В этот вечер кухня была такой переполненной, что было трудно орудовать ножами и вилками. Гарри обнаружил себя втиснутым рядом с Джинни; то невысказанное, что недавно было между ними, заставило его пожелать, чтобы между ними сидело ещё двое-трое. Он так старался не коснуться её руки, что едва мог разделать себе цыплёнка.
— О Диком Глазе нет новостей? — спросил он Билла.
— Нет, — отозвался Билл.
Они не смогли похоронить Хмури, как подобает, потому что Биллу и Люпину не удалось отыскать его тело. Из-за темноты и сумятицы боя было трудно определить, где он мог упасть.
— В Ежедневном Прорицателе ни слова ни о его смерти, ни о том, что нашли тело, — продолжал Билл. — Но это мало что значит, они сейчас много о чём молчат.
— А слушанье ещё не назначили, насчёт всей той несовершеннолетней магии, которую я учинил, когда убегал от Пожирателей Смерти? — обратился Гарри через стол к мистеру Висли; тот помотал головой. — Это потому, что они знали, что у меня не было выбора, или потому, что не хотят, чтобы я объявил на весь свет, как на меня напал Волдеморт?
— Думаю, последнее. Скримджер не хочет признать, ни что Сам-Знаешь-Кто в полной своей силе, ни что Азкабан стал свидетелем массового побега.
— Ну да, зачем людям знать правду? — Гарри так сильно стиснул нож, что на тыльной стороне его правой руки проступили, белые на фоне кожи, тонкие шрамы: «Я никогда не должен лгать».
— Есть в Министерстве хоть кто-нибудь, готовый ему противостоять? — спросил Рон со злостью.
— Конечно есть, Рон, только люди боятся, — отозвался мистер Висли. — Боятся, что они будут теми, кто следующий исчезнет, что их дети будут следующими, на кого нападут! Тут мерзкие слухи ходят; я, например, не верю, что профессор Маггловедения в Хогвартсе уволилась. Её уже не одну неделю никто не видел. А Скримджер тем временем сидит целыми днями запершись в кабинете; я могу лишь надеяться, что он разрабатывает план.
В возникшей паузе миссис Висли наколдовала на стол пустые тарелки и подала яблочный пирог.
— Нам нужно решить, как тебя замаски'говать, 'Арри, — сказала Флёр, когда все принялись за пудинг. — На свадьбе, — добавила она, когда Гарри не понял. — Конечно, у нас в 'остях не будет Пожи'гателей Смерти, но мы не можем га'ганти'говать, что они не будут посволять 'газболтаться после того, как выпьют шампанского.
Из этого Гарри понял, что она по-прежнему не доверяет Хагриду.
— Да, верно замечено, — сказала миссис Висли с конца стола, где она, водрузив очки на кончик носа, просматривала бесконечный список дел, написанный ею на длинном свитке пергамента. — Так, Рон, ты уже убрался у себя в комнате?
— С чего? — воскликнул Рон, роняя ложку и впиваясь глазами в мать. — С чего моя комната нуждается в уборке? Гарри и меня она вполне устраивает, какая есть!
— Молодой человек, через несколько дней мы справляем свадьбу твоего брата…
— Они что, в моей спальне жениться будут? — свирепо спросил Рон. — Нет! Так ради какого Мерлинова горба нельзя…
— Не говори с матерью таким тоном, — твёрдо сказал мистер Висли, — и делай, что сказано.
Рон хмуро взглянул на родителей, потом подобрал ложку и атаковал остатки своего яблочного пирога.
— Я могу помочь, там часть хлама моя, — предложил Гарри Рону, но миссис Висли его перебила.
— Нет, Гарри, дорогой, я бы предпочла, чтобы ты помог Артуру с цыплятами, а тебе, Эрмиона, я была бы очень благодарна, если ты постелишь свежее бельё для мсье и мадам Делакур; ты же знаешь, они прибудут в одиннадцать утра завтра.
Но оказалось, что с цыплятами делать было почти нечего. — Но сообщать об этом Молли, э-э…, не стоит, — предупредил мистер Висли, преграждая Гарри вход в курятник. — Видишь ли, Тэд Тонкс прислал мне почти всё, что осталось от Сириусова мотоцикла, и я, э-э… прячу его — ну, храню — здесь. Фантастическая оснастка: там есть выхлопная труба, кажется она так называется, просто потрясающий аккумулятор, и у меня будет прекрасная возможность узнать, как работают тормоза. Я собираюсь попытаться собрать всё обратно, пока Молли не… то есть, я хочу сказать, когда у меня есть время.
