Гарри слышал, что Снейп издал тихий стон. Лили сняла шляпу, вернула ее профессору Макгонагал, и пошла к столу Гриффиндора, по пути она оглянулась на Снейпа, и грустно улыбнулась ему. Гарри видел, как Сириус пододвинулся, освобождая для нее место. Лили посмотрела на него, вспомнила, что произошло в поезде, и, скрестив руки, решительно отвернулась.
Церемония отбора продолжалась. Гарри видел, как Люпин, Петтигрю, и его отец присоединились к Сириусу за столом. Наконец, когда осталось распределить тольно дюжину учеников, профессор Макгонагал назвала Снейпа.
Гарри подошел вместе с ним с стулу, смотрел, как на него надевают шляпу. — Слизерин! — прокричала Сортировочная Шляпа.
И Северус Снейп пошел совсем в другую часть зала, ушел от Лили туда, где слизеринцы приветствовали его, где Люциус Малфой с блестящим значком старосты на груди похлопал его по спине, когда он садился возле него…
Следующее…
Лили и Снейп прогуливаются по внутреннему двору замка, о чем-то споря. Гарри поспешил, чтобы узнать, о чем же. Когда он подошел к ним, он увидел, что Снейп заметно вырос. Видно, уже прошло нескольно лет.
— … думаешь, что мы сможем быть друзьями? — спрашивал Снейп. — Лучшими друзьями?
— Мы уже друзья, Сев, и мне не нравится кое-кто из тех, с кем ты дружишь! Извини, но я ненавижу Эйвери и Малкибера! Малкибер! Что ты в нем нашел, Сев, у меня от него мурашки по коже! Ты знаешь, что он хотел сделать с Мэри Макдональд?
Лили оперлась на колонну и посмотрела в худое болезненное лицо.
— Ерунда, — ответил Снейп. — Это было смешно, вот и все.
— Да это было Черная Магия, и если ты считешь, что это смешно…
— А что творит этот урод Поттер со своими дружками? — внезапно спросил Снейп. От негодования он аж покраснел
— А что он творит? — не поняла Лили.
— Да они где-то шляются ночи напролет. И это как-то связано с Люпином. Куда он пропал?
— Он заболел, — ответила Лили. — Они говорят, что он болеет…
— Каждое полнолуние?
— Я знаю, что ты имеешь ввиду, — произнесла Лили холодно. — Да и вообще, почему ты ими так интересуешься? Какая тебе разница, что они делают ночью?
— Просто я хотел доказать тебе, что они не такие уж замечательные, как все думают.
От его пристального взгляда она покраснела.
— Но они не используют Черную Магию, — понизила она голос. — И почему ты такой неблагодарный? Я слышала о том, что случилось той ночью. Ты полез в туннель под Дракучей Ивой, а Джейми Поттер спас тебя…
Лицо Снейпа исказилось и он начал быстро и бессвязно бормотать, — Спас? Спас? Ты думаешь, что он герой? Да он спасал себя и своих дружков! Ты не уйдешь… я не пущу…
— Не уйду? Не пустишь?
Ярко-зеленые глаза Лили превратились в щелки. Снейп отступил.
— Я не… я просто не хочу, чтобы ты совершила глупость… Он обманывает тебя, Джеймс Поттер обманывает тебя! — эти слова, казалось, вырвались у него против воли. — И он не… все считают… герой квиддича, — в этой бессвязной речи было столько горечи и обиды, что брови Лили ползли все выше и выше на лоб.
— Я знаю, что Джеймс Поттер — заносчивая тряпка, — перебила она Снейпа. — Не надо мне этого объяснять. Но то, что делают Малкибер и Эйвери, это ведь зло. Зло, Сев. Я не понимаю, как ты можешь дружить с ними.
Гарри показалось, что Снейп даже не слышал то, что она сказала о Малкибере и Эйвери. Как только она назвала Джеймса Поттера тряпкой, он сразу расслабился, и, когда они пошли дальше, в его походке появилась живость.
Потом Гарри снова увидел, как после СОВ Снейп вышел из Большого зала и рассеяно расположился рядом с тем буком, где сидели Джеймс, Сириус, Люпин и Петтигрю. Но в этот раз Гарри наблюдал за всем издалека, он знал, что произойдет после того, как Джеми поднимет Снейпа в воздух и начнет издеваться над ним, и ему не хотелось слышать это снова… Он видел, как Лили подошла к ним и начала защищать Снейпа. Издалека слышал, как Снейп выкрикнул это непростительное слово «грязнокоровка».
И вновь все поменялось…
— Прости.
