И все же шрам пульсировал. Он понимал, что Волондеморт проник и туда. Он понимал и все-таки не понимал. Его душа говорила одно, его мозг — другое. В памяти Гарри Дамболдор улыбался, разглядывая его поверх рук, сложенных как бы в молитве.
Вы дали Рону Делюминатор…
Вы поняли его… Вы показали дорогу обратно..
Вы поняли Червехвоста тоже…
Вы знали, что где-то в нем есть немного жалости, где-то…
И если Вы знали их, то что же Вы тогда знали обо мне, Дамболдор?
Я предназначен для знаний, а не для поисков? Знали ли Вы как мне будет тяжело это осознавать?
Поэтому Вы так все усложняли? Итак, есть ли у меня время обдумать все?
Гарри все еще стоял, его взгляд был стеклянен. Его взор был сфокусирован в точке, где яркие золотые лучи рассветного солнца появлялись из-за горизонта. Он посмотрел на свои, уже чистые, руки и с удивлением обнаружил, что держит в руках кусок ткани. Он отшвырнул его и вернулся холл. И как только он вернулся, тут же с новой силой запульсировал шрам, раскалывая его сознание.
Билл и Флер стояли на ступеньках лестницы.
«Мне нужно поговорить с Грайфуком и Олливандером», — сказал Гарри.
«Нет», — ответила Флер. «Тебе сначала придется ждать, Гарри. Они очень устать».
«Извиняюсь, конечно», — сказал он бессердечно: «но ждать я не могу. Мне надо срочно с ними поговорить. Наедине и по отдельности. Это срочно».
«Гарри, что, черт возьми, происходит?» — спросил Билл: «Ты возвращаешься сюда с мертвым домовым эльфом и гоблином в полубессознательном состояние, Гермиона выглядит так, будто бы ее пытали, Рон только что отказался рассказать мне хоть что-то…»
«Мы не можем сказать вам, что мы делали», — отрезал Гарри. «вы под Наблюдением. Билл, ты же знаешь, что Дамболдор оставил нам задание. И мы не намерены говорить об этом с кем-либо еще».
Флер нетерпеливо вздохнула, но Билл не взглянул на нее. — Он пристально глядел на Гарри. В итоге Билл сказал: «Хорошо. С кем из них ты хочешь поговорить в первую очередь?»
Гарри колебался. Он знал, что все зависит от его решения. У него не осталось времени на раздумья, надо было срочно решать: Хокруксы или Мощи?
«Грайфук», — сказал Гарри. «Сначала я поговорю с ним».
Его сердце стучало, будто он только что пробежал большую дистанцию с препятствиями.
«Тогда, сюда, наверх», — сказал Билл, показывая дорогу.
Гарри поднялся уже на несколько ступенек, но остановился и обернулся6
«Вы мне тоже нужны!» — позвал он Рона и Гермиону, которые стояли в дреном проеме входа в гостиную.
Оба вышли на свет, немного обескураженные развитием событий.
«Как ты?» — спросил Гарри Гермиону. «Ты была восхитительна — только подумать, когда бы еще она так смогла тебя ранить».
Гермиона слабо улыбнулась, так как рон сжал ее руку.
«Что мы сейчас будем делать, Гарри?» — спросил он.
«Всему свое время Вы все увидите. Пойдемте».
Гарри, Рон и Гермиона последовали за Биллом по крутой лестнице до маленькой площадки. Там было три двери.
«Сюда», — сказал Билл, открывая дверь их с Флер комнаты. Из нее тоже открывался вид на море, казавшееся сейчас золотым из-за рассвета. Гарри подошел к окну, отвернулся от захватывающего вида, и стал ждать. Его руки были скрещены на груди, а его шрам пульсировал. Гермиона заняла стул напротив туалетного столика. Рон сел на подлокотник.
Билл вернулся, неся маленького гоблина, которого он осторожно уложил на кровать. Гайфук прохрюкал в знак благодарности. И Билл ушел, закрыв за собой дверь.
«Извини, что вытащили тебя из постели!», — сказал Гарри. «Как твои ноги?»
«Болезненно», — ответил гоблин: «но уже заживают».
Он все еще сжимал в руках меч Грифиндора. Он очень странно смотрел _ заинтересованно и в тоже время безучастно. Гарри отметил болезненный цвет его кожи, длинные тонкие пальцы, черные глаза. Флер сняла с него обувь, поэтому было видно насколько у него грязные ноги. Он был крупнее домового эльфа, но не намного. Его куполообразная голова была намного больше, чем у человека.
