— Ну, входите! — радостно позвала всех миссис Уизли и проводила Делакуров в дом со множеством «только после Вас», «Ну нет, что Вы!» и «Не стоит благодарности!».
Вскоре стало ясно, что Делакуры — приятные, всегда готовые помочь гости. Их все устраивало, и они желали принять участие во всех этапах подготовки свадьбы. Мсье Делакур называл все — от плана рассадки гостей за столом до туфель подружек невесты — «оча’овательным». Мадам Делакур лучше всех присутствовавших удавались хозяйственнее заклинания — она трижды очистила плиту. Габриэль ходила хвостом за сестрой, пыталась хоть чем-нибудь помочь и непрерывно трещала по-французски.
С другой стороны, Нора не была рассчитана на такое количество гостей. Мистер и миссис Уизли теперь спали в гостиной, отклонив возражения мсье и мадам Делакур, которые разместились в хозяйской спальне. Габриэль ночевала с Флер в бывшей комнате Перси. Биллу предстояло делить помещение с Чарли, своим шафером, когда тот приедет из Румынии. Возможности всем вместе продумать план практически не было, и от безысходности Гарри, Рон и Гермиона вызвались покормить цыплят, только чтобы сбежать из переполненного дома.
— Но она и здесь не оставляет нас в покое, — проворчал Рон. Вторая попытка встретиться провалилась из-за миссис Уизли, вышедшей из дома с корзиной грязного белья в руках.
— Вы покормили цыплят — отлично! — она приблизилась к ним. — Нужно их опять запереть, до того как приедут рабочие. Они установят тент для церемонии, — она устало оперлась на стену курятника. — «Магические шатры Мелламанта»… Эта компания лучшая. Их приведет сюда Билл. Тебе, Гарри, лучше посидеть в доме, пока они будут работать. Как же сложно организовать свадьбу со всеми этими защитными заклятьями…
— Извините, — Гарри стало стыдно.
— Дорогой, не глупи, — немедленно отозвалась миссис Уизли. — Я не хотела… Твоя безопасность важнее! Вообще-то, я хотела спросить, как ты хочешь отпраздновать день рожденья, Гарри. Семнадцатилетние — все-таки важный день…
— Не надо суеты! Пожалуйста! — Гарри представил, сколько усилий уйдет на организацию еще одного праздника. — Миссис Уизли, честно, обычный ужин меня устроит… За день до свадьбы не стоит…
— Ну как хочешь, дорогой. Я приглашу Рема и Тонкс, хорошо? Как насчет Хагрида?
— Было бы здорово! — обрадовался Гарри. — Но не утруждайте себя.
— Ничего, ничего.
Испытующе посмотрев на него, миссис Уизли печально улыбнулась, выпрямилась и пошла по своим делам. Гарри увидел, как она махнула палочкой около корыта, и мокрая одежда взвилась в воздух и повисла на веревке, и внезапно его захлестнула волна раскаяния за все неудобства и боль, которые он ей причиняет.[10]
Глава седьмая — Завещание Альбуса Дамблдора
Он шел по горной дороге в холодных голубоватых рассветных сумерках. Далеко внизу, окутанный туманом, виднелся городок. Человек, которого он ищет, который ему так отчаянно нужен, так отчаянно, что он почти не может думать ни о чем другом, человек, у которого есть ответ, есть решение его задачи — там ли он?..
— Эй, проснись!
Гарри открыл глаза. Он опять лежал на раскладушке в маленькой комнате Рона. Солнце еще не встало, в комнате царил полумрак. Свинристель спал, спрятав голову под крошечное крыло. Покалывало шрам.
— Ты разговаривал во сне…
— Да?..
— Да. «Грегорович». Ты все время повторял — «Грегорович»…
Без очков лицо Рона слегка расплывалось.
— Кто это — Грегорович?
— Почем я знаю? Это ты говорил.
Гарри тер лоб, размышляя. Он смутно припоминал, что где-то слышал это имя, но никак не мог вспомнить, где.
— Мне кажется, Волдеморт ищет его…
— Бедняга! — сказал Рон с горячим сочувствием.
Продолжая потирать шрам, Гарри сел на кровати, теперь окончательно проснувшись. Постарался четко вспомнить свой сон — но перед глазами вставали только горы и очертания деревушки, притаившейся в долине.
— Мне кажется, он за границей.
— Грегорович?
— Волдеморт. Где-то за границей, ищет Грегоровича. На Англию не похоже…
— Ты думаешь, что опять был у него в голове?..
