ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ
ПРИВРАТНИК
БУМ! — громыхнуло ещё раз. Дадли так и подскочил на диване.
— Где стреляют? — тупо спросил он.
Позади раздался шум, и дядя Вернон, пошатываясь, влетел в комнату. В руках он сжимал ружьё, — теперь стало ясно, что скрывалось в том свёртке.
— Кто там? — крикнул он. — Предупреждаю — я вооружён!
Последовало затишье. А затем…
БАБАХ!
В дверь ударили с такой силой, что она слетела с петель и с оглушительным грохотом рухнула на пол.
На пороге стоял великан. Лицо его скрывалось за косматой гривой длинных волос и спутанной бородой, но всё же можно было различить глаза, блестящие, словно два чёрных жука.
Гигант протиснулся в хижину, пригнувшись, но всё равно задевая головой потолок.
Он наклонился, поднял дверь и без особых усилий установил её на место. Завывания ветра стали чуть тише. Великан повернулся и окинул остальных взглядом.
— Нельзя ль чайку, а? — попросил он. — Не просто досель добраться…
Он направился к дивану, где, застыв от страха, съёжился Дадли.
— Подвинься, пузан, — велел незнакомец.
Дадли пискнул и побежал прятаться за спину матери, которая, в свою очередь, в ужасе сжалась позади дяди Вернона.
— А вот и Гарри! — воскликнул великан.
Гарри заглянул в свирепое, дикое, мрачное лицо и заметил, что глаза-жуки сузились в улыбке.
— Када я тя видел в последний раз, ты был совсем малюткой, — сообщил исполин. — Ну вылитый отец, а глаза мамины.
Дядя Вернон издал странный скрежещущий звук.
— Я требую, чтобы вы немедленно покинули дом, сэр! — заявил он. — Это незаконное вторжение!
— Да заткнись ты, Дёрсли, дубина эдакая, — отмахнулся великан; он перегнулся через диван, вырвал ружьё из рук дяди Вернона, с лёгкостью завязал его в узел, словно резиновое, и швырнул в угол.
Дядя Вернон пискнул, точно раздавленная мышь.
— В общем, Гарри, — продолжил гигант, поворачиваясь спиной к Дёрсли, — с днём рожденья. Вот, принес те кой-что, — я, правда, случайно сел на него по дороге, но вкус-то от этва хуже не стал.
Он извлёк из внутреннего кармана чёрного пальто немного помятую коробку. Гарри дрожащими пальцами открыл её. Внутри оказался большой, липкий шоколадный торт; на нём было выведено зелёным кремом: «С днём рождения, Гарри!».
Гарри взглянул на великана. Он хотел поблагодарить его, но слова застряли в горле, и вместо этого он спросил:
— Вы кто?
Великан хохотнул.
— А ведь точно, забыл представиться. Рубеус Хагрид, привратник и лесник в Хогвартсе.
Протянув огромную ладонь, он целиком обхватил руку Гарри и энергично потряс.
— Ну, так чего там с чайком? — напомнил он, потирая руки. — Ежели есть что покрепше, тож не откажусь.
Взгляд великана упал на пустой камин, где всё ещё валялись сморщенные пакетики из-под чипсов. Он фыркнул и склонился над очагом; никто не видел, что он там делал, но в следующий миг великан выпрямился, — за каминной решёткой полыхал огонь. Отсыревшую хижину залило мерцающим светом, и Гарри сразу ощутил расслабляющее тепло, словно попал в горячую ванну.
Великан уселся на диван, прогнувшийся под тяжестью его веса, и принялся опорожнять карманы пальто: он вытащил медный и заварочный чайники, мятую упаковку сосисок, шампур, несколько кружек с обколотыми краями и бутылку какой-то янтарной жидкости, к которой основательно приложился, прежде чем заварить чай. Вскоре хижина наполнилась запахом потрескивавших на огне сосисок. Никто не произнёс ни слова, пока великан готовил, но едва он снял с шампура первые шесть аппетитных, сочных, поджаренных сосисок, Дадли нервно заёрзал. Дядя Вернон резко осадил его:
— Я запрещаю тебе у него что-то брать, Дадли.
Великан мрачно усмехнулся.
— Твоему пузырю, Дёрсли, дальше жиреть некуда, так что не волнуйся.
Он протянул сосиски Гарри. Тот так проголодался, что подумал, будто в жизни не пробовал ничего вкуснее; но он по-прежнему не мог оторвать глаз от великана.
Поскольку никто не собирался ничего объяснять, Гарри заговорил:
— Извините, я так и не понял, кто вы такой.
Великан отхлебнул чая и утёр губы тыльной стороной ладони.
— Зови меня Хагрид, — ответил он, — как все. И я ж те сказал, я привратник в Хогвартсе. О нём-то ты, яс'дело, всё знаешь.
— Э-э… нет, — признался Гарри.
Хагрид, судя по выражению лица, был в шоке.
— Извините, — быстро добавил Гарри.
— Извините? — гаркнул Хагрид, поворачиваясь к Дёрсли, тут же отпрянувшим в тень. — Эт вот им надо извиняться! Одно дело письма, но чтоб ты, да не знал про Хогвартс! А сам-то, что, никогда не задумывался, где родители всему обучились?