— Accio мантия-невидимка! — прорычал другой Упивающийся.
Гарри крепко ухватился за полы мантии, но та не двинулась с места: призывные чары не подействовали.
— Что, не прячешься под своей тряпкой, Поттер? — крикнул Упивающийся смертью, пытавшийся призвать мантию, затем обратился к остальным: — Разделимся. Он здесь.
Шесть Упивающихся побежали прямо на них; Гарри, Рон и Гермиона едва успели укрыться в ближайшем переулке, еще чуть-чуть, и Упивающиеся смертью натолкнулись бы на них. Они затаились в темноте, прислушиваясь к звучащим там и тут шагам, следя за лучами света, испускаемыми палочками Упивающихся.
— Давайте уйдем поскорее! — шепнула Гермиона. — Аппарируем!
— Хорошая идея, — согласился Рон, но, прежде чем Гарри успел ответить, кто-то из Упивающихся смертью закричал:
— Мы знаем, что ты здесь, Поттер, и тебе не уйти! Мы тебя найдем!
— Они были готовы, — прошептал Гарри. — Они установили заклинание, чтобы узнать, когда мы появимся. Мне кажется, они сделали что-то, чтобы задержать нас здесь, загнать в ловушку…
— Как насчет дементоров? — громко спросил еще один Упивающийся. — Пусть прогуляются по деревеньке, они его быстро засекут!
— Темный Лорд хочет, чтобы Поттер умер только от его руки, а не от чьей-то еще…
— Так дементоры его не убьют! Темному Лорду нужна жизнь Поттера, а не его душа. Его будет куда легче убить, если сначала расцеловать хорошенько!
Остальные шумно выразили согласие. Ужас обуял Гарри: чтобы отогнать дементоров, нужно будет создать патронусов, а патронусы сразу их выдадут.
— Надо попробовать аппарировать, Гарри! — настаивала Гермиона.
Гарри почувствовал, как неестественный холод заполняет улицу. Свет вокруг потух, исчезли даже звезды на небе. В темноте Гермиона взяла его за руку, и они вместе повернулись на каблуках.
Воздух, через который им нужно было двигаться, словно затвердел: они не смогли аппарировать. Упивающиеся смертью хорошо знали, какие чары нужно накладывать. Холод проникал все глубже под кожу Гарри. Они с Роном и Гермионой отступили вглубь переулка, пробираясь наощупь вдоль стены и изо всех сил стараясь не шуметь. Затем из-за угла бесшумно выплыли дементоры, которых было не меньше десятка; видимые, потому что были еще чернее, чем окружающая тьма, в плащах и с гниющими, покрытыми струпьями руками. Они чувствовали поблизости чей-то страх? Гарри был уверен в этом: они приближались быстрее, тяжело и шумно дыша, — как же Гарри ненавидел этот звук! — чувствуя отчаяние в воздухе…
Гарри поднял палочку: он не мог, не хотел испытать на себе поцелуй дементора, что бы после этого не произошло. Подумав о Роне и Гермионе, он прошептал:
— Expecto Patronum!
Серебристый олень выскочил из его палочки и бросился вперед, на дементоров. Кто-то радостно закричал вдалеке.
— Это он, он там, он там, я видел его патронуса, это был олень!
Дементоры отступили, на небе снова одна за одной появлялись звезды, а шаги Упивающихся смертью становились все громче; но пока Гарри отчаянно пытался решить, что же делать, поблизости послышался скрип засова, слева открылась дверь, и грубый голос сказал:
— Поттер, сюда, быстрее!
Он без колебаний послушался, и все трое кинулись в открытую дверь.
— Наверх, мантию не снимать, сидеть тихо! — пробормотал высокий человек, пройдя мимо них и захлопнув дверь.
Гарри не знал, где они находятся, но затем в свете единственной свечи увидел грязную, усыпанную опилками стойку бара «Башка борова». Они пробежали за прилавок, затем в дверь, ведущую к шаткой деревянной лесенке, по которой они взобрались со всей возможной быстротой. Лестница привела в гостиную с обветшалым ковром и невысоким камином, над которым висел большой портрет девочки с белыми волосами, чей взгляд словно заполнял комнату светом.
До них донеслись крики с улицы. Не снимая мантии-невидимки, ребята подобрались к заляпанному окну и выглянули. Их спаситель, в котором Гарри узнал бармена из «Башки борова», был единственным в мантии без капюшона.
