"Знаю, знаю", - он задумчиво посмотрел в темноту за окном. – "Ну, что ж, пойдемте осмотрим дом?"
Вместе с ним мы обошли все помещения, но, как я и боялась, никого не нашли. Я открыла даже те комнаты, в которых еще не копалась раньше, но сюрприз ожидал меня в собственной гардербной: распахнув шкаф, чтобы показать полицейскому, где хранилась двустволка, я обнаружила, что коробка по-прежнему лежит на старом месте под одеялами, а в ней, как миленькое, покоится пропавшее ружье.
"За ложный вызов полиции", - колко произнес за моей спиной по-мальчишески ломкий голос сержанта. – "Полагается… Э-э-э…" – он явно забыл, что полагается.
Я заглянула в гнезда.
"Ружье заряжено", - тихо сказала я.
"И что?"
"Я бы не стала класть обратно в коробку заряженную двустволку", - я обернулась и посмотрела на него через плечо. Белобрысый сержантик присел на корточки и задумчиво прикусил нижнюю губу. – "Я бы вынула патроны и положила обратно, вот сюда…",
"Возьмите-ка ее с собой" – наконец решил юный полицейский. Он сунул в карман коробку с остальными патронами, захлопнул дверь шкафа и вручил мне двустволку. – "Пойдемте, вниз, мэм. Не бойтесь, я вооружен".
Мы снова обошли дом. Ничего. В подвалах, которыми он меня недавно стращал, никого не оказалось. Скелеты, прикованные к стенам, мы тоже не обнаружили. Несколько металлических шкафов в подвале, в которых мог спрятаться потенциальный пугатель, были закрыты на здоровенные покрытые пылью замки, а укромных уголков там не было. Дом оказался совершенно пуст.
Мы поднялись на кухню, и я заварила чай. За окном было темно. Этот юноша уже не казался мне слабым мальчишечкой, он внимательно слушал все, что я рассказывала, осмотрел странную каменную вазу, автоматически понюхал цветы, стоящие в ней, побарабанил пальцами по столу, со вздохом вынул служебный цифровик, сделал пару снимков вазы с разных ракурсов, особое внимание уделил руническому орнаменту и хмуро уставился в чашку с остывающим чаем.
"Печенье возьмите", - робко предложила я.
"Что?.. А, да, спасибо", - и он задумчиво захрустел предложенным деликатесом. – "У вас есть, к кому переехать?" – вдруг спросил он.
"Дело в том, что… как бы это получше объяснить…" – я смутилась. – "В общем, я не хочу отсюда уезжать".
Белобрысые брови сержанта Паттерсона взлетели до самой шевелюры. Он с трудом дожевал печенье.
"Так что же вы тогда хотите от полиции, мэм?" – сухо осведомился он, отставляя чашку.
Я попыталась сбивчиво объяснить ему мое положение с книгой, которую я пишу. Брови сержанта снова опустились, и он нахмурился.
"Если в этом доме оружие может пропадать так легко, как вы мне рассказали, вам опасно здесь находиться", - видя, что я открыла рот, он добавил чуть мягче. – "Я пока не могу объяснить того, что здесь происходит, но вы же взрослая женщина и сами понимаете..."
Я насупилась. Конечно, я вовсе не собиралась соблазнять этого мальчишку, но вовсе не обязательно напоминать мне о том, что я старше его, как минимум, на двенадцать, а то и на все пятнадцать лет. Я прекрасно помнила войну и, к сожалению, никак не могла ее забыть. Он же принадлежал к поколению, которое выросло уже позже, и ночные налеты представляло себе, как страшный сон, оставшийся в детстве.
"…Понимаете, у нас сейчас слишком мало людей и круглосуточную охрану мы вам предоставить не можем. Каждый день происходит что-то серьезное: вчера с другой стороны болот нашли неразорвавшийся снаряд с биологической боеголовкой, все наши сегодня дежурили в оцеплении, пока не подъехали ребята из центра. Вы разве не смотрели местное видео?"
"У меня видеоконсоли нет", - буркнула я. – "Этот дом был построен еще до того, как в жилье стали мозги проводить…"
"Хм, да, конечно. Но если у вас даже телефон временами не работает, и помощь вызвать не всегда возможно, я вам настоятельно рекомендую: наймите кого-нибудь для охраны в Эксетере или в Лондоне…"
"Охрана!" – я с возмущением махнула рукой. – "Я прислугу отыскать не могу, а вы говорите – охрана. Это вам не от папарацци писателя защищать. Пока еще никто не согласился работать в этом доме. И я понимаю, почему. Хотите, еще кое-что покажу?"
Мы снова поднялись наверх, я отперла бывшую детскую, опустилась на колени и заглянула под шкаф.