После спасения от горного тролля Гермиона перестала фанатично соблюдать школьные правила и сделалась куда приятнее. Накануне первой игры они втроем мерзли во дворе на перемене, и Гермиона сотворила ярко-синий огонь, который можно было носить с собой в банке из-под джема. Они стояли спинами к банке и грелись. Мимо проходил Злей. Гарри сразу заметил, что он прихрамывает. Троица сгрудилась, чтобы загородить огонь: наверняка это запрещено. К несчастью, их виноватый вид привлек внимание Злея, и он подковылял ближе. Огня не заметил, но все равно явно искал повод придраться.
– Что это у вас там, Поттер?
Гарри показал ему «Квидиш сквозь века».
– Библиотечные книги не разрешается выносить из здания школы, – объявил Злей. – Давайте сюда. Минус пять баллов с «Гриффиндора».
– Он это правило выдумал только что, – сердито проворчал Гарри, когда Злей захромал прочь. – Интересно, что у него с ногой?
– Понятия не имею, но надеюсь, что болит сильно, – едко ответил Рон.
В тот вечер в гриффиндорской гостиной было шумно. Гарри, Рон и Гермиона сидели у окна. Гермиона проверяла у мальчиков домашние задания по чарам. Она никогда не давала списывать («Как же вы научитесь?»), но они нашли к ней подход: просили проверить и все равно узнавали правильные ответы.
Гарри было неспокойно. Вот бы вернуть «Квидиш сквозь века», отвлечься от мыслей о завтрашнем матче… А вообще, с чего ему бояться Злея? Гарри встал и сказал, что пойдет и попросит книгу обратно.
– Флаг в руки, – в один голос заявили Рон и Гермиона. А Гарри подумал, что Злей вряд ли откажет в присутствии других учителей.
Он добрел до учительской и постучал. Ему не ответили. Он снова постучал. Тишина.
Может, Злей оставил книгу там? Надо посмотреть. Гарри приоткрыл дверь, заглянул – и глазам его предстала жуткая сцена.
В учительской были двое – Злей и Филч. Злей приподнимал мантию чуть выше колен. Одна нога у него была изгрызена и вся в крови. Филч протягивал Злею чистые бинты.
– Гнусная тварь, – говорил Злей. – Как, скажите на милость, уследить за тремя головами одновременно?
Гарри хотел было тихонько притворить дверь, но…
– ПОТТЕР!
Перекосившись от ярости, Злей уронил полы мантии. Гарри судорожно сглотнул.
– Я только хотел… нельзя ли… назад книжку…
– УБИРАЙСЯ! ВОН!
Гарри удрал, пока Злей не вычел у «Гриффиндора» еще баллы. Он пулей взлетел наверх.
– Ну как, получилось? – спросил Рон, когда запыхавшийся Гарри рухнул в кресло. – Что с тобой?
Тихим шепотом Гарри рассказал Рону с Гермионой, что видел.
– Понимаете? – задыхаясь, договорил он. – В Хэллоуин Злей пытался пройти мимо трехглавого пса! Вот куда он шел, когда мы его видели, – он хочет украсть то, что охраняет пес! Спорю на свою метлу: это он впустил тролля, чтобы всех отвлечь!
Глаза Гермионы распахнулись.
– Нет, это вряд ли, – возразила она. – Он, конечно, не самый приятный в мире человек, но он не стал бы красть у Думбльдора.
– Ну честное слово, Гермиона, у тебя что ни учитель, то святой, – рассердился Рон. – Я согласен с Гарри. Со Злея станется. Но что ему нужно? Что же такое охраняет наша собачка?
Гарри лег спать, но в голове его вертелся тот же вопрос. Невилл громко храпел, а вот Гарри заснуть не мог. Он старался ни о чем не думать – нужно выспаться, через несколько часов его первый в жизни матч, – но лицо Злея, осознавшего, что Гарри увидел его рану, не так-то просто было забыть.
Утро настало яркое и холодное. Большой зал полнился соблазнительным ароматом жареных сарделек и веселой болтовней школьников, предвкушавших интересное зрелище.
– Тебе надо поесть.
– Не хочу.
– Съешь хоть бутерброд, – приставала Гермиона.
– Не могу.
Гарри было ужасно: через час предстояло выйти на поле.
– Гарри, нужны силы, – сказал Шеймас Финниган. – А то Ловчих вечно все лупят.
– Спасибо за заботу, Шеймас, – сказал Гарри, наблюдая, как тот поливает сардельку кетчупом.
К одиннадцати часам школа собралась на трибунах. Многие прихватили бинокли. Трибуны, конечно, высокие, но иногда за игрой нелегко уследить.
Рон с Гермионой сели в верхнем ряду вместе с Невиллом, Шеймасом и Дином – фанатом «Уэст-Хэма». Втайне от Гарри они из простыни, испорченной Струпиком, соорудили плакат: «Поттера в президенты!» Внизу Дин изобразил гриффиндорского льва – Дин вообще хорошо рисовал. А Гермиона слегка поколдовала, и теперь надпись переливалась разными цветами.