— Мессир, позвольте мне!
Снова знакомый голос. На сей раз женский. Гарри резко повернулся и увидел горящие глаза Беллатрикс Лейстрендж. Балахон Пожирателей был по-прежнему на ней, но капюшон она сняла. Длинные черные волосы разметались по плечам. Тонкие губы сжаты в алчущую улыбку.
— Круцио!
Гарри успел отскочить в сторону. Где-то сзади раздался вскрик — заклинание угодило в кого-то другого, но Баллатрикс уже отвела палочку, приготовившись послать следующее. Однако сделать этого не успела. Гарри увидел, как ее палочка поднялась вверх, затем начала опускаться, как будто Баллатрикс хотела ткнуть в него указкой, он приготовился снова отскочить в сторону, однако в этот момент женщина закричала нечеловеческим голосом — абсолютно неожиданно ее голову, плечи и грудь облепила целая стая летучих мышей. Гарри изумленно моргнул, а в следующее мгновенье до него дошло: это же Летучемышинный сглаз, фирменное заклинание Джинни.
Джинни! Что она тут делает! Ей нужно бежать, спасаться!
Волдеморт, обнаружив свою преданную последовательницу, облепленную серыми, размахивающими крыльями, тварями, внезапно захохотал.
Гарри оглянулся, пытаясь найти Джинни. Но ее не нужно было искать. Она неожиданно выскочила из-за деревьев и встала между Волдемортом и Гарри.
— Уходи, беги, Джинни, — завопил Гарри, кинувшись к ней.
Однако она лишь небрежно повела плечом. И Гарри, подскочивший к ней, не смог схватить ее, спрятать, хотя бы оттолкнуть. Она стояла к нему спиной и спина эта выражала такую непоколебимую уверенность, что он не посмел даже дотронуться до нее.
Джинни стояла и спокойно глядела на Волдеморта. Тот в первую секунду досадливо отмахнулся от нее, но заклинание, которое уже рвалось с его уст, внезапно прервалось. Слишком смелым и спокойным был взгляд этой маленькой девочки. Волдеморт удивился.
— Уйди с дороги, малявка, — пытаясь казаться беспечным, приказал он.
Джинни сжала губы и продолжала твердо смотреть на него. Затем чуть двинула головой, гордо подняв подбородок, и тихо сказала:
— Ты должен уйти.
Волдеморт удивленно раскрыл глаза — чего угодно он мог ожидать от такой пигалицы, только не этих слов. Прямо у нее за спиной Гарри буквально впал в столбняк, не смея шелохнуться и не понимая, что в этой ситуации можно предпринять. Рядом металась и завывала Беллатрикс, но на нее никто не обращал внимания.
Тут Гарри понял, что за ее воплями он не расслышал, как вокруг — и вблизи, и вдалеке — возникли какие-то новые звуки. Резкие и отрывистые чихания, судорожный, надсадный кашель. «Это туман… Где же Снейп, пусть избавит людей от этого удушающего дурмана!», подумал он. Где-то в саду раздались крики, снова в воздухе замелькали разноцветные лучи заклинаний.
Беллатрикс споткнулась обо что-то и упала на траву, по-прежнему облепленная сгустком летучих мышей. Из-за дерева вынырнула фигура в белом балахоне, направила палочку на катавшуюся в истерике женщину и сняла сглаз. Беллатрикс замолчала и, недовольно встряхнулась, затем, опираясь о землю дрожащими руками, с трудом поднялась. Лицо ее было перекошено маской ненависти.
— Авада Кедавра!
Пронзительный зеленый луч, вылетевший из ее палочки, полетел прямо в лицо Джинни. Однако в этот момент из-за деревьев выскочила задыхавшаяся в надсадном кашле фигура в лиловой мантии и метнулась между Баллатрикс и Джинни. Луч попал ей в горло и женщина тут же рухнула. Беллатрикс взвыла от ярости и снова взмахнула своей палочкой. Но в этот раз она опоздала — Гарри кинул в нее обездвиживающее заклятие, а Джинни, легко поведя палочкой, снова наслала на нее Летучемышинный сглаз. Оба заклинания попали в цель. Вновь облепленная копошащейся кучей серых тварей, она столбом свалилась на землю, теперь лишь горящие ненавистью глаза жили на ее лице, однако через мгновенье и они скрылись под взмахами крыльев летучих мышей.
Волдеморт прищурился и оценивающе посмотрел на продолжавшую упрямо стоять перед ним девочку. Она так и не отвела от него взгляда, даже сглаз на Беллартикс она наслала лишь небрежным взмахом палочки, не отрывая взгляда от его лица.
