— Вы Батильда?
Закутанная фигура кивнула и снова поманила их рукой.
Гарри и Гермиона переглянулись под мантией. Гарри вопросительно приподнял бровь, Гермиона коротко и взволнованно кивнула.
Как только они шагнули к женщине, она тут же развернулась и заковыляла по дороге, которой они пришли. Пройдя мимо пары домов, ведьма свернула к калитке. Они последовали за ней по дорожке, ведущей через сад, почти такой же заросший, как и тот, возле которого они только что стояли. Волшебница неуклюже повертела в руках ключ от входной двери, затем открыла ее и шагнула в сторону, пропуская их в дом.
Гарри и Гермиона протиснулись мимо женщины в дом и сняли мантию-невидимку. От незнакомки отвратительно пахло, а может быть, этим запахом был пропитан весь дом. Гарри поморщился. Только сейчас он заметил, какая та невысокая: годы согнули ее так, что она едва доходила ему до груди. Женщина закрыла дверь — ее синюшные суставы резко контрастировали с бледной кожей, — затем повернулась и заглянула Гарри в лицо. Запавшие глаза были затянуты мутной пленкой, иссеченное морщинами лицо покрывала сеточка разорванных сосудов и пигментных пятен. Гарри не мог понять, как она вообще могла разглядеть что-то, и даже в этом случае она должна была увидеть не Гарри, а позаимствованное им у какого-то лысого маггла обличье.
Старуха размотала черный, побитый молью платок, открывая взорам пушок редких седых волос, и запахи старости, пыли, давно нестиранной одежды и заплесневелых продуктов стали еще более отчетливыми.
— Батильда? — спросил Гарри.
Она снова кивнула. Парень почувствовал, как пробудился спрятанный у него на груди медальон, внутри этой вещицы иногда что-то гудело и постукивало, и сейчас он чувствовал, как оно пульсировало под холодным золотом. Кто знает, может, нечто внутри медальона ощущало присутствие рядом чего-то, что могло его уничтожить?
Батильда заковыляла прочь, отпихнув в сторону Гермиону, словно не видела ее вовсе, и прошла в комнату, которая, скорее всего, была гостиной.
— Гарри, мне все это не нравится, — выдохнула девушка.
— Ты посмотри на нее, думаю, если что — мы с ней справимся, — отозвался Гарри. — Я же тебе говорил, она не в себе, Мюриэл называла ее сумасшедшей.
— Сюда! — позвала их Батильда.
Гермиона, вздрогнув, схватила Гарри за руку.
— Все в порядке, — успокаивающе произнес он, и они направились в гостиную.
Батильда ковыляла по комнате, зажигая свечи, но в гостиной по-прежнему было очень темно и, к тому же, невероятно грязно. Под ногами поскрипывал толстый слой пыли и мусора, Гарри почувствовал, как откуда-то снизу потянуло сыростью и плесенью, или даже чем-то похуже, вроде протухшего мяса. Он задумался, когда же последний раз в этот дом приходил хоть кто-нибудь, просто чтобы проверить, как старая женщина справляется тут одна. Казалось, Батильда забыла, что ей подвластно волшебство — свечи она зажигала вручную, постоянно рискуя поджечь истрепанные кружевные манжеты.
— Позвольте мне, — предложил Гарри и забрал у нее спички. Она стояла и смотрела, как он зажигает оставшиеся свечные огарки, расставленные по всей комнате: на стопках книг и полках буфета, забитого треснувшими, покрытыми плесенью чашками.
Последняя свеча стояла на пузатом, уставленном фотографиями комоде. Гарри зажег ее, и танцующий в воздухе огонек отразился в пыльных стеклах и тусклом серебре рамок. На снимках что-то двигалось, и пока Батильда возилось с дровами для камина, Гарри пробормотал:
— Tergeo.
Пыль с фотографий исчезла, и он обнаружил, что около полудюжины самых больших и красивых рамок были пусты. Гарри задумался о причине, по которой Батильда — или кто-то другой — могла убрать эти снимки, и тут на глаза ему попалась фотография в дальнем ряду. Он поспешно ухватился за нее.
Из серебряной рамки на Гарри смотрел и лениво улыбался золотоволосый жизнерадостный вор, тот самый юноша, который сидел на подоконнике у Грегоровича. И тут Гарри неожиданно вспомнил, где же видел этого человека прежде: книга «Жизнь и ложь Альбуса Дамблдора», на снимке именно он стоял рядом с молодым Дамблдором. Становилось понятно, где искать остальные фотографии — в книге Риты.
