«У меня хватит сил… для этого…» Гарри чувствовал себя так, как будто опять попал в Лапу дьявола. Он не мог пошевелиться. Окаменев, он смотрел, как Квиррелл поднял руку и принялся раскручивать свой тюрбан. Что же происходило? Тюрбан был снят. Голова Квиррелла без него казалась удивительно маленькой. Затем Квиррелл медленно повернулся на месте.
Если бы Гарри мог издать хоть один звук, он бы вскрикнул. Там, где должен был бы находиться затылок Квиррелла, находилось лицо – самое ужасное лицо, которое Гарри видел в своей жизни. Оно было белее мела, на нем были горящие красные глаза и две щели вместо носа, как у змеи.
«Гарри Поттер», – прошептало оно. Гарри попытался отступить назад, но ноги его не слушались.
«Видишь, на что я стал похож? – сказало лицо. – Одни тени и дым… у меня есть форма только тогда, когда я делю с кем-нибудь его тело… но всегда находились те, кто охотно впускает меня в свое сердце и разум… Кровь единорога подпитала меня в эти последние недели… ты видел, как верный Квиррелл пил ее для меня в лесу… когда у меня будет эликсир жизни, я смогу создать собственное тело… А сейчас… почему бы тебе не отдать мне тот Камень в твоем кармане?» Итак, он знал. Внезапно Гарри снова ощутил свои ноги. Он сделал шаг назад.
«Не будь идиотом, – зарычало лицо. – Лучше спасай свою жизнь и переходи на мою сторону… или встретишь такую же смерть, как твои родители… Они умерли, умоляя о пощаде…»
«ЛЖЕЦ!» – внезапно крикнул Гарри.
Квиррелл спиной шел к нему, и Волдеморт по-прежнему мог его видеть. Злое лицо улыбалось.
«Как трогательно… – прошипело оно. – Я всегда ценил храбрость… Да, мальчик, твои родители были храбры… Сначала я убил твоего отца, а он доблестно сражался… но твоя мать не должна была умереть… она пыталась защитить тебя…
А теперь отдай мне камень, если не хочешь, чтобы ее смерть оказалась напрасной».
«НИКОГДА!» Гарри отпрыгнул к огненной двери, но Волдеморт завизжал:
«ДЕРЖИ ЕГО!», и в следующую секунду, Гарри почувствовал, как рука Квиррелла ухватила его за запястье. Тотчас резкая колющая боль пробежала по шраму; он чувствовал, что его голова вот-вот разломится напополам. Он вопил, отбиваясь как только мог, и, к его удивлению, Квиррелл отпустил его. Боль в голове утихла – он дико осмотрелся, чтобы понять, куда делся Квиррелл и увидел, что тот скрючился от боли и глядит на свои покрытые волдырями пальцы.
«Хватай его! ХВАТАЙ ЕГО!» – пронзительно визжал Волдеморт, и Квиррелл бросился вперед, сбил Гарри с ног, уселся на него, схватив обеими руками Гарри за шею – шрам практически ослепил Гарри болью, но он еще мог слышать, как Квиррелл воет в агонии.
«Хозяин, я не могу держать его – мои руки… мои руки!» И Квиррелл, хотя и продолжал придавливать Гарри к земле коленями, отпустил его шею и в изумлении глядел на свои ладони – Гарри увидел, что они обожжены, покраснели и блестят.
«Так убей же его, дурак, и покончим с этим!» – кричал Волдеморт. Квиррелл поднял руку, чтобы произнести смертельное заклятье, но Гарри, защищаясь, инстинктивно ухватил Квиррелла за лицо…
«ААААААА!»
Квиррелл откатился от него, его лицо тоже покрылось волдырями, и Гарри понял: Квиррелл не может дотронуться до его кожи, не испытав ужасную боль – его единственный шанс был продолжать держать Квиррелла, причиняя достаточно боли, чтобы помешать совершить заклинание. Гарри вскочил на ноги, поймал Квиррелла за руку и вцепился в нее изо всех сил. Квиррелл закричал и попытался сбросить Гарри – боль в голове нарастала – Гарри ничего не видел – он мог только слышать ужасные вопли Квиррелла и крики Волдеморта:
«УБЕЙ ЕГО! УБЕЙ ЕГО!» и другие голоса, возможно, звучавшие только в его голове, звавшие
«Гарри! Гарри!» Он почувствовал, что рука Квиррелла вырвалась из его захвата, понял, что все потеряно и провалился в темноту, ниже… ниже… ниже…
Что-то золотое промелькнуло над ним. Снитч! Он попробовал поймать его, но руки были слишком тяжелы. Он моргнул. Это был вовсе не Снитч. Это была пара очков – очень странно! Он опять моргнул, и над ним возникло улыбающееся лицо Албуса Дамблдора.
«Добрый день, Гарри», – сказал Дамблдор. Гарри уставился на него. И тут он вспомнил:
«Сэр! Камень! Это был Квиррелл! Камень у него! Скорее, сэр!»
«Все в порядке, дорогой, ты немножко отстал от жизни, – успокоил его Дамблдор. – Камень не достался Квирреллу».
«Тогда кому же? Сэр, я…»
«Гарри, пожалуйста, успокойся, или мадам Помфрей выгонит меня отсюда».
Гарри сглотнул и огляделся. Он понял, что, по-видимому, находится в лазарете. Он лежал в постели на белых льняных простынях, а рядом с ним стоял столик, на котором, казалось, громоздилась половина кондитерской лавки.