Вскоре их беседа была приятно прервана.
— Дядя Гарри! — вперед своего обладателя донесся через весь зал радостный голосок. Четырехлетняя Шарлотта Блек скакала к ним в своих лакированных туфлях, в развевающемся красном бархатном платье, в совершенно четкой мольбе подняв ручонки. Гарри наклонился, подхватил ее, подкинул в воздух и прижал к плечу. Хихикая, малышка Шарлотта по-свойски обняла его рукой за шею.
— Вот где мой любимый эльф, — с ухмылкой сказал Гарри, позволяя поцеловать себя в щеку.
— Сделай, чтоб я летала!
— Ладно, — согласился Гарри. — Так, разведи руки, — конечно, это было не необходимо, но это была часть игры. Шарлотта вытянула руки в стороны. Гермиона смотрела, как Гарри слегка сузил глаза, сосредотачиваясь, и отпустил девочку. Она, хихикая, осталась парить в воздухе. Неторопливо она поднялась на несколько футов над головой Гарри, и, преследуемая его взглядом, медленно вертелась и вырисовывала в воздухе восьмерки.
— Будь осторожен, — прошептала Гермиона. — Не урони ее.
— А я разве раньше ронял? — в ответ прошептал он. Шарлотта смеялась и улюлюкала, махая руками во время “полета” над головами взрослых; Гарри не давал ей улететь слишком высоко или далеко.
К ним подошел Сириус, не сводя глаз с Шарлотты.
— Папочка, ты меня видишь? — крикнула Шарлотта. — Я лечу!
— Я тебя вижу, милая, — отозвался Сириус.
— Дядя Гарри делает так, чтоб я летала!
— Чтож, лучше бы дядя Гарри тебя не уронил, если ему не нужны неприятности, — сказал Сириус, с искоркой в глазах взглянув на Гарри.
— Вероятность того, что дядя Гарри ее уронит, была бы гораздо ниже, если бы папочка его не отвлекал, — ответил Гарри.
— Выше! Выше!
— Нет, все, хватит, — сказал Гарри. Шарлотта, хлопая в ладоши, медленно опустилась в протянутые руки Гермионы. Гарри с улыбкой повернулся к Сириусу. — Вы взяли с собой Яна?
— Нет, он еще маловат для вечеринок. Он дома с няней, — Корделия Хантер, маггловская жена Сириуса, подошла к ним с двумя стаканами пунша и подала один мужу, наклоняясь вперед и целуя в щеку Гарри, а потом Гермиону.
— Простите, что мы не поздоровались раньше, — с улыбкой извинилась она. — Нам показалось, что у вас и без нас было достаточно доброжелателей.
Гарри закатил глаза:
— Я точно не знаю, что это со всеми.
— О, абсолютно ничего, уверен, — сказал Сириус. — Будто ты до этого был не достаточно известен, теперь ты победил самую видную группировку темных волшебников в мире.
— Ну я же не один это сделал, — запротестовал Гарри. — Кроме того, “победа” — очень сильное слово, и мне не удобно употреблять его по отношению к тому, что получилось.
— На сейчас и этого хватит, — тихо сказал Сириус. — Мы с тобой оба знаем, что, когда вокруг ходят слухи о новом появлении последователя Волдеморта, приветствуется любая победа, которой мы можем добиться.
— Мамочка, — позвала Шарлотта, болтавшая с Гермионой, — Можно, я покажу тете Мине свою новую книжку? — так как Шарлотта была маленькой, она не могла правильно произнести Гермионино имя и решила, что его вполне можно заменить на “Мину”. Считая кличку жутко милой и чуть ли не надеясь, что она к Гермионе прилипнет, Гарри как-то сам ее так назвал... и больше никогда так не делал. Это позволялось только Шарлотте.
— Ты ее не взяла, зайка, — напомнила Корделия.
