Через двадцать минут они уже покидали «Совиные Эмпиреи Лупоглааза», где было темно, шелестели крылья и алмазно сверали живые, яркие глазки. Гарри бережно нес большую клетку с красивой белоснежной совой, которая крепко спала, засунув голову под крыло. Гарри, заикаясь, непрестанно благодарил Огрида, сам себе напоминая профессора Страунса.
– Перестань, – резковато махал рукой Огрид. – Дурслеи ведь навряд ли тебе чего-то подарят. Ну все, теперь к Олливандеру! Только там хорошие волшебные палочки, а тебе нужна лучшая.
Волшебная палочка… вот о чем Гарри по-настоящему мечтал.
Магазинчик был тесный и какой-то захудалый. Золото на вывеске облупилось. А гласила она: «Олливандеры: изготовители лучших волшебных палочек с 382 г. до н. э.». В витрине на выцветшей фиолетовой подушке лежала одна-единственная палочка.
Когда они переступили порог, где-то в глубине звякнул колокольчик. Внутри магазинчик оказался крошечный и пустой, если не считать рахитичного стульчика, на который Огрид тотчас и уселся ждать. Странное дело, Гарри чувствовал себя как в библиотеке с очень строгими правилами; проглотив тысячу пришедших на ум вопросов, он молча смотрел на длинные узкие коробки, штабелями сложенные вдоль стен. Почему-то по спине бежали мурашки. Здесь, казалось, сама пыль и таинственная тишина излучают некое тайное волшебство.
– Добрый день, – произнес тихий голос.
Гарри подскочил. Огрид, вероятно, тоже, потому что раздался громкий треск и великан поспешно отошел от стула.
Перед ними стоял пожилой человек, и его большие бледные глаза светились во мраке магазина, словно две полные луны.
– Здрасьте, – неловко поздоровался Гарри.
– О, разумеется, – сказал человек. – Разумеется. Я предполагал, что вскоре вас увижу. Гарри Поттер. – Это не был вопрос. – У вас глаза вашей матушки. Кажется, только вчера она сама была здесь, покупала свою первую волшебную палочку. Ивовая, десять с четвертью, хлесткая. Чудесная палочка для чудо-работы.
Мистер Олливандер подошел ближе. Хоть бы моргнул, подумал Гарри, а то от взгляда этих серебристых глаз прямо мурашки по телу.
– Ваш батюшка в свою очередь предпочел палочку красного дерева. Одиннадцать дюймов. Пластичная. Помощнее и великолепно подходит для превращений. Я сказал, что ее предпочел ваш батюшка, хотя на самом-то деле, разумеется, выбирает палочка.
Мистер Олливандер подошел так близко, что они с Гарри оказались практически нос к носу. Гарри видел себя в его дымчатых глазах.
– А вот сюда, стало быть… – Длинным белым пальцем мистер Олливандер коснулся зигзагообразного шрама. – С огорчением вынужден признать, что палочку, осмелившуюся сотворить такое, продал я, – тихо пробормотал он. – Тринадцать с половиной дюймов. Тис… Мощная, очень мощная, к тому же в дурных руках… Знать бы, что она выйдет в мир, дабы… – Он покачал головой, но тут, к облегчению Гарри, заметил Огрида. – Рубеус! Рубеус Огрид! Рад видеть снова… дубовая шестнадцатидюймовка, довольно податливая, так?
– Точно так, сэр, – подтвердил Огрид.
– Хорошая была. Но ее, полагаю, сломали пополам, когда тебя исключили? – вдруг посуровел мистер Олливандер.
– Э-э… сломали, сэр, – сказал Огрид, беспокойно переминаясь с ноги на ногу. – Половинки, правда, у меня остались, – радостно добавил он.
– Но ты ими не пользуешься? – строго спросил мистер Олливандер.
– Что вы, сэр, – быстро ответил Огрид. Гарри, правда, заметил, что с этими словами он уж очень крепко вцепился в свой розовый зонтик.
– Хм, – произнес мистер Олливандер, пронизывая Огрида взглядом. – Ну что ж. А теперь – мистер Поттер. Дайте-ка взглянуть. – Он вытащил из кармана мерную ленту с серебряными насечками. – Какая рука рабочая?
– Я… правша, – сказал Гарри.
– Вытяните руку. Вот так. – Олливандер измерил руку от плеча до пальцев, затем от запястья до локтя, от плеча до пола, от колена до подмышки, а также окружность головы. При этих манипуляциях он рассказывал: – В каждой олливандеровской волшебной палочке сокрыта мощнейшая магическая субстанция, мистер Поттер. Для сердцевин мы берем волос единорога, перья из хвоста феникса и сердечные жилы дракона. Все олливандеровские палочки разные, потому что не бывает двух абсолютно одинаковых единорогов или фениксов. И разумеется, нельзя достичь эфффективного результата, пользуясь чужой палочкой.
Гарри вдруг понял, что лента, измеряющая расстояние между его ноздрями, делает это сама по себе. Мистер Олливандер ходил вдоль полок и снимал коробки.