Голос Рона звучал озабоченно.
— Сделай одолжение — не говори Гермионе! — сказал Гарри. — Интересно, как я должен перестать видеть во сне все это?
Он уставился на клетку Свинристеля, задумался. Почему фамилия «Грегорович» кажется такой знакомой?
— Мне кажется, — медленно сказал он, — что этот Грегорович как-то связан с квиддичем. Что-то есть — но не могу сообразить, что.
— Квиддич? — спросил Рон. — А ты точно не про Горговича?
— Про кого?
— Драгомир Горгович. Нападающий, два года назад его сплавили в «Пушки Педдл» за бешеные деньги. Рекордное количество пропущенных кваффлов на сезон.
— Нет, — сказал Гарри. — Я точно ни про какого Горговича не думаю…
— Я тоже хотел бы не думать… — вздохнул Рон. — Ладно, в любом случае — с Днем рождения!
— Ой — правда, а я забыл! Мне семнадцать!
Гарри взял палочку, лежавшую рядом с раскладушкой, направил ее на захламленный стол, где с вечера положил очки, и произнес: «Accio очки!». И хотя до них было не больше фута, он почувствовал какое-то невероятное удовлетворение от зрелища подлетающих к нему очков — по крайней мере, пока дужка не ткнула его в глаз.
— Ловко! — хмыкнул Рон.
И, празднуя избавление от Надзора, Гарри заставил вещи Рона летать по комнате — так, что Свинристель проснулся и беспокойно забился в клетке. Попробовал заодно завязать шнурки на кроссовках магией (получившийся в результате узел пришлось несколько минут развязывать вручную), и — исключительно удовольствия ради! — поменял цвет мантий игроков «Пушки Педдл» на плакате с оранжевого на голубой.
— Ширинку все-таки лучше бы руками застегнуть, — заметил Рон и ухмыльнулся, когда Гарри живо бросился проверять.
— Это тебе подарок. Открой здесь — не надо, чтобы мама видела.
— Книга? — спросил Гарри, принимая прямоугольный пакет. — Слегка отошел от традиции?..
— Это тебе не просто так книга! Чистое золото: «Двенадцать беспроигрышных способов очаровать волшебниц». Тут все, что человек должен знать о девушках. Была бы у меня такая в прошлом году, я бы точно знал, как отделаться от Лаванды и как быть с… В общем, Фред с Джорджем мне дали, и я много чего понял. И знаешь, там не только как палочкой махать есть…
Они спустились на кухню. На столе Гарри ожидала гора подарков. Билл и мсье Делакур заканчивали завтракать, а миссис Уизли болтала с ними, стоя над сковородкой.
— Артур просил передать тебе поздравления, Гарри, — сказала миссис Уизли, радостно улыбаясь. — Он должен был рано уйти на работу, но к ужину придет. А вот и наш подарок — верхний.
Гарри сел, взял квадратный пакет, на который ему указала миссис Уизли, и развернул его. В пакете обнаружились часы, очень похожие на те, что мистер и миссис Уизли подарили Рону на семнадцатилетие: золотые, со звездами вместо стрелок.
— Это традиция: на совершеннолетие дарить волшебнику часы, — сказала миссис Уизли, от плиты внимательно наблюдая за Гарри. — Боюсь, они не новые, как у Рона… это были часы моего брата Фабиана, а он не слишком аккуратно обращался со своими вещами. Там сзади царапины, но…
Договорить ей Гарри не дал — встал и обнял ее. Ему хотелось вложить в это объятие так много всего невысказанного… и она, кажется, поняла: несколько неуклюже потрепала его по щеке, когда он разжал руки, взмахнула палочкой как-то бездумно, в результате чего значительная часть бекона со сковородки вывалилась на пол.
— С днем рождения, Гарри! — в кухню стремительно вошла Гермиона и положила на гору подарков новый пакет. — Ничего особенного, но, надеюсь, тебе понравится. Что ты ему подарил? — спросила она у Рона, который, казалось, не услышал вопроса.
— Давай, открывай гермионин! — сказал Рон.
Это оказался новый вредноскоп. В остальных пакетах обнаружились: заколдованная бритва от Билла и Флер («О да! Самое мягкое бритье, какое только бывает!», добавил мсье Делакур «Но ты дольжен щетко сказать ей, щего ты хочешь — инаще у тебя останется щуть-щуть меньше вольос, щем ты хотель бы!»); шоколад от Делакуров, и огромная коробка из последних «Волшебных Вредилок Уизли» от Фреда с Джорджем.