Джастин скорчил рожу:
— О, ты имеешь ввиду Клива? У него появилось другое неотложное дело, и он со мной не пошел. Не важно, — радостно сказал он. — Я встретил его в спортзале. Парни, которых ты встречаешь в спортзале, кната ломанного не стоят... хотя, у него была милая грудь, — Джастин с тоской вздохнул при мысли, что эта самая грудь отвергла его внимание, но вскоре пришел в себя. — Пошли?
Все сборище вышло в портик, доставая метлы. Гарри одолжил свой Джет Стрим Сорри, так как у того с собой метлы не было... Гарри ведь не нужна была метла, чтобы добраться туда, куда ему было надо.
Они взмыли в вечернее небо, семь силуэтов на метлах и один человек в свободном полете на миг вырисовались на луне.
Принимающий на вечер своих выпускников Хогвартс был украшен донельзя. Дорога от Хогсмидской станции по случаю была уставлена арками из ковкой стали, каждая из которых была усыпана сверкающими белыми огоньками, и когда ты подъезжал к замку в одной из нескольких дюжин карет, курсировавших туда и обратно, казалось, что ты едешь по сияющему, покрытому листьями туннелю. Сам замок был освещен тысячами свечей и факелов, залы и коридоры были украшены гирляндами и лентами цветов четырех факультетов. Вечер был превосходным, не слишком жарким и не слишком холодным. Небо было кристально чистым, и легкий ветерок развевал флаги, вывешенные на башенках замка.
В Большом Зале четыре длинных факультетских стола были убраны и заменены круглыми столиками, составленными вместе, чтобы сохранить ощущение единства факультетов, центр зала был оставлен свободным для общения и танцев. Небольшой танцевальный оркестр играл музыку, и с одной стороны зала располагалась огромная буфетная стойка, заваленная закусками и напитками.
В фойе большие двойные двери, выходившие в расположенные за замком сады, были открыты, чтобы гости могли выходить в благоухающий задний двор. Сады были безупречно ухожены, деревья и кусты усыпали белые огоньки.
Каждый год на этот вечер ожидалось по меньшей мере пять сотен человек, и для того, чтобы вести торжество, выбирался бывший ученик. В этом году этой чести удостоился Билл Уизли, но его обязанности не начнутся до той части вечера, когда гости будут ужинать и танцевать.
Гарри с Гермионой стояли возле Гриффиндорских столиков и разговаривали с Лонгботтомами. Их появление вызвало небольшой шум и аплодисменты; Билл поспешно вскочил и заставил оркестр экспромтом сыграть фанфары. Смущенный Гарри одарил его наполовину веселым и наполовину раздраженным взглядом, пока они с Гермионой выдерживали бурю объятий, рукопожатий и взволнованных приветствий. К счастью, давка продолжалась не долго, и они освободились, чтобы наслаждаться вечеринкой. Джордж повел Сорри и Лауру показать им замок, а Чоу со своим спутником неплотной группой стояли вместе с их товарищами по квиддичу, среди которых было немало выпускников Хогвартса.
Вскоре их беседа была приятно прервана.
— Дядя Гарри! — вперед своего обладателя донесся через весь зал радостный голосок. Четырехлетняя Шарлотта Блек скакала к ним в своих лакированных туфлях, в развевающемся красном бархатном платье, в совершенно четкой мольбе подняв ручонки. Гарри наклонился, подхватил ее, подкинул в воздух и прижал к плечу. Хихикая, малышка Шарлотта по-свойски обняла его рукой за шею.
— Вот где мой любимый эльф, — с ухмылкой сказал Гарри, позволяя поцеловать себя в щеку.
— Сделай, чтоб я летала!
— Ладно, — согласился Гарри. — Так, разведи руки, — конечно, это было не необходимо, но это была часть игры. Шарлотта вытянула руки в стороны. Гермиона смотрела, как Гарри слегка сузил глаза, сосредотачиваясь, и отпустил девочку. Она, хихикая, осталась парить в воздухе. Неторопливо она поднялась на несколько футов над головой Гарри, и, преследуемая его взглядом, медленно вертелась и вырисовывала в воздухе восьмерки.
— Будь осторожен, — прошептала Гермиона. — Не урони ее.