Эти гляделки ему надоели. Он решил избавиться от малышки и как только эта мысль пришла ему в голову, он сразу потерял интерес к девушке, переведя взгляд на Гарри. Его волшебная палочка легко шевельнулась в длинных пальцах, выпустив сиреневый луч. Он был удивлен тем, что препятствие между ним и Поттером не исчезло. Джинни легким движением отвела от себя летящее в нее заклинание и снова уставилась на Волдеморта.
— Убирайся отсюда! — лениво произнес Волдеморт, хотя он и сам не мог объяснить себе, почему решил пожалеть эту девочку. Ему захотелось, чтобы она ушла и дала спокойно исполнить намеченный план.
— Нет.
Джинни глядела на него тем же спокойным, чуть прищуренным взглядом. Волдеморту надоела эта игра. Он скривился, и, словно нехотя, поднял свою палочку.
— Авада…
Договорить он не успел.
— Ты не сможешь убить меня. Не захочешь.
Заклинание замерло у него в горле, из кончика палочки вырвалось лишь несколько зеленых искр, которые, рассыпавшись, тут же погасли.
— Ерунда!
Снова возникла пауза. Гарри перебирал в голове тысячи возможностей для спасения Джинни, но сделать ничего не мог. Происходящее словно парализовало его. Он не слышал шума битвы, даже нескончаемого барабанного боя не замечал. Не смотрел на мечущиеся между деревьями тени. Не обращал внимания на лежащее в двух шагах тело мертвой женщины в лиловой мантии. Важным было лишь то, что сейчас происходило с Джинни, все остальное не существовало, не имело значения.
— Не думаю, что ты захочешь убить себя, — с едва заметной улыбкой сказала Джинни, сделав едва уловимое ударение на последнем слове.
Волдеморт замер. Что она имеет ввиду?
— На себя ведь ты не станешь покушаться. Самоубийство тебе не свойственно, не так ли? — чуть громче, с некоторым вызовом в голосе, но столь же неторопливо, произнесла Джинни.
Гарри слушал и не верил своим ушам. О чем это она? Что тут вообще происходит?
Волдеморт оказался в не меньшем замешательстве.
— Уходи. Я отпускаю тебя, — сказал он, мотнув головой в сторону.
— Нет. Оставь Гарри. Уходи из моего дома. Тебе здесь нечего делать.
Терпение Волдеморта подошло к концу. Эта малявка позволяет себе слишком много! Он вскинул голову и, словно отмахиваясь от назойливой мухи, выдохнул:
— Авада Кедавра!
Но Джинни не стала дожидаться окончания заклинания, подняла свою палочку:
— Экспеллиармус!
Два луча ударились друг о друга в воздухе и снова, как когда-то на кладбище, Гарри увидел, как лучи соединились, как легкое облако–паутинка начало обволакивать двух волшебников, как ноги их оторвались от земли… Только теперь одним из них был не он. Вместо него там, внутри шара, дрожащего под последним лучом уже почти зашедшего солнца, теперь находилась Джинни.
Гарри внезапно ожил. Недоуменно посмотрев на волшебную палочку в своих руках, он перевел взгляд на палочку Джинни. Ошибки не было. Его собственная палочка по-прежнему была в его руке. В прошлый раз это удивительное явление — Приори Инкантатем, соединившее одним лучом его и Волдеморта, — осуществилось из-за того, что внутри их палочек находилась единая сердцевина, два пера хвостового оперения феникса Дамблдора, Фоукса. Но у Джинни совсем другая палочка! В чем же дело?
Он рванулся вперед, выставив палочку перед собой, словно шпагу. Но призрачный шар отплывал и отплывал в сторону. Последнее, что увидел Гарри, были тени Волдеморта и Джинни на фоне светлой полосы заката. Затем шар поднялся выше и слился с темным, беззвездным небом. В следующее мгновенье избавившаяся от сглаза и его заклинания Беллатрикс не вставая, прямо с земли, послала в него ослепительный оранжевый луч. Ударив Гарри сзади, в плечо, луч рассыпался искрами, в наступающей темноте они казались пронзительно яркими.
Но Гарри этого не видел, сосредоточившись на уплывающем куда-то вверх шаре, он бежал, перепрыгивая через ветки и распростертые на земле тела, а потом словно налетел на невидимое препятствие. Ноги его взлетели высоко вверх и он тяжело рухнул на спину. Перед глазами промелькнуло блеклое облако, что-то вспыхнуло, и он потерял сознание.