— А, — сказала Шарлотта, выпятив нижнюю губу в расстройстве на себя за то, что забыла такую важную вещь. Гарри с Гермионой приходились Шарлотте крестными и серьезно относились к своим обязанностям, частенько нянча ее и ее двухлетнего брата Яна, чей собственный крестный подключался к делу с таким же рвением, когда это позволяли фазы Луны. Шарлотта быстро научилась ассоциировать тетю Мину с чтением, а так как она в своем нежном возрасте любила читать, ей всегда не терпелось поделиться новыми книжками с Гермионой. Шарлотта огляделась и снова посмотрела на Гермиону. — А где твой милый, тетя Мина? — Гарри улыбнулся. Слово “милый” Шарлотта употребляла для обозначения чьей-либо второй половинки, так как слышала, что его дома больше всего используют родители. — Он пообещал мне принести волшебных человечков для моей железной дороги.
Гермиона поняла, что Шарлотта говорила о Джеральде. Последний раз, когда она приглядывала за девочкой в прошлом мае незадолго до Случая с Аллегрой, Джеральд пришел вместе с ней. Шарлотте он жутко понравился, возможно потому, что он уселся на пол и играл с ней в ее возлюбленную железную дорогу с той же торжественной серьезностью, с какой и она подходила к этому знаятию. Гермиона едва могла убедить себя, что это на самом деле делал Драко.
— Ой, солнышко... Джеральд больше не мой милый.
Лицо Шарлотты приняло выражение комичного разочарования.
— О, мне жаль, — сказала она с почти взрослым расстройством и сочувствием. — Тебе понадобится новый милый, — заключила она тем тоном, каким механик может отметить, что машине нужна новая коробка передач... констатирующим факт и не оставляющим альтернатив.
— Ну... теперь дядя Гарри мой милый, — объяснила Гермиона, взглянув на Гарри. Шарлотта перевела взгляд с одного на другого, нахмурив брови, осмысливая эту информацию.
— Но... я думала, он и раньше был! — сказала она, нисколько не смущенная мыслью о том, что у тети Мины может быть сразу несколько милых. Сириус, посмеиваясь, забрал дочь с рук Гермионы.
— Устами младенцев, а, Гарри?
— Гермиона! Гарри! — раздался еще один голос. К их небольшой группе с улыбкой на губах спешила Минерва МакГонагалл. Следом за ней тащился Снейп со своей обычной постной рожей. — Ох, извините. Я занималась кое-какими последними деталями и только пришла не вечеринку.
Гермиона дружественно обняла давнюю подругу:
— Ты не много пропустила... только несколько напыщенных появлений.
Минерва оглядела своих бывших учеников, стоявших перед ней и державшихся за руки.
— Должна сказать... видеть вас здесь вместе кажется правильным. Я всегда...
Гарри с ухмылкой поднял руку, чтобы ее остановить.
— Нет, не говори этого, позволь мне. Ты всегда это знала и просто ждала, пока мы это осознаем, и ты знала, что мы буквально созданы друг для друга и уверена, что мы будем очень счастливы, — Минерва несколько раз моргнула в неуверенности, как на это реагировать. — Извини, что перебил, просто мы слышали это уже почти восемь тысяч...
— Нет, по меньшей мере, десять тысяч, — поправила Гермиона.
— Ладно, десять тысяч раз. Как бы мне хотелось, чтобы хоть раз кто-нибудь сказал “Я бы никогда этого не заподозрил, я совершенно шокирован и считаю, что вы совсем друг другу не подходите”.
Снейп приподнял бровь:
— Ну, я бы никогда этого не заподозрил.
Гарри кивнул ему:
— Спасибо тебе, Снейп. Знал, что могу на тебя рассчитывать.
Они продолжали беседовать еще несколько минут, за которые была обсуждена недавняя битва, Шарлотте было отказано в просьбах еще полетать, и комментарии о вечеринке и гостях текли рекой. Наконец Минерву позвали по делу, как-то связанному с крыжовенным киселем со сбитыми сливками, Снейп отправился досаждать Биллу, Сириус с Корделией увели Шарлотту в специальную комнату, организованную для присутствующих детей, а Лонгботтомы отправились по старым любимым местам детства, оставив Гарри с Гермионой наедине впервые с момента прибытия.
Гермиона отошла к буфетной стойке и набрала тарелку закусок; даже не осознавая этого, она выбирала еду для себя и Гарри. Он подошел к ней и молча подал стакан ее любимого алкогольного пунша, пока сам потягивал сливочное пиво. Она посмотрела на стакан, потом на тарелку у себя в руках и стала посмеиваться, пока они шли к ближайшему столику, чтобы занять места.