— Не думал встретить вас здесь, профессор Макгонаголл.
Он с улыбкой обернулся к кошке, но та исчезла. Вместо неё он улыбался женщине строгого вида в прямоугольных очках, точь-в-точь повторяющих отметины вокруг глаз кошки. Она была в плаще изумрудно-зелёного цвета. Её тёмные волосы были стянуты в тугой пучок. Дама была заметно раздражена.
— Как вы догадались? — хмуро поинтересовалась она.
— Моя дорогая профессор, я в жизни не видел кошки столь сурового вида.
— Посуровеешь тут, проведя весь день на каменной ограде, — парировала профессор Макгонаголл.
— Весь день? Когда же вы праздновали? По пути сюда я миновал, должно быть, дюжину банкетов и вечеринок.
Профессор Макгонаголл сердито фыркнула.
— О, разумеется, все веселятся, — возмущённо подтвердила она. — Казалось бы, им следовало бы быть чуточку осторожнее, но нет, — даже магглы заметили, что происходит нечто странное. Об этом говорили в их новостях, — она кивнула в сторону тёмного окна гостиной Дёрсли. — Я слышала. Стаи сов… звездопад… Что ж, они ведь не глупцы, какими их, похоже, считают. Они бы обязательно что-то заподозрили. Звездопад в Кенте! Наверняка дело рук Дедалуса Диггла. Он никогда не отличался особой сообразительностью.
— Их трудно винить, — мягко возразил Дамблдор. — За последние одиннадцать лет у нас было очень мало поводов для веселья.
— Я знаю, — недовольно буркнула профессор Макгонаголл, — но нельзя же терять голову. Люди ведут себя совершенно легкомысленно, средь бела дня разгуливают по улицам, не удосужившись даже одеться как магглы, и распространяют сплетни!
Профессор покосилась на Дамблдора, словно надеялась что-то услышать от него в ответ, однако он промолчал, и она продолжила:
— Будет просто чудесно, если магглы узнают о нашем существовании в тот самый день, когда, по слухам, Сами-Знаете-Кого, наконец, не стало. Ведь его действительно больше нет, Дамблдор?
— Очевидно, так, — кивнул Дамблдор. — Нам есть, чему радоваться. Не желаете ли лимонную шипучку?
— Что?
— Лимонную шипучку. Это такие маггловые сладости, лично мне очень нравятся.
— Нет, спасибо, — холодно отказалась профессор Макгонаголл, — видно, этот момент казался ей совершенно неподходящим для поедания лимонных шипучек. — Как я уже сказала, даже если Сами-Знаете-Кого больше нет…
— Моя дорогая профессор, неужели такой разумный человек, как вы, не может называть его по имени? Все эти «Сами-Знаете-Кто» — абсурд, одиннадцать лет я убеждал людей называть его настоящим именем — Волдеморт.
Профессор Макгонаголл вздрогнула, однако Дамблдор, увлечённо отлепляя друг от друга две лимонные шипучки, не заметил этого.
— Если мы будем и дальше называть его «Сами-Знаете-Кто», только себя запутаем. Я никогда не видел причин бояться имени Волдеморта.
— Я знаю, — раздражённо, и вместе с тем восхищённо ответила профессор Макгонаголл. — Но вы не такой, как все. Каждый знает, что вы — единственный, кого Сами-Знаете — ну хорошо, Волдеморт — всегда опасался.
— Вы мне льстите, — спокойно отозвался Дамблдор. — Волдеморт обладал силой, которая мне всегда была неподвластна.
— Только потому, что вы слишком… м-м… благородны, чтобы использовать её.
— Какое счастье, что сейчас темно. Я не краснел так сильно с тех пор, как услышал от мадам Помфри, что ей нравятся мои меховые наушники.
Профессор Макгонаголл искоса взглянула на Дамблдора и продолжила:
— Совы — это ещё мелочи по сравнению с последними слухами. Вы знаете, о чём сейчас все твердят? О том, почему он исчез? О том, что наконец его остановило?
Похоже, профессор Макгонаголл подвела разговор к той теме, что беспокоила её больше всего, ради которой она и провела целый день на холодной садовой ограде. Ни в обличье кошки, ни в обличье женщины она никогда ещё не буравила Дамблдора таким отчаянным взглядом, как сейчас. Было ясно — что бы «все» ни говорили, она не поверит, пока Дамблдор не подтвердит это. Впрочем, тот выбирал очередную шипучку и не ответил.
— Говорят, — с нажимом произнесла она, — что прошлой ночью он объявился в Годриковой Лощине. Чтобы найти Поттеров. И, по слухам, Лили и Джеймс Поттер, они… они… погибли.
Дамблдор склонил голову. Профессор Макгонаголл ахнула:
— Лили и Джеймс… Не может быть… Я так не хотела в это верить… Ох, Альбус…