А потом тьму разорвала ослепительно-белая вспышка. Гарри решил, что это молния, но Снейп упал на колени, выронив из руки палочку.
— Не убивайте меня!
— Это не входит в мои намерения.
Хлопок аппарации Дамблдора заглушил шум ветра. Директор в развевающейся мантии стоял перед Снейпом, озаряя его лицо горящим на кончике палочки светом.
— Ну, Северус, что хочет передать мне лорд Волдеморт?
— Ничего… Совсем ничего… — заломил руки Снейп. — Я пришел сам, по своей воле… — Он выглядел как безумец; его черные волосы развевались на ветру. — Я… Я пришел предупредить… Нет, просить… Пожалуйста…
Дамблдор взмахнул палочкой. Ветер все так же шумел в ветвях, но на том месте, где лицом к лицу стояли Дамблдор и Снейп, воцарилась тишина.
— О чем может просить меня Упивающийся смертью?
— Пророчество… Предсказание… Трелони…
— Ах, да, — сказал Дамблдор. — И что же ты рассказал лорду Волдеморту?
— Все… Все, что слышал, — ответил Снейп. — Именно поэтому… по этой причине… Он считает, что речь идет о Лили Эванс!
— Пророчество не упоминает о женщине, — возразил Дамблдор. — В нем говорится о мальчике, рожденном в конце июля…
— Вы знаете, что я имею в виду! — крикнул Снейп. — Он считает, что речь идет о ее сыне, он собирается выследить ее… и убить их всех…
— Если она так много значит для тебя, — произнес Дамблдор, — может, Волдеморт пощадит ее? Разве ты не можешь попросить о снисхождении к матери в обмен на жизнь ее сына?
— Я… Я уже просил…
— Ты мне отвратителен, — сказал Дамблдор. Гарри никогда не слышал, чтобы в его голосе звучало столько презрения. Снейп съежился. — Значит, тебе нет дела до смерти ее мужа и сына? Пусть погибают, лишь бы ты получил желаемое?
Снейп молча взглянул на Дамблдора.
— Тогда спрячьте их всех, — наконец прокаркал он. — Спасите ее… их… Пожалуйста.
— А что ты дашь мне взамен, Северус?
— Взамен? — Снейп изумленно уставился на Дамблдора, и Гарри показалось, что он готов возразить, но после затянувшейся паузы Снейп произнес: — Все.
Холм исчез, и Гарри оказался в кабинете Дамблдора, в котором раздавался ужасный звук, похожий на вой раненого зверя. Снейп сгорбился на стуле, над ним с мрачным видом возвышался Дамблдор. Несколько мгновений спустя Снейп поднял голову. Казалось, он пережил сто мучительных лет с тех пор, как покинул вершину холма.
— Я думал… вы… вы спасете ее…
— Они с Джеймсом доверились не тому человеку, — сказал Дамблдор. — Как и ты, Северус. Разве ты не надеялся, что Волдеморт пощадит ее?
Дыхание Снейпа было прерывистым.
— Ее мальчик выжил, — произнес Дамблдор.
Снейп затряс головой, словно отгоняя назойливую муху.
— Ее сын жив. У него глаза Лили. Точь-в-точь такие же. Ты ведь помнишь цвет ее глаз?
— НЕ НАДО! — взмолился Снейп. — Ее нет… умерла…
— Это раскаяние, Северус?
— Лучше… лучше бы умер я…
— И что бы это дало? — холодно осведомился Дамблдор. — Если ты любил Лили Эванс, если ты действительно любил ее, тогда твой путь определен.
Оглушенный болью, Снейп не сразу понял, о чем говорит Дамблдор.
— Что… что вы имеете в виду?
— Ты знаешь, как и почему она умерла. Так пусть ее смерть не будет напрасной. Помоги мне защитить ее сына.
— Ему не нужна защита. Темный Лорд исчез…
— Он вернется, и тогда Гарри Поттеру будет грозить страшная опасность.
Повисла пауза. Снейп постепенно взял себя в руки, ровно задышал и произнес:
— Хорошо. Пусть так. Но никогда — слышите, никогда! — не говорите об этом, Дамблдор. Это должно остаться между нами. Поклянитесь! Я не вынесу… Тем более сын Поттера… Дайте мне слово!
— Слово, Северус, что я никогда не выдам лучшее, что есть в тебе? — Дамблдор вздохнул, глядя сверху вниз на искаженное мукой лицо Снейпа. — Ну, раз уж ты настаиваешь…
Кабинет исчез, но появился снова. Снейп расхаживал из угла в угол перед Дамблдором.