— А я разве раньше ронял? — в ответ прошептал он. Шарлотта смеялась и улюлюкала, махая руками во время “полета” над головами взрослых; Гарри не давал ей улететь слишком высоко или далеко.
К ним подошел Сириус, не сводя глаз с Шарлотты.
— Папочка, ты меня видишь? — крикнула Шарлотта. — Я лечу!
— Я тебя вижу, милая, — отозвался Сириус.
— Дядя Гарри делает так, чтоб я летала!
— Чтож, лучше бы дядя Гарри тебя не уронил, если ему не нужны неприятности, — сказал Сириус, с искоркой в глазах взглянув на Гарри.
— Вероятность того, что дядя Гарри ее уронит, была бы гораздо ниже, если бы папочка его не отвлекал, — ответил Гарри.
— Выше! Выше!
— Нет, все, хватит, — сказал Гарри. Шарлотта, хлопая в ладоши, медленно опустилась в протянутые руки Гермионы. Гарри с улыбкой повернулся к Сириусу. — Вы взяли с собой Яна?
— Нет, он еще маловат для вечеринок. Он дома с няней, — Корделия Хантер, маггловская жена Сириуса, подошла к ним с двумя стаканами пунша и подала один мужу, наклоняясь вперед и целуя в щеку Гарри, а потом Гермиону.
— Простите, что мы не поздоровались раньше, — с улыбкой извинилась она. — Нам показалось, что у вас и без нас было достаточно доброжелателей.
Гарри закатил глаза:
— Я точно не знаю, что это со всеми.
— О, абсолютно ничего, уверен, — сказал Сириус. — Будто ты до этого был не достаточно известен, теперь ты победил самую видную группировку темных волшебников в мире.
— Ну я же не один это сделал, — запротестовал Гарри. — Кроме того, “победа” — очень сильное слово, и мне не удобно употреблять его по отношению к тому, что получилось.
— На сейчас и этого хватит, — тихо сказал Сириус. — Мы с тобой оба знаем, что, когда вокруг ходят слухи о новом появлении последователя Волдеморта, приветствуется любая победа, которой мы можем добиться.
— Мамочка, — позвала Шарлотта, болтавшая с Гермионой, — Можно, я покажу тете Мине свою новую книжку? — так как Шарлотта была маленькой, она не могла правильно произнести Гермионино имя и решила, что его вполне можно заменить на “Мину”. Считая кличку жутко милой и чуть ли не надеясь, что она к Гермионе прилипнет, Гарри как-то сам ее так назвал... и больше никогда так не делал. Это позволялось только Шарлотте.
— Ты ее не взяла, зайка, — напомнила Корделия.
— А, — сказала Шарлотта, выпятив нижнюю губу в расстройстве на себя за то, что забыла такую важную вещь. Гарри с Гермионой приходились Шарлотте крестными и серьезно относились к своим обязанностям, частенько нянча ее и ее двухлетнего брата Яна, чей собственный крестный подключался к делу с таким же рвением, когда это позволяли фазы Луны. Шарлотта быстро научилась ассоциировать тетю Мину с чтением, а так как она в своем нежном возрасте любила читать, ей всегда не терпелось поделиться новыми книжками с Гермионой. Шарлотта огляделась и снова посмотрела на Гермиону. — А где твой милый, тетя Мина? — Гарри улыбнулся. Слово “милый” Шарлотта употребляла для обозначения чьей-либо второй половинки, так как слышала, что его дома больше всего используют родители. — Он пообещал мне принести волшебных человечков для моей железной дороги.
Гермиона поняла, что Шарлотта говорила о Джеральде. Последний раз, когда она приглядывала за девочкой в прошлом мае незадолго до Случая с Аллегрой, Джеральд пришел вместе с ней. Шарлотте он жутко понравился, возможно потому, что он уселся на пол и играл с ней в ее возлюбленную железную дорогу с той же торжественной серьезностью, с какой и она подходила к этому знаятию. Гермиона едва могла убедить себя, что это на самом деле делал Драко.
— Ой, солнышко... Джеральд больше не мой милый.
Лицо Шарлотты приняло выражение комичного разочарования.
— О, мне жаль, — сказала она с почти взрослым расстройством и сочувствием. — Тебе понадобится новый милый, — заключила она тем тоном, каким механик может отметить, что машине нужна новая коробка передач... констатирующим факт и не оставляющим альтернатив.