— Зачем, — спросил Снэйп без предисловия, — зачем вы надели это кольцо? На нём заклятие, вы не могли этого не заметить. Зачем было его трогать?
На столе рядом с Дамблдором лежит кольцо Гонта. Оно разбито; меч Гриффиндора лежит рядом.
Дамблдор поморщился.
— Я… был дурак. Поддался искушению…
— Искушению чем?
Дамблдор не ответил.
— Это чудо, что вы сумели вернуться! — Снэйп был взбешен. — Кольцо несло заклятие необычайной силы, всё, на что мы можем надеяться — это приостановить его; пока я запер заклятие в вашей руке…
Дамблдор поднял почерневшую, бесполезную руку, и осмотрел её с таким видом, словно ему показали интересную и редкую вещь.
— Ты хорошо справился, Северус. Как ты думаешь, сколько я протяну?
Дамблдор говорил беззаботно; таким тоном он мог бы спросить прогноз погоды. Поколебавшись, Снэйп сказал: — Не могу точно сказать. До года. Такое заклинание навсегда не остановить. Оно всё равно будет распространяться, оно из тех заклятий, которые усиливаются со временем.
Дамблдор улыбнулся. Казалось, его почти — а то и совсем — не волнует новость, что ему осталось жить меньше года.
— Мне повезло, исключительно повезло, что у меня есть ты, Северус.
— Если бы вы позвали меня чуть раньше, я смог бы сделать больше, купить для вас больше времени! — сказал Снэйп с яростью. Он посмотрел на разбитое кольцо и меч. — Вы думали, что разбив кольцо, разобьёте заклятие?
— Что-то в этом роде… у меня, без сомнения, в голове мешалось…, - сказал Дамблдор. С трудом он выпрямился в кресле. — Что ж, действительно, это сильно ускоряет дело.
Снэйп выглядел ну совершенно ничего не понимающим. Дамблдор улыбнулся.
— Это я о том плане, который Лорд Волдеморт раскручивает в отношении меня. О его плане убить меня руками бедного парнишки Малфоя.
Снэйп сел на тот стул, который так часто занимал Гарри, по другую сторону стола от Дамблдора. Гарри мог ручаться, что он хочет ещё что-то сказать по поводу заклятой руки Дамблдора, но тот поднял её, вежливо отказываясь от дальнейшего обсуждения этой темы. Поморщившись, Снэйп сказал: — Тёмный Лорд и не ждёт, что у Драко получится. Это просто наказание за прошлые провалы Люциуса. Медленная пытка для родителей Драко — наблюдать, как он терпит неудачу и расплачивается за неё.
— Короче говоря, мальчику вынесен смертный приговор, такой же неотвратимый, как мне, — сказал Дамблдор. — Мне следует думать, что после неудачи Драко эту работу, что естественно, продолжишь ты?
Короткое молчание.
— Да, полагаю, что таков план Тёмного Лорда.
— Тёмный Лорд полагает, что скоро настанет такое время, когда ему уже не будет нужен шпион в Хогвартсе?
— Да, он верит, что скоро наложит на школу свою руку.
— И если она подпадёт под его руку, — сказал Дамблдор, ни к кому, кажется, не обращаясь, — ты дашь слово, что сделаешь всё, что в твоих силах, чтобы защитить студентов Хогвартса?
Снэйп напряжённо кивнул.
— Хорошо. Теперь вот что. Твоим первейшим делом будет выяснить, что замышляет Драко. Перепуганный подросток опасен для других, так же, как и для себя. Предложи ему помощь и руководство, он должен будет принять, он тебя любит…
— …много меньше, с тех пор, как его отец потерял доверие. Драко винит меня, он считает, я захватил место Люциуса.
— Всё равно, пытайся. Я меньше беспокоюсь о себе, чем о нечаянных жертвах того, что там может прийти в голову мальчику. Хотя, в конце концов, есть только одна вещь, которую требуется сделать, если мы хотим спасти его от ярости Лорда Волдеморта.
Снэйп поднял брови и с издёвкой спросил: — Вы намереваетесь позволить ему вас убить?
— Конечно нет. Убить меня должен ты.
Последовало долгое молчание, нарушаемое только странным щёлканьем. Феникс Фоукс что-то клевал.[19]
— Вы желаете, чтобы я прямо сейчас это сделал? — спросил Снэйп, его голос переполняла ирония. — Или вам нужно ещё составить себе эпитафию?
— Ну не прямо сейчас, — сказал Дамблдор с улыбкой. — Я ручаюсь, что когда настанет для этого час, то он сам о себе скажет. С учётом того, что случилось сегодня ночью, — он показал на повреждённую руку, — мы можем быть уверены, что его ждать не больше года.
— Если для вас смерть — безделица, — грубо сказал Снэйп, — почему не дать Драко вас убить?
— Душа этого мальчика ещё не получила большого вреда, — сказал Дамблдор. — Я бы не хотел, чтобы из-за меня она разорвалась на части.
— А моя душа, Дамблдор? Моя?
— Одному тебе ведомо, повредит ли твоей душе избавление старика от боли и унижения, — сказал Дамблдор. — Северус, я прошу тебя об этой огромной услуге потому, что смерть ждёт меня так же верно, как Палящие Пушки ждёт в этом году нижняя строчка в турнирной таблице. Признаюсь, я бы предпочёл уйти быстро и безболезненно, а не медленно и грязно, что получится, если в дело ввяжется, например, Бирюк — я слышал, Волдеморт его вроде на службу взял? Или милая Беллатриса, она любит поиграть с мышкой, прежде чем её съесть.
19
«Феникс Фоукс что-то клевал.» Вообще-то он клевал bit of cuttlebone — «кусочек спинной «кости» каракатицы». Я не счёл нужным уточнять эту экзотику — она не играет в повествовании никакой роли.