— …посредственность, такой же заносчивый, как и его отец, нарушает правила, упивается знаменитостью, жаждет внимания, дерзкий…
— Ты видишь то, что хочешь видеть, Северус, — возразил Дамблдор, не отрываясь от журнала «Трансфигурация сегодня». — Другие преподаватели считают мальчика скромным, милым и в меру талантливым. Лично мне он кажется очаровательным ребенком.
Дамблдор перевернул страницу и, не поднимая глаз, сказал:
— Присмотри за Квирреллом, договорились?
Все закружилось в цветном вихре, потемнело, а затем Гарри увидел, как у входа в замок стоят рядом Снейп и Дамблдор, а задержавшиеся на Святочном Балу студенты расходятся по спальням.
— Итак? — пробормотал Дамблдор.
— Метка Каркарова тоже потемнела. Он в панике, боится отмщения — вы же знаете, как много услуг он оказал Министерству после падения Темного Лорда. — Снейп искоса взглянул на крючконосый профиль Дамблдора. — Каркаров собирается бежать, если Метка начнет жечь.
— Даже так? — тихо сказал Дамблдор; мимо них, хихикая, прошли Флер и Роджер Дэвис. — А ты не собираешься присоединиться к нему?
— Нет, — ответил Снейп, провожая взглядом Флер и Роджера, — я не такой трус.
— Да, — согласился Дамблдор. — Ты намного храбрее Игоря Каркарова. Знаешь, иногда мне кажется, что мы проводим Сортировку слишком рано…
И ушел, оставив за спиной изумленного Снейпа…
И снова Гарри оказался в кабинете директора. Была ночь. Дамблдор безвольно обмяк в своем похожем на трон кресле. Его правая рука плетью свисала с подлокотника, обгоревшая и почерневшая. Снейп бормотал заклинания, направляя палочку на запястье Дамблдора, левой рукой вливая ему в рот густую золотистую жидкость. Несколько мгновений спустя ресницы директора задрожали, и он открыл глаза.
— Зачем? — без предисловий спросил Снейп. — Ну зачем вы надели это кольцо? Оно же было заколдовано, вы не могли не понимать этого. Зачем вы вообще его трогали?
Сломанное кольцо Марволо Гонта посверкивало на столе перед Дамблдором. Рядом лежал меч Гриффиндора.
— Я… сглупил, — поморщился Дамблдор. — Поддался искушению…
— Какому искушению?
Дамблдор не ответил.
— Это чудо, что вы сумели вернуться! — в голосе Снейпа сквозила ярость. — На кольцо было наложено сильнейшее проклятие. Все, что можно сделать, — это остановить распространение. Я зафиксировал его на руке. Временно…
Дамблдор поднял почерневшую бесполезную руку и принялся рассматривать ее, как какую-то занимательную редкость.
— Ты отлично все сделал, Северус. Как думаешь, сколько мне осталось? — равнодушно осведомился Дамблдор, будто желая узнать прогноз погоды на завтра.
— Точно сказать не могу, — поколебавшись, ответил Снейп. — Возможно, год. Такое проклятие невозможно остановить навсегда. В итоге оно все равно распространится по телу. Подобные заклятья только крепнут со временем.
Дамблдор улыбнулся. Известие о том, что ему осталось жить меньше года, казалось, не тронуло его.
— Мне повезло, невероятно повезло, что у меня есть ты, Северус.
— Если бы вы позвали меня хоть немного раньше, может, я бы мог добиться большего, продлить вашу жизнь еще немного! — гневно воскликнул Снейп, глядя на расколотое кольцо и меч. — Неужели вы надеялись разрушить проклятие, сломав кольцо?
— Что-то вроде этого… Несомненно, я был не в себе, — сказал Дамблдор, с усилием выпрямляясь в кресле. — Ну что ж, это только упрощает дело.
Он улыбнулся, встретив недоуменный взгляд Снейпа.
— Это касается плана Волдеморта. Его приказа мальчику Малфоев убить меня.
Снейп опустился на стул, на котором часто сидел сам Гарри — напротив директорского стола. Гарри понимал, что Снейп собирался сказать еще что-то о пострадавшей от проклятия руке Дамблдора, но тот вежливо дал понять, что пора сменить тему.
— Темный Лорд не думает, что Драко сможет выполнить приказ, — хмуро сказал Снейп. — Это наказание за недавние неудачи Люциуса. Медленная мука для родителей Драко, которым предстоит увидеть его провал и последующее за ним наказание.