнев и запоздалый страх с трудом удавалось контролировать, но Северус старался, чтобы его голос не выдал его ярости.
Ну он же не виноват, - успокаивающе отозвался Поттер, задирая голову и утыкаясь губами в шею. Если он пытался таким образом отвлечь Снейпа, переключить его внимание, то метод был выбран удачно: ощущение горячего дыхания на коже моментально выбило посторонние мысли из головы. Северус взрыкнул, опрокидывая Поттера на спину и нависая над ним. Гарри закусил губу, пытаясь не стонать, но пахом он прижался к твердому бедру и не смог удержаться от резкого короткого выдоха прямо в рот Снейпу.
Я обещал не настаивать, - прошептал Гарри, - но я так долго ждал… так хотел… - его руки жадно шарили по голой спине Северуса, задерживаясь иногда на нескольких шрамах, оставшихся в награду за бурное шпионское прошлое. Гарри поднял голову, находя губы, которые не могли ему отказать. Снейп целовал его медленно, но так изучающе-глубоко, так властно, что внутренняя дрожь предвкушения и почти болезненного томления вырвалась на свободу громким стоном. Рука Снейпа уверенно и быстро расстегнула крупные пуговицы на пижаме, распахнув полы и оголив загорелую грудь. Длинные пальцы потерли сосок, вызвав сдавленное шипение, погладили крепкий живот, покрытый почти прозрачными тонкими волосками, и скользнули под резинку штанов, обхватывая твердый член, вырывая еще один жалобно-счастливый стон.
Скажи мне, Гарри, - низким голосом пророкотал Снейп, медленно проводя по члену вверх и вниз, - ты делал это раньше?
О, нет, Северус, я надеялся, что мы обойдемся без этих разговоров, - чуть разочарованно ответил Гарри, толкнувшись бедрами в замерший кулак.
А по мне, самое время выяснить, - ласково-строго сказал Снейп, двинув рукой, отчего Поттер хныкнул.
Постаравшись сосредоточиться на близком лице - на самом любимом и прекрасном для него лице - Гарри неохотно проворчал:
Я не девственник, если ты это имеешь в виду, мне все-таки двадцать пять.
Снейп скептически вздернул бровь, наклоняясь. Нежно проследив губами линию подбородка и добившись еще одного рваного вздоха, он уточнил:
С мужчинами?
С мужчинами, женщинами - какая разница? - Поттер зажмурился и толкнулся в кулак сильнее, намекая, что разговоры могут подождать, но Снейп явно играл в эти игры профессиональнее.
Поверь мне: разница огромная, и я тебе с удовольствием продемонстрирую все нюансы, но сначала ты ответишь на вопрос.
Гарри открыл глаза и уставился на Снейпа недовольно, не оставляя попыток получить желаемое, но рука на члене ослабила хватку и Поттеру пришлось сосредоточиться:
Я не занимался сексом с мужчинами по-настоящему.
За это признание Северус наградил его мягким и плавным движением, но всего одним. Застонав от разочарования, Гарри продолжил:
Но кое-что у меня было с сокурсником по Академии авроров.
Снейп мог достоверно притворяться хладнокровным изваянием в обычных условиях, но в одной постели с вожделенным телом, так откровенно раздвигающим бедра, так бесстыдно толкающимся в его руку, держать собственные эмоции под контролем представлялось существенной трудностью. Захватнические инстинкты неодобрительно загудели, вынуждая двинуть рукой по члену слишком сильно, почти болезненно, на что Гарри зашипел, впиваясь ногтями в обнаженные плечи. Обиженное недоумение мелькнуло в зеленых глазах, но Поттер не отстранился и взгляда не отвел. Мгновенное раскаяние накрыло Снейпа: ты бы еще лет десять подождал, а потом устроил мальчику сцену ревности за то, что тот не сохранил для тебя свою девственность полностью. Воздержание явно плохо влияло на характер, и Снейп решил продолжить разговор попозже.
Я просто должен был знать, с чем имею дело, - почти безразличным тоном ответил он.
Гарри вдруг услышал в этих словах то, что Снейп никогда не признал бы даже под веритасерумом. Он обхватил лицо любовника обеими ладонями, требовательно поймал ускользающий взгляд и поклялся:
Никакой конкуренции у тебя не было, Северус. Ты всегда был для меня единственным. Я кончаю, думая только о тебе.
И Снейп сорвался.
Эти простые слова были самым чувственным признанием, какое только доводилось ему услышать или даже вообразить, и он обрушил на Гарри всю свою накопленную за минувшие годы страсть, весь свой голод, всю свою потребность в том, чтобы ласкать и любить кого-то теплого и живого, того, кто рядом и кто может ответить тебе страстью столь же яростной. Гарри стонал так громко, срывая голос и всхлипывая, так дрожал и всем телом словно стремился слиться с Северусом, что ему потребовалось всего минута, чтобы кончить, закричав. Снейп чувствовал, что в этом крике - не облегчение оргазма, а что-то куда большее, что-то, давившее и душившее годами и теперь лопнувшее как мыльный пузырь, и это вызвало еще более глубокое раскаяние: ну как же, как же можно было отворачиваться от такой любви, такой преданности, как можно было думать, что это юношеское заблуждение, что “мальчик перебесится”, что он сам не знает, что для него лучше? Прижавшись губами к влажному виску Гарри, Снейп пытался выровнять дыхание, слушая, как затихает в его руках самый невообразимый человек на земле. Но человек этот вдруг забрыкался, пытаясь получить свободу действий. У Северуса уже давно затекла рука, на которую он опирался, поэтому он с легкостью упал на спину, позволяя Гарри сделать то, что тот хотел. Впрочем, Гарри все равно его удивил, потому что сразу полез куда-то под одеяло, причем не рукой, а всем телом, а на протестующее восклицание Снейпа только помотал головой:
Тебе придется меня обездвижить, но даже под Ступефаем я все равно это сделаю.
Упрямец, - вырвалось ласковое у грозного Снейпа, который решил больше ничего себе не запрещать и больше никак Поттера не ограничивать, по крайней мере, пока они в постели. В следующую секунду он поднял бедра, чтобы Гарри мог спокойно и даже где-то захватнически стянуть с него белье, а еще мгновением позже пришла очередь Северуса громко застонать, потому что кое-кто явно не собирался тратить время на прелюдию, полностью вобрав возбужденный член в рот.
Мерлин, Гарри!
Гарри радостно зарычал, пройдясь по головке чувствительной вибрацией. Его пальцы гладили бедра, но потом он просунул ладони под ягодицы Северуса и сжал их в такт движениям рта на члене. Все это было очевидно направлено лишь на то, чтобы выбить из Снейпа остатки самоконтроля и заставить его вскидывать бедра все чаще, задыхаясь хрипами и стонами, бессвязно выкрикивая проклятья и то самое имя, которое столько лет было для него под запретом. Почувствовав, как оргазм бурлит, подступая, Северус сделал было попытку отодвинуть Гарри от себя, но тот лишь крепче сжал губы плотным кольцом, и Снейп сдался совсем: вцепившись пальцами в густые волосы, он сильнее вбивался в ласкающий рот, пока не кончил так ярко, как никогда прежде. Никакие подростковые гормоны, никакие грязные фантазии - ничто раньше не приносило ему такого болезненного и неистового наслаждения, как этот хищный и самозабвенный минет. Гарри, раскрасневшийся и неимоверно довольный собой, вылез из-под одеяла и рухнул Снейпу на грудь, прислушиваясь к сумасшедшему сердцебиению под ребрами.