Кристиан Бэд
ГАРРИ ПОТТЕР И ГЛАЗ ГОРА
Когда Гермиона Грейнджер не появилась на следующем уроке, стало понятно, что она опять ушла реветь в туалет для девочек.
Любому терпению есть предел. Даже Гарри последнее время раздражали вопли Драко Малфоя: «Грязнокровка! Грязнокровка идёт!»
В этом году Малфою особенно не везло с учёбой. И как только ему доставались очередные «минус пять баллов Слизерину», он с яростью набрасывался на учеников из семей маглов. Грязнокровки в Хогвартсе всегда успевали лучше, это просто бесило Драко.
— Может, поревёт и успокоится? — шёпотом спросил Рон.
Они с Гарри, как могли, заступались за Гермиону, но Малфой просто осатанел после того, как профессор Снегг признал его доклад о зельях из мокриц совершенно безграмотным.
— Не успокоится, — прошептал Гарри, доставая из кармана круглый белый камушек с чёрным отверстием.
— Что это? — удивился Рон.
— Глаз Гора. Когда-то бог Гор дал проглотить свой глаз отцу, чтобы воскресить его. И глаз превратился в камень, способный каждому ответить на жизненно важный вопрос. На единственный. Гермиона спросила, прекратят ли когда-нибудь в Хогвартсе ненавидеть грязнокровок?
— И что? — встрепенулся Рон.
— И камень ответил — «никогда»!
— Жалко Гермиону, — посочувствовал Уизли. — Хотя она, конечно, и задавака.
Друзьям, разумеется, даже в голову не пришло, спросить волшебный камень, ЗА ЧТО грязнокровок так ненавидят в Хогвардсе?
А проблема не стоила не то что магического Глаза — яйца перепёлки. Дети маглов до поступления в магическую школу успевали научиться считать и писать в обычной, магловской. А юные волшебники начинали осваивать грамоту только в Хогвардсе, когда им исполнялось одиннадцать. Понятное дело, что и почерк у них был безобразный, и ошибки висели на свитках гроздьями. Ведь уроков чистописания здесь просто не было, не говоря уже про математику или английский.
Гарри Поттер посмотрел в чёрный каменный зрачок и бросил Глаз Гора в карман брюк. Там камушек и пролежал до конца очередной, восьмой книги о Гарри Поттере, так и не написанной Джоан Роулинг.