— Присаживайся, — сказал он, и Гарри сел, безотчетно волнуясь.
— Прежде всего, я хочу поблагодарить тебя Гарри, — сказал Дамблдор, снова подмигивая. Ты, должно быть, проявил истинную преданность мне, там внизу в Камере, иначе Фокс не прилетел бы к тебе.
Он погладил феникса, спустившегося ему на колени. Гарри смущенно улыбнулся под взглядом Дамблдора.
— Итак, ты встретил Тома Риддла, — задумчиво произнес Дамблдор. — Думаю, ты его интересовал больше всего…
Вдруг у Гарри вырвалось то, что не давало ему покоя.
— Профессор Дамблдор…Риддл сказал, что я такой же, как он. Он сказал, что между нами есть странное сходство…
— Он так сказал? — сказал Дамблдор, спокойно глядя на Гарри из-под густых серебристых бровей. — И что ты думаешь об этом?
— Не думаю, что я такой же, как он! — воскликнул Гарри, громче, чем рассчитывал. — Я имею в виду, я… я же в Гриффиндоре, я…
Но он замолчал, ему в голову пришло сомнение.
— Профессор, — продолжил он вскоре, — Сортировочная Шляпа сказала мне, что я бы… я бы пришелся к месту в Слизерине. Все какое-то время считали, что я Наследник Слизерина… потому что я говорю на трегубом…
— Ты можешь говорить на трегубом, Гарри, — мягко сказал Дамблдор, — потому что Лорд Волдеморт, последний оставшийся на земле потомок Салазара Слизерина, может говорить на трегубом. Если я прав, он передал часть своих сил тебе в ту ночь, когда оставил тебе этот шрам. Уверен, что он не рассчитывал на это…
— Волдеморт вложил в меня частицу себя? — как громом пораженный проговорил Гарри.
— Похоже на то.
— Значит я должен был попасть в Слизерин, — сказал Гарри, в отчаянье глядя в лицо Дамблдору. — Сортировочная Шляпа увидела во мне способности, нужные в Слизерине способности, и…
— Отправила тебя в Гриффиндор, — спокойно сказал Дамблдор. — Послушай, Гарри. Тебе достались многие качества, которые Салазар Слизерин ценил в своих лучших учениках. Его собственный редкий дар, — трегубый язык… находчивость… упорство… некоторое пренебрежение правилами, — добавил он, снова шевельнув усами. — Но Сортировочная Шляпа все же отправила тебя в Гриффиндор. Ты знаешь, почему так произошло. Подумай.
— Она отправила меня в Гриффиндор только потому, — убитым голосом произнес Гарри, — что я попросил не отправлять меня в Слизерин…
— Вот именно, — снова просиял Дамблдор. — Вот что отличает тебя от Тома Риддла. Наш выбор, Гарри, определяет кто мы такие, куда больше, чем наши способности.
Ошеломленный Гарри замер в кресле.
— Если тебе нужны доказательства того, что ты по праву находишься в Гриффиндоре, думаю тебе надо познакомиться поближе вот с этим.
Дамблдор достал со стола профессора Макгонаголл испачканный в крови серебряный меч и передал его Гарри.
Гарри вяло перевернул оружие, рубины засияли в пламени огня. И вдруг он увидел имя, выгравированное прямо под рукоятью.
Годрик Гриффиндор.
— Только настоящий гриффиндорец мог вынуть его из Шляпы, Гарри, — просто сказал Дамблдор.
Минуту они молчали. Затем Дамблдор выдвинул один из ящиков стола профессора Макгонаголл, достав перо и чернильницу.
— Тебе сейчас нужно поесть и поспать, Гарри. Спускайся на праздник, а я напишу в Азкабан — надо вернуть нашего лесничего. А еще мне надо набросать объявление для «Ежедневного пророка», — задумчиво произнес он. — Нам понадобится новый преподаватель защиты от темных искусств. Они тут долго не задерживаются, правда?
Гарри поднялся и направился к выходу. Но не успел он взяться за ручку, как дверь распахнулась с такой силой, что отскочила обратно, ударившись о стену.
За дверью стоял взбешенный Люциус Малфой. Из-за него выглядывал сжавшийся в комок, весь перевязанный бинтами Добби.
— Добрый вечер, Люциус, — приветливо произнес Дамблдор.
Мистер Малфой почти сбил Гарри с ног, ворвавшись в комнату. Добби суетливо семенил за ним, припав к подолу его плаща, с выражением смиренного страха на лице.
— Итак! — сказал Люциус Малфой, остановив свой холодный взгляд на Дамблдоре. — Вы отстранены членами правления, но все же считаете возможным вернуться в Хогвартс.
— Видите ли, Люциус, — сказал Дамблдор с безмятежной улыбкой, — остальные одиннадцать членов правления связывались со мной сегодня. Сказать по правде, на меня обрушился просто совопад. Они услышали, что убита дочь Артура Уисли и тут же попросили меня вернуться. Члены правления решили, что я все же лучше всего справляюсь с этой должностью. Они также поведали мне очень странные истории. Некоторым из них, показалось, что вы угрожали проклятием их семьям, если они не проголосуют за мое отстранение.