— Не убивайте его! НЕ УБИВАЙТЕ ЕГО! — закричал Малфой нацелившим свои палочки на Гарри Крэббу и Гойлу.
Те замешкались, и Гарри воспользовался моментом.
— Expelliarmus! — выкрикнул он.
Палочка Гойла вылетела из его руки, исчезла в груде хлама, и тот по-дурацки подпрыгнул на месте, пытаясь достать ее. Малфой отскочил от второго оглушающего заклятия Гермионы, а неожиданно появившийся Рон запустил в Крэбба заклятием полного обездвиживания, и он едва успел увернуться.
— Avada Kedavra! — снова крикнул Крэбб, развернувшись на месте.
Рон скрылся, прячась от устремившегося к нему зеленого луча. Обезоруженный Малфой притаился за трехногим шкафом, прячась от повернувшейся к ним Гермионы, на ходу поразившей Гойла оглушающий заклятием.
— Она где-то там! — крикнул ей Гарри, показывая на груду хлама, в которой затерялась диадема. — Найди ее, а я помогу Ро…
— ГАРРИ! — вдруг завопила Гермиона.
Раздавшийся позади рев предупредил его об опасности. Он обернулся и увидел приближающихся на всех парах Рона и Крэбба.
— Что, жарко стало? — орал на бегу Крэбб, но, казалось, он уже не управлял тем, что натворил: их преследовала стена огня, превращая в пепел горы встречающегося на пути хлама.
— Aguamenti! — крикнул Гарри, но вырвавшаяся из его палочки струя воды испарилась в воздухе.
— БЕГИТЕ!
Схватив оглушенного Гойла, Малфой поволок его за собой. Перепуганный Крэбб обогнал их, вырываясь вперед. Гарри, Рон и Гермиона бросились за ним. По пятам неотступно следовал огонь. Это не был обычный огонь, но Гарри понятия не имел, какое проклятье использовал Крэбб. Когда они свернули за угол, языки пламени последовали за ними, будто были живыми и разумными существами, жаждущими их смерти. Огонь мутировал, превращаясь в стаю адских чудовищ — огненных змей, химер и драконов — колышащихся в воздухе. Они пожирали все на своем пути, забрасывая в клыкастый рот когтистыми лапами.
Малфой, Крэбб и Гойл исчезли из виду, но Гарри, Рон и Гермиона, окруженные огненными монстрами, не могли сдвинуться с места. Огонь все ближе подбирался к ним, вокруг мелькали клыки, рога и хвосты. От огненной стены веяло нестерпимым жаром.
— Что делать? — пытаясь перекричать рев пламени, крикнула Гермиона. — Что мы можем сделать?
— Смотрите!
Гарри выхватил из ближайшей кучи мусора пару тяжелых на вид метел, бросил одну Рону, и тот усадил Гермиону позади себя. Гарри перекинул ногу через вторую метлу, и, с силой оттолкнувшись от пола, они взмыли вверх, едва не угодив в пасть огненной рептилии. Жара становилась невыносимой. Под ними волшебный огонь пожирал контрабандное имущество целых поколений студентов, результаты неудачных экспериментом, тайны бесчисленных душ, искавших убежища в этой комнате. Малфоя, Крэбба и Гойла нигде не было видно. Гарри летел так низко, как только позволяли беснующиеся огненные монстры, но не видел ничего, кроме огня. Какая страшная смерть… Он никогда не желал такого…
— Гарри, нам надо выбираться отсюда! — крикнул Рон, но рассмотреть дверь сквозь черный дым казалось невозможно.
И тут сквозь рев всепожирающего пламени Гарри услышал слабый жалобный крик.
— Это слишком опасно! — снова крикнул Рон, но Гарри уже развернулся в воздухе. Очки немного защищали глаза от дыма, и он бросился на поиски оставшихся в живых, еще не проглоченных алчным пламенем.
И он увидел их: сидя на горе обуглившихся парт, Малфой придерживал руками потерявшего сознание Гойла. Гарри устремился вниз. Заметив его, Малфой протянул руку, но, ухватившись за нее, Гарри понял, что ничего не выйдет: Гойл был слишком тяжелым, а мокрая от пота рука Малфоя выскользнула из протянутой Гарри руки…
— ЕСЛИ МЫ ПОГИБНЕМ ИЗ-ЗА НИХ, Я УБЬЮ ТЕБЯ, ГАРРИ! — проорал Рон. Но, когда огромная огненная химера бросилась на них, он и Гермиона втащили Гойла на свою метлу и, с трудом удерживая равновесие, поднялись вверх. Малфой сел позади Гарри.