— И что? — орал он кому-то в лицо. — Что? Если вы шлете на мою улицу дементоров, я пошлю на них патронуса! Мне они здесь совсем не нужны, я вам уже говорил, совершенно не нужны!
— Это был не твой патронус! — возразил один из Упивающихся смертью. — Это был олень, патронус Поттера!
— Олень? — прорычал бармен, выхватывая палочку. — Олень?! Ты идиот! Expecto patronum!
Из палочки появилось что-то большое и рогатое; опустив голову, оно помчалось в сторону главной улицы, затем исчезло из виду.
— Я не это видел… — уже не столь уверенно проговорил Упивающийся.
— Был нарушен комендантский час, ты слышал шум, — сказал бармену другой человек в капюшоне. — Кто-то вышел на улицу, это противозаконно…
— Если я хочу выгулять свою кошку, я это сделаю, и чихал я на ваши комендантские часы!
— Это ты запустил Кричащие чары?
— И что, если так? В Азкабан меня увезешь? Убьешь за то, что я высунул нос за дверь? Давай, если уж тебе так хочется! Но, надеюсь, ты и твои приятели не стали нажимать ваши маленькие Темные меточки, чтобы позвать его? Ему вряд ли понравится, если он обнаружит тут только меня и мою старую кошку, так?
— Тебе не за нас надо беспокоиться, — отрезал кто-то из Упивающихся смертью, — о себе лучше подумай, ты нарушил комендантский час!
— Ну и как ваша компания собирается тайком провозить запрещенные зелья и яды, если мой паб закроется? Что станет с вашим маленьким приработком?
— Ты что, угрожаешь…
— Я всегда молчу, вы ведь поэтому сюда ходите, так?
— Все равно, мне кажется, я видел патронуса-оленя! — крикнул первый Упивающийся смертью.
— Олень?! — заорал бармен. — Это коза, ты, кретин!
— Хорошо, хорошо, мы ошиблись, — поспешно ответил второй Упивающийся. — Но если ты еще раз нарушишь комендантский час, мы этого не потерпим!
Упивающиеся смертью ушли назад к главной улице. Гермиона облегченно вздохнула, выбралась из-под мантии-невидимки и села в покосившееся кресло. Гарри задернул шторы, затем снял мантию с себя и Рона. Раздался громкий лязг — бармен снова запер дверь на засов, а затем стал подниматься по лестнице.
Внимание Гарри привлекла стоявшая на камине вещица — маленькое прямоугольное зеркальце, рядом с портретом девочки.
В комнату вошел бармен.
— Вы придурки чертовы, — грубо сказал он, смотря по очереди на каждого из них. — Вы о чем вообще думали, когда приперлись сюда?
— Спасибо вам, — ответил Гарри. — Мы не знаем, как вас отблагодарить. Вы спасли нам жизнь.
Бармен что-то проворчал. Гарри подошел к нему и посмотрел в лицо, пытаясь разглядеть что-нибудь за длинными тонкими седыми волосами и бородой. На нем были очки. Глаза, прятавшиеся за грязными линзами, были ярко-голубыми и пронизывали насквозь.
— Я видел ваш глаз в зеркале.
В комнате повисла тишина. Гарри и бармен посмотрели друг на друга.
— Вы прислали Добби.
Бармен кивнул и осмотрелся, ища эльфа взглядом.
— Думал, что он будет с вами. Где вы его оставили?
— Он мертв, — ответил Гарри. — Беллатрикс Лестранж убила его.
Лицо бармена оставалось бесстрастным. Через несколько мгновений он ответил:
— Жаль. Мне нравился этот эльф.
Он отвернулся и стал зажигать волшебной палочкой лампы, не глядя ни на кого из ребят.
— Вы Аберфорт, — сказал Гарри ему в спину. Тот, наклонившись, чтобы зажечь камин, ничего не ответил.
— Откуда у вас это? — спросил Гарри, подойдя к камину и показав на зеркало Сириуса, копию того, которое он разбил почти два года назад.
— Купил его у Гнуса в прошлом году, — сказал Аберфорт. — Альбус сказал мне, что это такое. Пытался за тобой присматривать.
Рон раскрыл рот от удивления.
— Серебристая лань! — взволнованно воскликнул он. — Это вы ее прислали?
— Ты о чем? — удивился Аберфорт.
— Кто-то послал нам патронуса-лань!
— С такими мозгами, как у тебя, тебе прямая дорога в Упивающиеся смертью, сынок. Я ведь только что показал, что мой патронус — коза, ты что, забыл?