Её губы задела холодная улыбка.
— Боюсь, — она повернулась, чтобы уйти, — я не могу помочь тебе.
— Подождите!
Он не собирался кричать, но злость и паника грозились одолеть его. Он взглянул на часы, как только она остановилась перед ним. Без пятнадцати двенадцать.
— Это срочно! — яростно сказал он. — Если диадема в Хогвартсе, мне срочно надо найти её.
— Ты не первый ученик, кто мечтает о ней, — презрительно сказала она. — Целые поколения учеников клянчили её у меня.
— Но это не из-за того, что я хочу получить хорошие оценки! — крикнул Гарри. — Это насчёт Волдеморта, победы над Волдемортом, вы ведь заинтересованы в этом?
Она не могла покраснеть, но её призрачные щёки стали более материальными. Она горячо ответила:
— Конечно, хочу, как ты мог подумать?
— Помогите же мне тогда!
Её самообладание исчезало.
— Это…это не вопрос о… — она заикнулась, — диадеме моей матери…
— Вашей матери?
Казалось, что она разозлилась сама на себя.
— Когда я жила, — сказала она через себя, — меня звали Хелена Райвенкло.
— Так вы её дочь? Но тогда вы должны знать, что случилось с тиарой!
— Тиара награждает знаниями, — сказала она, пытаясь собраться с силами, — но я сомневаюсь, что она увеличит твои шансы победить того, кто называет себя Лордом…
— Я же сказал, что не собираюсь носить её! — яростно воскликнул Гарри. — Нет времени объяснять, но если вы действительно заботитесь о Хогвартсе, если вы хотите победы над Волдемортом, вы должны рассказать мне всё, что знаете о диадеме!
Она молчала, паря в воздухе, уставившись на него, и чувство безнадёжности поглотило Гарри. Конечно, если бы она знала, то сказала бы Флитвику или Дамблдору, которые конечно же уже задавали ей этот вопрос. Гарри встряхнул головой и собрался уходить, но она тихо заговорила.
— Я украла её у своей матери.
— Вы… что сделали?
Я украла диадему, — шёпотом повторила Хелена Райвенкло. — Я стремилась стать умнее, важнее и известнее матери. Я сбежала с диадемой.
Он не понимал, как могла она рассказать это, но не перебивал её, просто слушал, как она продолжала:
— Говорят, моя мама заболела, смертельно заболела. Из-за моего вероломства она отчаялась увидеть меня ещё раз. Она послала за мной мужчину, который давно любил меня, хотя я отвергала его. Она знала, что он не успокоится, пока не найдёт меня.
Гарри ждал. Она глубоко вздохнула и откинула голову назад.
— Он проследил за мной до того самого леса, где я пряталась. Когда я отказалась возвращаться с ним, он озверел. Барон всегда был темпераментным человеком. Разъярённый из-за моего отказа, завидующий моей свободе, он зарезал меня.
— Барон? Вы говорите про…?
— Кровавого Барона, да. — Серая Леди отодвинула мантию и показала одну-единственную тёмную рану на груди. — Когда он увидел, что со мной сделал, он раскаялся. Он взял оружие, оборвавшее мою жизнь, и убил им себя. И все эти столетия он носит цепи в знак раскаяния, — горько добавила она.
— А диадема?
— Она осталась там, где я её спрятала. Когда я услышала, как Барон направляется ко мне, спрятала тиару в дуплистом дереве.
— Дуплистом дереве? Каком дереве? Где оно находилось?
— В лесу, в Албании. Безлюдное место, где, как я считала, мать меня не найдёт.
Албания, — повторил за ней Гарри. Замешательство прошло, и Гарри понял, почему Хелена Райвенкло рассказала ему то, что скрыла от Дамблдора и Флитвика. — Вы уже кому-то рассказывали эту историю, да? Другому студенту?
Она закрыла глаза и кивнула.
— Я не знала… Он льстил мне. Он казался таким понимающим, симпатичным…
Да, так Гарри и думал. Том Риддл разделял страстное желание Хелены Райвенкло обладать реликвиями, им не принадлежащим.
— Ну, вы не первая, из кого Риддл выманил правду, — пробормотал Гарри. — Он мог очаровывать, если хотел…
Итак, Волдеморт выманил у Серой Леди место нахождения пропавшей диадемы. Он добрался до того далёкого леса и взял диадему, возможно, как только закончил Хогвартс, перед тем, как начать работать в Боргин и Бэркс.
И не казались ли те безлюдные албанские леса отличным убежищем, когда много лет спустя Волдеморту понадобилось место для укрытия, чтобы его не тревожили десять долгих лет?