— Дверь, найди дверь, дверь! — кричал Малфой в ухо Гарри, и тот, задыхаясь от дыма, полетел быстрее, следуя за Роном, Гермионой и Гойлом. Вокруг них вспыхивали последние уцелевшие вещи, а огненные монстры все продолжали свой пир: кубки, щиты, блестящее ожерелье, старая выцветшая диадема…
— Что ты делаешь, стой, дверь в другой стороне! — снова закричал Малфой, и Гарри круто развернулся, устремляясь вниз. Диадема выпала и, как в замедленной съемке, сияя и переворачиваясь в воздухе, полетела прямо в раскрытую пасть огненной змеи. Он подхватил ее, и диадема повисла на его запястье…
Змея бросилась вперед, и Гарри снова взмыл вверх, молясь о том, чтобы дверь, наконец, нашлась. Рон, Гермиона и Гойл скрылись из виду. Малфой, крича, так вцепился в Гарри, что тому стало больно. А потом, разглядев в дыму прямоугольный лоскут на стене, он направил туда метлу, и через несколько секунд его легкие заполнились чистым воздухом, а метла врезалась в стену.
Малфой упал лицом вниз, задыхаясь, кашляя и пытаясь побороть рвотные спазмы. Гарри повернулся и сел. Дверь Комнаты Необходимости исчезла, Рон и Гермиона, тяжело дыша, сидели рядом с еще не пришедшим в себя Гойлом.
— Крэбб, — прохрипел Малфой, обретая голос, — К-крэбб…
— Он мертв, — отрезал Рон.
Повисла тишина, которую нарушали только кашель и тяжелое дыхание. А потом несколько тяжелых ударов сотрясли замок, и мимо проскакала кавалькада призрачных всадников, держа под мышками свои головы, издававшие кровожадные призывы. Когда Безголовые Охотники скрылись из виду, Гарри поднялся на ноги и огляделся: вокруг шумела битва. Он слышал раздающиеся отовсюду крики, и его охватила паника.
— Где Джинни? — резко спросил он. — Она была здесь. Она должна была вернуться в Комнату Необходимости.
— Неужели ты думаешь, что комната уцелела после пожара? — поинтересовался Рон, тоже поднимаясь на ноги и оглядываясь по сторонам. — Может, стоит разделиться и поискать?..
— Нет, — вмешалась Гермиона, тоже вставая на ноги. Малфой и Гойл все еще валялись на полу, палочек у них не было. — Мы должны держаться вместе. Давайте пойдем… Гарри, что это у тебя на руке?
— Что? Ах, да… — вспомнил Гарри.
Он стащил с запястья диадему и поднял ее выше. Она все еще была горячей и почернела от сажи, но, присмотревшись, он разглядел крошечные, выгравированные на ней буквы: «В ком мудрость с остроумьем гармоничны, того богатство будет безграничным».
Из диадемы текла темная и вязкая, похожая на кровь субстанция. И вдруг Гарри почувствовал, как диадема завибрировала в его руке, а потом развалилась на части, и раздался душераздирающий вопль, но не из замка, а из самой уничтоженной диадемы.
— Это, наверное, был Адский Огонь, — всхлипнула Гермиона. — Это проклятый огонь, он может уничтожать хоркруксы, но я никогда, никогда в жизни не рискнула бы использовать его, это слишком опасно… Как Крэбб узнал о нем?
— Наверное, Кэрроу научил, — мрачно ответил Гарри.
— Очень жаль, что он невнимательно слушал и не знал, как прекратить это, — сказал Рон, у которого, как и у Гермионы, обгорели волосы и почернело лицо.
— Разве вы не поняли? — прошептала Гермиона. — Это значит, осталась только змея…
Но она замолчала, когда коридор вдруг взорвался шумом сражения. Гарри огляделся и похолодел: в Хогвартс прорвались Упивающиеся Смертью: Фред и Перси, рука об руку, сражались с людьми в масках и капюшонах.
Гарри, Рон и Гермиона бросились на помощь. Повсюду вспыхивали заклинания, и вскоре противник Перси отлетел в сторону. Капюшон свалился с него, и все увидели высокий лоб и жирные волосы…
— Приветствую вас, министр, — крикнул Перси, посылая заклятие прямо в Тикнесса, выронившего палочку и теребящего мантию, явно ощущая неловкость. — Я уже говорил вам, что ухожу в отставку?
— Перси, ты шутишь! — прокричал Фред, когда его противник упал, сраженный тройным оглушающим заклятием. Тикнесс тоже упал, и его тело начало обрастать колючками — казалось, он превращается в морского ежа. Фред бросил на Перси счастливый взгляд. — Ты действительно пошутил, Перси! Не помню, чтобы ты шутил с тех пор, как тебе было…