Когда они вернулись в дом, миссис Висли нигде не было видно, и Гарри прокрался по лестнице наверх, в спальню Рона.
— Убираюсь я, убираюсь…! Ох, это ты, — с облегчением сказал Рон, когда Гарри вошёл в комнату. Рон лежал на спине на кровати, которую он — было заметно — только что покидал. В комнате было не больше порядка, чем неделю назад; единственным изменением было то, что в дальнем углу сидела Эрмиона. На коленях у неё лежал пушистый имбирный кот Косолап, а сама она раскладывала книги, среди которых Гарри узнал и свои собственные, в две большие стопки.
— Привет, Гарри, — сказала она, пока Гарри усаживался на свою раскладушку.
— А ты как удрать сумела?
— О, Ронова мама забыла, что вчера уже просила меня и Джинни поменять простыни, — объяснила Эрмиона, и бросила Нумерологию и Грамматику в одну стопку, а Расцвет и Падение Тёмных Искусств — в другую.
— Мы тут говорили о Диком Глазе, — объяснил Рон Гарри. — По-моему, он мог остаться в живых.
— Но Билл видел, как в него ударило Убийственное заклятие, — сказал Гарри.
— Да, но на Билла тогда самого нападали, откуда ему точно знать, что он видел?
— Даже если Заклятие Убийства промазало, всё равно Дикий Глаз упал где-то с тысячи футов, — сказала Эрмиона, взвешивая в руке Квиддитчные команды Британии и Ирландии.
— Он мог применить Заклятие Щита…
— Флёр говорит, что у него палочку из руки вышибло, — сказал Гарри.
— Ладно, если вам нравится, считайте его покойником, — сварливо пробурчал Рон, кулаком приминая подушку поудобнее.
— Конечно нам это не нравится! — заявила Эрмиона с шокированным видом. — Что он умер, это ужасно! Но нужно же быть реалистами!
Гарри в первый раз представил себе тело Дикого Глаза, разбитое, как разбился Дамблдор, и только один глаз по-прежнему вращается в глазнице. Он почувствовал приступ тошноты, смешанный со странным желанием рассмеяться.
— Наверное, Пожиратели Смерти прибрали за собой, вот почему никто его не нашёл, — рассудительно сказал Рон.
— Ага, — сказал Гарри, — Барти Круча вон превратили в кость и зарыли на огороде у Хагрида. Хмури тоже, небось, преобразовали и заховали…
— Не надо! — взвизгнула Эрмиона. Гарри взглянул на неё, как раз чтоб увидеть, как она разрыдалась над Алфавитным справочником заклинаний. — О нет, — он забарахтался, пытаясь встать со старой раскладушки, — Эрмиона, я не хотел расстроить…
Но, под громкий скрип ржавых пружин, Рон слетел со своей кровати и успел первым. Обняв одной рукой Эрмиону, он другой выудил из кармана джинсов тошнотворного вида носовой платок, которым недавно вытирал духовку. Торопливо вытащив палочку, он ткнул ею в эту тряпку и сказал: — Тергео.
Палочка втянула в себя основную часть грязи. Весьма довольный собой, Рон вручил слегка дымящийся платок Эрмионе. — Ой… спасибо, Рон… извините, — Она высморкалась и икнула. — Это уж-жасно, правда? С-сразу после Дамблдора… Я п-просто н-никогда не представляла, чтобы Дикий Глаз умер, он казался таким суровым, испытанным!
— Ага, понимаю, — сказал Рон, сжимая ей руку. — Но знаешь, что бы он нам сказал, будь он здесь?
— Н-неусыпная бдительность, — сказала Эрмиона, вытирая платком глаза.
— Верно, — кивнул Рон. — Он бы сказал, чтобы мы учились на том, что с ним сталось. И чему я выучился, это чтобы не доверять этому маленькому трусливому дерьму Мундунгусу.
Эрмиона судорожно хихикнула и наклонилась вперед, чтобы взять ещё две книги. Секундой позже Рон отдернул свою руку с её плеча; она уронила Чудовищную Книгу Чудовищ ему на ногу. Книга освободилась от стягивающего её ремня и злобно ухватила Рона за лодыжку.