«Ты возможно не помнишь…» — начал Гарри.
«… что я был именно тем гоблином, который показал Вам ваше хранилище, когда Вы в первый раз посетили Гринготся?» — проговорил Гайфук. «Я помню Гарри Поттера. Даже среди гоблинов Вы очень популярны».
Гарри и гоблин оценивающе посмотрели друг на друга. Шрам Гарри все еще ныл. Он хотел побыстрее закончить разговор с Гайфуком и в то же время он боялся сделать хоть одно неверное движение. Пока он решался с чего лучше начать, гоблин нарушил молчание.
«Вы похоронили эльфа», — вроде бы злобно сказал он. «Я видел Вас в окно в соседней спальне».
«Да», — ответил Гарри.
Грайфук смотрел на него из улов его раскосых глаз.
«Вы необычный волшебник, Гарри Поттер»
«В чем же?» — спросил Гарри, рассеянно потирая свой шрам.
«Вы копали могилу!»
«И что?»
Грайфук не ответил. Гарри думал, что он глумиться над ним за то, что он действовал как Магл, но на самом деле ему было все равно — оценил ли гоблин могилу Добби или нет. Он собрался для атаки.
«Грайфук, мне надо спросить…»
«Вы также спасли гоблина»
«Что?»
«Вы принесли еня сюда. Спасли меня»
«Давай с этим покончим?» — сказал Гарри нетерпеливо.
«Хорошо, Гарри Поттер!» — сказал Грайфук, наматывая свою жиденькую бородку на палец. — «И все же Вы очень странный волшебник».
«Хорошо», — сказал Гарри, — «Ну, мне нужна помощь, Грайфук, и ты можешь мне помочь».
Гоблин не выразил ни капли удивления, но продолжил пялиться на Гарри, точно раньше он ничего подобного не видел.
«Мне надо пробраться в хранилище Гринготся»
Гарри не хотел, чтобы это выглядело так уж ужасно: его слова были вызваны вспышкой боли в шраме, а еще он снова увидел очертания Хогвартса. Он намертво закрыл свое сознание. Ему сначала нужно было закончить дела с Грайфуком. Рон и Гермиона уставились на Гарри, так будто увидели сумасшедшего.
«Гарри…» — начала было Гермиона, но ее перебил Грайфук.
«Проникнуть в хранилище Гринготся?» — повторил Грайфук, вздрогнув из-за того, что пошевелился. — «Это невозможно»
«Ну уж нет», — перебил Рон. — «Это уже один раз произошло»
«да», — сказал Гарри — «Как раз в тот день, когда я впервые увидел тебя. В мой день рождения. Семь лет назад».
«Хранилище о котором Вы говорите было уже пусто», — и Гарри понял, что мысль о том, что Гринготс не непреступен притит Грайфуку, даже не взирая на то, что он его покинул. — «Поэтому его защита была слаба».
«Ну, хранилище, куда нам надо, не пусто, и как я предполагаю у него блестящая защита», — сказал Гарри. — «Оно принадлежит Лестранджес»
Он видел, как Гермиона и Рон удивленно переглянулись, но у него будет достаточно времени все объяснить им, после того как Грайфук даст ответ
«У Вас нет шансов!» — категорически заявил Грайфук, — «Вообще нет шанса. Если вы ищете в наших подвалах то, что Вам не принадлежит…»
«Вор остерегайся… Ты был предупрежден. — Да. Я знаю, я помню», — сказал Гарри, — «Но я не пытаюсь что-нибудь взять для своей выгоды. Ты веришь этому?»
Гоблин косо смотрел на Гарри, игнорируя то, что молниеподобный шрам на лбе Гарри горит, отказываясь признать его боль или его предложение.
«Если и существует волшебник, не ищущей личной выгоды — то это точно Вы — Гарри Поттер», — сказал Грайфук. — «Гоблины и эльфы никогда не ждали защиты иили такого уважания, которое сегодня Вы продемонстрировали. По крайней мере, не от обладателей волшебных палочек».
«Обладателей волшебных палочек», — повторил Гарри: эта фраза резанула слух, так же как его шрам горел, когда Волондеморт обращал свой взор на север, так же как Гарри терзал вопрос к Олливандеру, находившемуся в соседней комнате.
«Право иметь волшебную палочку» — спокойно сказал гоблин: «долгое время оспаривалось между волшебниками и гоблинами».