- За Гарри Поттера - мальчика, который выжил!
Глава вторая. ИСЧЕЗНУВШЕЕ СТЕКЛО
Прошло около десяти лет с того дня, как семейство Дарсли, проснувшись, обнаружило на пороге племянника, но Бузинный проезд практически не изменился. Солнце вставало над теми же аккуратными палисадничками и освещало ту же бронзовую четверку на парадной двери дома Дарсли; оно проникало в гостиную, которая была в точности, такой же, как и в ту ночь, когда мистер Дарсли увидел в новостях роковой репортаж насчет сов. Только по фотографиям на каминной полке можно было определить, сколько на самом деле прошло времени. Десять лет назад тут было полно фотографий, изображающих нечто вроде розового надувного мяча в разного цвета чепчиках - но Дадли Дарсли не был больше младенцем, и теперь на фотографиях был толстый белобрысый мальчик со своим первым велосипедом, на ярмарочной карусели, играющий с отцом в компьютерные игры, рядом с матерью, обнимающей и целующей его. И ничто здесь не указывало на наличие в доме еще одного мальчика.
Тем не менее Гарри Поттер жил здесь. В данный момент он спал, но это длилось недолго. Его тетка Петуния уже встала, и утро началось со звуков ее пронзительного голоса.
- Подъем! Вставай! Сейчас же!
От ее первого вопля Гарри подбросило на кровати. Тетка забарабанила в дверь.
- Подъем! - провизжала она. Потом Гарри услышал удаляющиеся шаги и звук сковороды, которую ставят на плиту. Он перевернулся на спину и попытался вспомнить свой сон. Хороший был сон. Про летающий мотоцикл. Было странное чувство, что раньше он уже видел этот сон.
Его тетка снова была под дверью.
- Ты встал наконец? - требовательно спросила она.
- Почти, - ответил Гарри.
- Давай, пошевеливайся, мне нужно, чтоб ты присмотрел за беконом. Да гляди, чтоб не подгорел, я хочу, чтоб в день рождения Дадли все было как следует.
Гарри издал протяжный стон.
- Что ты сказал? - тут же переспросила тетка сквозь дверь.
- Ничего, ничего...
День рождения Дадли - и как только он мог забыть? Гарри медленно выполз из кровати и занялся поиском носков. Он отыскал пару под кроватью и надел ее, предварительно выгнав из одного носка паука. Гарри привык к паукам, потому что в чулане под лестницей, где он спал, их было полно.
Одевшись, он прошел через холл на кухню. Стола был погребен под кучей подарков ко дню рождениия Дадли. Похоже, Дадли получил желанный новый компьютер, не говоря уже о втором телевизоре и гоночном велосипеде. Зачем Дадли понадобился гоночный велосипед, было для Гарри загадкой, поскольку толстый Дадли ненавидел любые упражнения - если, конечно, речь не шла об избиении слабых. Любимой боксерской грушей Дадли был Гарри, хотя поймать его удавалось не часто. Гарри был очень проворным, хотя с виду таким не казался.
Может быть, оттого, что жил в темном чулане, Гарри всегда был слишком маленьким и тощим для своих лет. Он выглядел еще меньше оттого, что донашивал старую одежду Дадли, а Дадли был раза в четыре толще. У Гарри было худое лицо, узловатые коленки, черные волосы и ярко-зеленые глаза. Он носил круглые очки, многократно сломанные и замотанные изолентой, потому что Дадли всегда норовил ударить его в нос. Единственное, что нравилось Гарри в собственном облике, был очень тонкий шрам в форме зигзага молнии на лбу. Он был там всегда, сколько Гарри себя помнил, и первым вопросом, заданным тете Петунии, было, как он его получил.
- В автокатастрофе, когда погибли твои родители, - сказала она. - И не задавай больше вопросов.
Не задавать вопросов - было первейшим правилом в размеренной жизни с Дарсли.
Когда Гарри переворачивал бекон, в кухню вошел дядюшка Вернон.
"Причешись," - гавкнул он в качестве утреннего приветствия.
Примерно раз в неделю дядюшка Вернон отрывал взгляд от газеты и кричал, что Гарри неоходимо остричь. Гарри пережил больше стрижек, чем все его одноклассники, вместе взятые, но это ничего не меняло, его волосы просто росли себе и росли - во все стороны.
Гарри жарил яичницу, когда на кухню прибыл Дадли в сопровождении матери. Дадли был очень похож не дядю Вернона. Большое розовое лицо, немного шеи, маленькие водянистые голубые глазки и густые светлые волосы, аккуратно лежащие на толстой голове. Тетя Петуния частенько говорила, что Дадли выглядит, как ангелочек - а Гарри считал, что тот больше походит на свинью в парике.
Гарри разложил яичницу с беконом по тарелкам, что было не так-то просто из-за тесноты на столе. Между тем Дадли пересчитывал свои подарки. Вдруг он сделал кислую морду.
- Тридцать шесть, - произнес он, обернувшись к родителям. - На два меньше, чем в прошлом году.
- Милый, ты не заметил подарка от тети Мардж, смотри, вот он, под тем большим от мамочки с папочкой.
- Ладно, тридцать семь, все равно, - сказал Дадли. Его лицо покраснело. Гарри, предвидя, что близится великая истерика Дадли, начал заглатывать свой бекон с максимальной скоростью, на случай, если Дадли опрокинет стол.
Тетя Петуния тоже явно почуяла опасность, так как быстро сказала:
- И мы купим тебе еще два подарка, когда будем сегодня гулять. Как насчет этого, пупсик? Еще два подарка. Хорошо?
Дадли на секунду задумался. В его голове явно шла тяжелая работа. Наконец он медленно сказал:
- Тогда у меня будет тридцать... тридцать...
- Тридцать девять, сладкопусечка, - встряла тетя Петуния.
- Угу. - Дадли тяжело сел и хапнул ближайший сверток. - Тогда ладно.
Дядюшка Вернон довольно закудахтал.
- Маленький негодник своего не упустит, прямо как папочка. Молодчина, Дадли!
Он потрепал сына по голове.
В этот момент зазвонил телефон и тетя Петуния пошла отвечать, а Гарри и дядя Вернон наблюдали, как Дадли разворачивает гоночный велик, кинокамеру, самолет с дистанционным управлением, шестнадцать новых компьютерных игр и видео. Он сдирал упаковку с золотых наручных часов, когда вернулась тетя Петуния, сердитая и озабоченная одновременно.