— Выход есть, — быстро сказал Гарри, и объяснил про путь в Кабанью Голову.
— Поттер, мы говорим о сотнях учащихся…
— Я знаю, профессор, но если всё внимание Волдеморта и Пожирателей Смерти будет обращено на границу школы, им вряд ли будет интересно, кто там телепортирует из Кабаньей Головы.
— В этом что-то есть, — согласилась профессор Мак-Гонагалл. Она направила палочку на Кэрроу, и на связанные тела упала серебристая сеть, обернулась вокруг их, и подняла их на воздух, где они закачались под синим с золотом потолком, словно два больших, уродливых морских зверя. — Идём. Надо поднять прочих глав колледжей. А вам лучше опять надеть Плащ.
Она пошла к двери, и на ходу подняла палочку. Из её кончика вырвались три серебряные кошки с отчётливыми отметинами вокруг глаз. Покровители побежали, заскользили вперёд, заливая винтовую лестницу серебристым светом, а профессор Мак-Гонагалл, Гарри и Луна поспешили следом.
Они быстро шли по коридорам, и Покровители, один за другим, сворачивали в стороны. Подол клетчатого халата профессора Мак-Гонагалл шелестел по полу, а Гарри и Луна вприпрыжку поспевали за ней, укрывшись плащом.
Они спустились на два этажа, когда к звуку их шагов добавились ещё чьи-то тихие шаги. Гарри (его шрам продолжал побаливать) услышал их первый. Он полез в кошелёк, висевший на шее, за Картой Грабителя, но прежде чем успел её вынуть, профессор Мак-Гонагалл, похоже, заметила, что они не одни. Она остановилась, подняла палочку для схватки, и сказала:
— Кто здесь?
— Это я, — ответил негромкий голос, и из-за доспехов шагнул Северус Снэйп.
При его виде в Гарри закипела ненависть. За тяжестью преступлений Снэйпа он успел позабыть отдельные его черты, забыл, как его тусклые чёрные волосы свисают, обрамляя худое лицо, какой холодный, мёртвый взгляд у его чёрных глаз. Снэйп был не в ночном халате, но одёт в обычный свой чёрный плащ, и он тоже держал палочку наготове для боя.
— Где оба Кэрроу? — спросил он негромко.
— Полагаю, Северус, что там, где ты им велел быть, — сказала профессор Мак-Гонагалл.
Снэйп шагнул ближе, его глаза обшаривали воздух вокруг профессора Мак-Гонагалл, словно он знал о присутствии Гарри. Гарри тоже поднял палочку, готовый напасть.
— У меня было впечатление, — сказал Северус, — что Алекто обнаружила чьё-то проникновение в замок.
— В самом деле? — сказала профессор Мак-Гонагалл. — И откуда у вас такое впечатление?
Снэйп слегка согнул левую руку, где у него на коже был выжжен Знак Мрака.
— А, естественно же, — сказала профессор Мак-Гонагалл. — Я забыла, что у вас, Пожирателей Смерти, есть собственные средства для связи.
Снэйп сделал вид, что не слышал её. Его взгляд продолжал шарить в воздухе рядом с ней, и он придвигался всё ближе и ближе; выглядело так, словно он не осознаёт, что делает.
— Я не знал, Минерва, что сегодня ночью вы патрулируете коридоры.
— Вас это не устраивает?
— Я гадаю, что могло вас в такой поздний час поднять из постели.
— Мне показалось, что я услышала какой-то беспорядок.
— В самом деле? Вроде всё спокойно.
Снэйп посмотрел ей в глаза.
— Минерва, вы не Гарри Поттера видели? Потому что если вы его видели, я должен настоять на…
Движение профессора Мак-Гонагалл было быстрым, Гарри и представить себе такого не мог. Её палочка рассекла воздух, и какую-то секунду Гарри думал, что Снэйп сейчас рухнет без сознания, но скорость его Заклятия Щита была такой, что профессор Мак-Гонагалл пошатнулась. Она махнула палочкой, и факел на стене вылетел из своей подставки. Гарри пришлось, вместо того, чтобы послать заклинание в Снэйпа, оттащить Луну из под летящего вниз огня, а тот заполнил весь коридор, превратился в пылающее кольцо, и ринулся, как лассо, на Снэйпа…
И это был уже не огонь, а огромная чёрная змея, которую профессор Мак-Гонагалл взорвала, обратив в дым; секунду дым менял форму и твердел, и превратился в рой ринувшихся на цель кинжалов. Снэйп избежал их, лишь заставивь стать перед собой доспехи, в которые, в грудь, кинжалы и вошли, один за другим, и лязг отдался эхом.
— Минерва! — послышался скрипучий голос, и, оглянувшись, по-прежнему прикрывая Луну от летящих заклятий, Гарри увидел профессоров Флитвика и Росток, в халатах, со всех ног бегущих к ним по коридору, а за следом за ними пыхтел огромный профессор Слизхорн.