— Миссис… мисс… Бэгшот? — позвал он чуть дрогнувшим голосом. — Кто это?
Батильда стояла посреди комнаты, наблюдая, как Гермиона разжигает камин.
— Мисс Бэгшот? — повторил Гарри и шагнул вперед, не выпуская снимка из рук. В камине разгорелся огонь. Батильда оглянулась, и медальон на его груди застучал сильнее.
— Кто это? — протянув ей фотографию, спросил Гарри.
Она мрачно взглянула на снимок, потом на Гарри.
— Вы знаете, кто это? — повторил он, помедленнее и погромче. — Этот человек? Вы его знаете? Как его зовут?
В ответ он получил лишь тусклый взгляд. На Гарри нахлынуло ужасное разочарование. И как удалось Рите Скитер добраться до воспоминаний Батильды?
— Кто этот человек? — громко повторил он.
— Гарри, в чем дело? — спросила Гермиона.
— Этот снимок. Гермиона, это именно тот вор, который залез к Грегоровичу! Пожалуйста! — обратился он к Батильде. — Кто это?
Но она не отвечала.
— Зачем вы позвали нас, миссис… мисс… Бэгшот? — добавила Гермиона, уже чуть громче. — Вы хотели нам что-то рассказать?
Игнорируя вопрос Гермионы, Батильда прошаркала поближе к Гарри и, нервно мотнув головой, указала в сторону коридора.
— Вы хотите, чтобы мы ушли? — спросил Гарри.
Она снова дернула головой, указав сначала на него, потом на себя, а потом на потолок.
— Ну, ладно… Гермиона, мне кажется, она хочет, чтобы я пошел с ней наверх.
— Хорошо, — отозвалась Гермиона, — пошли.
Но как только девушка шагнула вперед, Батильда неожиданно энергично замотала головой, снова указывая сначала на Гарри, потом на себя.
— Она хочет, чтобы я пошел с ней один.
— Почему? — спросила Гермиона, в залитой колеблющимся светом свечей комнате ее голос прозвучал резко, и старая леди вздрогнула от неожиданности.
— Может, Дамблдор попросил ее отдать меч только мне?
— Ты правда думаешь, что она знает, кто ты?
— Да, — отозвался Гарри, заглянув в затянутые молочной пленкой глаза, направленные прямо на него. — Думаю, знает.
— Ну тогда ладно, только побыстрей, Гарри.
— Показывайте дорогу, — он повернулся к Батильде.
Видимо, она поняла и заковыляла к двери. Гарри ободряюще улыбнулся Гермионе, правда, та могла этого и не заметить: девушка стояла посреди убогой обстановки, крепко обхватив себя руками и разглядывая книжный шкаф. Выходя из комнаты, Гарри незаметно спрятал в карман фотографию в серебряной рамке, ту самую, на которой был изображен неизвестный вор.
Лестница оказалась довольно крутой, с узкими ступенями, и Гарри, чтобы Батильда не упала на него, вынужден был ее подталкивать. Медленно, с отдышкой, она добралась до верхней площадки, повернула направо и повела его в спаленку с низким потолком.
В комнате царил кромешный мрак, а запах просто бил наповал. Гарри успел лишь заметить торчащий из-под кровати ночной горшок, как Батильда закрыла дверь и комнату снова заполнила темнота.
— Lumos, — произнес он, и на конце его палочки зажегся огонек. Гарри вздрогнул: за несколько проведенных в темноте мгновений Батильда приблизилась к нему почти вплотную, а он этого даже не услышал.
— Ты Поттер? — прошептала она.
— Да, я.
Женщина медленно и торжественно кивнула. Гарри почувствовал, как, обгоняя сердечный ритм, заколотился хоркрукс — весьма неприятное и тревожное ощущение.
— Вы хотите мне что-то отдать? — спросил он, но ее, похоже, отпугивал горящий на конце палочки огонек.
— Вы хотите мне что-то отдать? — повторил Гарри.
Батильда закрыла глаза, и тут несколько вещей произошло одновременно: мучительно заболел шрам, хоркрукс затрясся так, что его крышка приоткрылась, а темная, зловонная комната на мгновение исчезла. Гарри ощутил внезапную радость и проговорил высоким, равнодушным голосом: «Держи его!»
Он пошатнулся и огляделся, гадая, что же произошло: вокруг снова была темная, дурно пахнущая комната.