— Отстань.
— Прости меня!
— Не трать слова.
Была полночь. Лили стояла в ночной сорочке, сложив на груди руки, возле портрета Полной Дамы на входе в башню Гриффиндора.
— Я пришла только потому, что Мэри сказала, что ты собирался тут заночевать.
— Собирался. И заночевал бы. Я не хотел называть тебя грязнокоровкой, это…
— Вырвалось? — безжалостно спросила она. — Слишком поздно. Я прощала тебя уже много лет. Никто из моих друзей не понимают, почему я даже разговариваю с тобой. Ты и твои друзья-Пожиратели… видишь, ты даже не отрицаешь! Не отрицаешь, что ты один из них! Не можешь дождаться, когда присоединишься к Сам-Знаешь-Кому?
Он открыл рот, но потом закрыл, так ничего и не сказав.
— Не буду больше обманывать себя. Ты выбрал свой путь, я выбрала свой.
— Нет, послушай, я не хотел…
— … называть меня грязнокровкой? Но таких как я ты называешь грязнокровками, Северус. Чем я от них отличаюсь?
Он хотел что-то возразить, но она, бросив на него презрительный взгляд, исчезла в проходе за портретом…
Коридор исчез, и Гарри пришлось подождать, пока не появится новое воспоминание: вокруг него постоянно сменялись силуэты и цветные пятна, и, наконец, он увидел, что стоит на вершине холма, вокруг темно и холодно, ветер свистит в голых ветках деревьев. Взрослый Снейп, тяжело дышал, вертелся на месте, крепко зажав палочку в руках, ожидая чего-то или кого-то… Его страх передался и Гарри, хоть он и знал, что здесь ему ничего не навредит, он оглянулся через плечо, не понимая, кого же ждет Снейп…
Внезапно тьму пронзила ослепительная белая вспышка. Гарри решил, что это молния, но Снейп рухнул на колени и выронил палочку.
— Не убивайте меня!
— Не собираюсь.
Свист ветра заглушил хлопок аппарации. Прямо перед Снейпом стоял Дамблдор, его мантия развевалась вокруг него, а из палочки бил яркий луч света.
— Ну, Северус? Какое послание велел передать тебе Лорд Волдеморт.
— Нет… никакого послания… я пришел сам!
Снейп ломал руки. Волосы хлестали его по лицу, он был похож на сумасшедшего.
— Я… я пришел предупредить… нет, попросить… пожалуйста…
Дамблдор взмахнул палочкой. И хотя ветки и листья по-прежнему летали вокруг них, не то место, где они стояли, не проникало ни звука.
— И о чем же хочет попросить меня Пожиратель Смерти?
— Предсказание… пророчество… Трелони…
— Ах да, — сказал Дамблдор. — И много ты рассказал Лорду Волдеморту?
— Все… все что слышал! — ответил Снейп. — И он… поэтому… он решил, что оно о Лили Эванс!
— Пророчество не о женщине, — сказал Дамблдор. — В нем говорится о младенце, рожденном на исходе июля…
— Вы понимаете о чем я! Он думает, что оно про сына Лили Эванс, и он хочет выследить ее… и убить…
— Если она так много для тебя значит, — сказал Дамблдор, — то, уверен, Лорд Волдеморт пощадил бы ее? Ты ведь мог бы попросить милости для матери в обмен на ребенка?
— Я… уже просил…
— Ты отвратителен, — сказал Дамблдор с таким презрением, какого Гарри еще никогда не слышал. Снейп как будто уменьшился в размерах. — Значит, тебе все равно, что будет с ее мужем и ребенком? Тебе главное получить свое, а они пусть умирают?
Снейп не ответил, просто посмотрел на Дамблдора.
— Спрячьте их, — хрипло проговорил он. — Спаси ее… их. Пожалуйста.
— А что ты дашь мне взамен, Северус?
— В-взамен? — изумился Снейп, и Гарри решил, что он ответит: «Ничего», — но, помедлив, он ответил, — Все что угодно.
Холм исчез, и Гарри оказался в кабинете Дамблдора, и услышал ужасный крик, словно кричало раненое животное. Снейп повалился в кресло, а мрачный Дамблдор стоял над ним. Когда Снейп поднял лицо, оно выглядело так, будто он прожил сотни лет, невыносимо страдая, с того дня на вершине холма.
— Я думал… вы защитите… ее…
— Они с Джеймсом отдали свою судьбу в плохие руки, — сказал Дамблдор. — Как и ты, Северус. Неужели ты надеялся, что Лорд Волдеморт пощадит ее?