А диадема, как только стала драгоценным хоркруксом, не осталась лежать в дупле… Нет, диадема тайно вернулась в свой настоящий дом и Волдеморт доставил её сюда…
— В ночь, когда приходил устраиваться на работу! — закончил мысль Гарри.
— Что, прости?
— Он спрятал диадему в замке, в ночь, когда просил Дамблдора о работе! — сказал Гарри. То, что он повторил это вслух, помогло осознать всё. — Должно быть, он спрятал диадему по пути вверх к кабинету Дамблдора или спускаясь оттуда! Действительно, стоило попытаться получить работу — тогда у него появился бы шанс заполучить меч Гриффиндора! Спасибо вам, спасибо огромное!
Гарри оставил её там абсолютно озадаченную. Как только он завернул за угол в холл, он посмотрел на часы снова. Пять минут до полуночи. И хотя он знал, чем был последний хоркрукс, он понятия не имел, где его искать.
Целые поколения студентов безрезультатно искали её. Тогда она точно не была в башне Райвенкло, но если не там, то где же? Какой же тайник Том Риддл нашёл в замке, если он поверил, что никто больше его не найдёт?
Гарри, затерянный в догадках, завернул за угол, но прошёл вниз по лестнице только пару шагов. Окно с левой стороны от него раскрылось с оглушающим треском. Огромное тело вползло внутрь и дошло до противоположной стороны.
Что-то большое и мохнатое, поскуливая, оправившись от ударов, набросилось на Гарри.
— Хагрид! — заорал Гарри, пытаясь отодвинуть волкодава Клыка, и человек с косматой бородой вскочил на ноги. — Что слу..?
— Гарри! Это…ты здесь!!! Ты здесь!
Хагрид наклонился, быстро и обнял Гарри так, что у того захрустели кости. Затем он отбежал обратно к разбитому окну.
— Молодчина, Граупи! Хороший мальчик! — он перегнулся через разбитое стекло, — Скоро увидимся! Ох, какой хороший мальчик!
Позади Хагрида, в ночи, Гарри увидел вспышки света и услышал пугающий и громкий крик. Гарри взглянул на часы: полночь. Битва началась.
— Мерлин мой, Гарри, — выдохнул Хагрид — шо это было, а? Время драться пришло?
— Хагрид, ты откуда пришёл?
— Услышал Сам-Знаешь-Кого из нашей пещеры, — сурово сказал Хагрид. — Того…у вас время до полуночи есть, шоб выдать мне Поттера. Знал же, здесь ты, знал, шо должно происходить. Отстань от меня, Клык! Вот, пришли мы, Гарри, присоединиться к тебе. Я, да Граупи с Клыком. Проложили путь себе по лесу, Граупи нёс нас с Клыком. Попросил Граупи, чтоб доставил нас в замок, дак он и бросил нас в окно, благодарствую ему. Не то, шо я хотел, конечно, но…а Рон с Гермионой где?
— Хм…хороший вопрос, — сказал Гарри. — Пошли.
Они вместе поспешили по коридору. Клык семенил около них. Повсюду было слышно движение: чей-то бег, крики; через окна он видел ещё больше вспышек света на земле.
— Куда идём-то? — пропыхтел Хагрид, стуча каблуками, от чего пол затрясся.
— Я точно не знаю, — наобум сказал Гарри, — но Рон с Гермионой должны быть где-то здесь.
Первые потери в битве уже были: в две каменные горгульи, охранявшие вход в учительскую, через окно попали заклятья. Их останки лежали поперёк прохода, и когда Гарри наступил на одну из голов, она завыла:
— О, не обращайте на меня внимания…я останусь здесь и разрушусь.
Уродливое каменное лицо горгульи внезапно заставило Гарри задуматься о мраморном бюсте Ровены Райвенкло с необычным головным убором, стоявшую в доме Ксенофилиуса, а затем о её статуе в каменной диадеме на белокурых волосах в Башне Райвенкло…
Как только он дошёл до конца коридора, внезапно вспомнил ещё об одной статуе: статуе старого волшебника, на чью голову сам Гарри нацепил парик и древнюю шляпу. Он споткнулся: изумление ударило в голову не хуже огневиски.
Он знал, где ждёт его хоркрукс.
Том Риддл, никому не доверявший и действовавший в одиночку, был слишком самоуверен, раз предположил, что он и только лишь он один проник во множество тайн замка Хогвартс. Конечно, Дамблдор и Флитвик, образцовые ученики, никогда не ступали в том месте, но он, Гарри, заблудившийся однажды в школе, знал, что это была секретная территория, о которой не знал Дамблдор.