С огромным облегчением Гарри выяснил, что он не хуже, чем все остальные. Многие из учеников, как и он, были из маггловских семей и раньше понятия не имели, что они волшебницы и волшебники. Первокурсникам предстояло столько всего выучить, что даже у таких, как Рон, не было форы.
Пятница стала важным днём для Гарри и Рона. Они, наконец, сумели спуститься к завтраку в Большой Зал, ни разу не заблудившись.
— Что у нас сегодня? — спросил Гарри Рона, посыпая сахаром овсянку.
— Два урока Зельеварения со слизеринцами, — ответил Рон. — Снейп — глава Дома Слизерин. Говорят, они его любимчики — вот и посмотрим, так ли это.
— Жаль, что у МакГонагалл мы явно не любимчики, — сказал Гарри. Профессор МакГонагалл была главой Гриффиндора, но это не помешало ей задать им накануне огромное домашнее задание.
В этот момент прибыла почта. Гарри уже привык к этому, но первым утром немного испугался, когда в Большой Зал во время завтрака влетела добрая сотня сов, которые закружили над столами в поисках хозяев, а потом стали сбрасывать письма и посылки им на колени.
Хедвига пока ничего не приносила Гарри. Иногда она прилетала пощипать его за ухо и съесть кусочек тоста, а затем снова улетала спать обратно в совятню с другими школьными совами. Однако этим утром она, кружась, опустилась на стол между вазочкой с мармеладом и сахарницей и уронила в тарелку Гарри письмо, которое он без промедлений открыл.
Дорогой Гарри
(было написано в письме очень корявым почерком),
Я знаю, что в пятницу после обеда у тебя нет занятий, поэтому приглашаю тебя к себе на чай часа в три.
Хочу узнать, как прошла твоя первая неделя. Пришли мне ответ с Хедвигой.
Хагрид.
Гарри позаимствовал у Рона перо, написал на обратной стороне письма: «Да, с удовольствием, до встречи» — и снова отдал его Хедвиге.
Гарри повезло, что он предвкушал чаепитие с Хагридом, потому что урок Зелий оказался самым неприятным из всего того, что с ним до этого случалось.
На банкете по случаю начала учебного года у Гарри сложилось впечатление, что профессор Снейп его недолюбливает. К концу первого урока Зелий он понял, что ошибался. Снейп не недолюбливал Гарри — он его ненавидел.
Уроки Зелий проходили в одном из подземелий. Там было холоднее, чем во всём остальном замке, и было бы достаточно страшно и без склянок с плавающими в них заспиртованными животными, расставленными вдоль стен.
Снейп, как и Флитвик, начал свой урок с переклички, и, как и Флитвик, остановился, дойдя до имени Гарри.
— Ах, да, — сказал он мягко, — Гарри Поттер. Наша новая… знаменитость.
Драко Малфой и его дружки Крэбб и Гойл захихикали, прикрываясь ладонями. Снейп дошёл до конца списка и внимательно осмотрел класс. Его глаза были такими же чёрными, как у Хагрида, однако были вовсе лишены тепла: они были пусты и холодны, и потому наводили на мысль о тёмных туннелях.
— Вы здесь для того, чтобы изучить точную науку и тонкое искусство приготовления зелий, — начал он. Он говорил почти шёпотом, но все отчетливо слышали каждое его слово. Как и профессор МакГонагалл, Снейп обладал даром без малейших усилий сохранять в классе тишину. — Поскольку на моих занятиях не будет этих глупых размахиваний палочкой, то многие из вас могут усомниться в том, что это вообще магия. Я не ожидаю, что вы будете в состоянии оценить красоту медленно кипящего котла с его мерцающими парами, изысканную силу жидкостей, которые пробираются по венам человека, околдовывая его разум, порабощая чувства… Я могу научить вас, как разлить по сосудам известность, приготовить славу и даже заткнуть пробкой смерть — если вы, конечно же, отличаетесь от того стада твердолобых тупиц, которых мне обычно приходится обучать.
Вслед за этой короткой речью продолжала висеть тишина. Гарри и Рон обменялись изумлёнными взглядами. Гермиона Грэйнджер уже ёрзала на краешке стула, готовая начать доказывать, что она не тупица.
— Поттер! — вдруг сказал Снейп. — Что я получу, если добавлю измельчённый корень златоцветника в настойку полыни?
Измельчённый корень чего в настойку чего? Гарри посмотрел на Рона. Тот выглядел таким же ошарашенным, каким он себя чувствовал; рука Гермионы взметнулась вверх.
— Я не знаю, сэр, — сказал Гарри.
Губы Снейпа искривились в усмешке.
— Так, так… Известность — это ещё далеко не всё.
Он оставил руку Гермионы без внимания.
— Попробуем ещё раз. Поттер, где бы вы стали искать, если бы я попросил вас принести мне безоар?
Гермиона вытянула руку настолько, насколько было возможно без того, чтобы встать со стула, но Гарри не имел ни малейшего представления о том, что такое безоар. Он старался не смотреть на Малфоя, Крэбба и Гойла, сотрясавшихся от хохота.
— Я не знаю, сэр.
— Даже и не подумали открыть книгу перед тем, как сюда приехать, Поттер?
Гарри заставил себя не отводить взгляд от этих холодных глаз. Он просматривал свои учебники ещё у Дёрсли, но неужели Снейп ожидал, что он будет помнить наизусть каждое слово из учебника «Тысяча Волшебных Трав и Грибов»?
Снейп продолжал игнорировать трясущуюся в воздухе руку Гермионы.
— Поттер, а в чём разница между «клобуком монаха» и «волчьей отравой»?
На сей раз Гермиона встала, вытягивая руку к потолку подземелья.
— Я не знаю, — тихо сказал Гарри. — Но по-моему, Гермиона знает, так почему бы вам не спросить её?
Несколько человек засмеялись; Гарри поймал взгляд Шеймуса, и тот подмигнул ему. Снейп, однако, остался недоволен.
— Сядьте, — раздражённо сказал он Гермионе. — К вашему сведению, Поттер, из златоцветника и полыни делают настолько мощное снотворное зелье, что его называют Глотком Живой Смерти. Безоар — камень, взятый из желудка козы, и он спасёт вас от большинства ядов. А «клобук монаха» и «волчья отрава» — это одно и то же растение, известное также как аконит. И что же? Почему никто не записывает?
Все бросились доставать перья и пергамент. Перекрывая поднявшийся шум, Снейп сказал:
— И за вашу дерзость, Поттер, я снимаю с Гриффиндора один балл.
По мере того, как урок Зелий продолжался, положение гриффиндорцев не улучшилось. Снейп разбил всех на пары и дал им задание приготовить простое снадобье для лечения нарывов. Он расхаживал по классу в своём длинном чёрном плаще, наблюдая, как они взвешивают высушенную крапиву и размельчают змеиные клыки. Он раскритиковал почти каждого, кроме Малфоя, который, судя по всему, ему нравился. Он как раз призывал всех посмотреть, как великолепно Малфой потушил рогатых слизняков, когда облако ядовито-зелёного дыма и громкое шипение заполнили подземелье. Невилл каким-то образом умудрился расплавить котёл Шеймуса до бесформенной массы, а их зелье выливалось на каменный пол, прожигая дыры в обуви учеников. Уже через несколько секунд весь класс стоял на табуретах, в то время как Невилл, которого окатило зельем, когда плавился котёл, стонал от боли, а его руки и ноги быстро покрывались жуткими красными волдырями.