— У-у-ух ты, Гарри — метров двадцать, не меньше…
Вскоре небо чуть ли не потемнело от летающих гномов.
— Понимаешь, они не слишком сообразительные, — сказал Джордж, удерживая в руке целую охапку, — как только до них доходит, что кто-то решил разгномить сад, так и лезут наверх, чтобы поглазеть. Казалось бы, давно пора понять, что лучше бы не высовываться.
Вскоре стало видно, как по полю неровным строем, понурив плечики, тащатся гномы.
— Они скоро вернутся, — сказал Рон, наблюдая, как гномы исчезают за оградой на противоположной стороне поля. — Им у нас нравится… Папа с ними чересчур добр, они ему кажутся забавными…
Тут хлопнула входная дверь.
— Он пришел! — крикнул Джордж. — Папа пришел!
Ребята поспешили в дом.
Мистер Уэсли повалился на стул в кухне, сняв очки и закрыв глаза. Это был худой, лысеющий человек, но те волосы, которые еще оставались у него на голове, имели тот же ярко-рыжий цвет, что и у всех его детей. Он был одет в длинную зеленую робу, запылившуюся и потрепанную.
— Ну и ночка, — пробормотал он и в поисках чайника захлопал рукой по столу, в то время как дети рассаживались возле него. — Девять рейдов. Девять! К тому же старик Мундугнус Флетчер попытался меня заколдовать, стоило повернуться к нему спиной…
Мистер Уэсли громко отхлебнул из чайника и вздохнул.
— Нашел чего-нибудь, пап? — с энтузиазмом спросил Фред.
— Да не особенно, парочка усаживающихся ключей и кусающийся чайник, — зевнул мистер Уэсли. — Там, правда, нашлась кое-какая мерзость, но не по нашему департаменту. Мертвоморриса забрали, у него обнаружились весьма и весьма подозрительные жучки, но, хвала небесам, это дела комитета магической безопасности…
— Кому это было настолько нечего делать, что он наваял усаживающихся ключей? — недоуменно спросил Джордж.
— Просто ловушка для муглов, — вздохнул мистер Уэсли. — Представьте, ключ от двери делается все меньше и меньше, пока окончательно не исчезает в тот самый момент, когда он больше всего нужен… Конечно, в этом случае очень трудно что-либо доказать, ни один мугл ни за что не признается, что у него исчезают ключи — они утверждают, что просто вечно теряют их. Бедняжки, они готовы на что угодно, лишь бы не замечать волшебства, даже когда оно у них под самым носом… Но — вы не поверите, чего только не заколдовывают наши с вами сородичи…
— МАШИНЫ, НАПРИМЕР?
Явилась миссис Уэсли, как меч держа в руке длинную кочергу. Мистер Уэсли широко раскрыл глаза и виновато уставился на жену.
— М-машины, Молли, дорогая?
— Да-да, Артур, машины, — подтвердила миссис Уэсли, сверкая глазами. — Представь себе, один колдун купил старую ржавую машину, сказал жене, что всего-навсего хочет разобрать ее на части и посмотреть, как она работает, а на самом деле заколдовал ее так, чтобы она могла летать.
Мистер Уэсли моргнул.
— Знаешь, дорогая, мне кажется, ты согласишься, что этот колдун действовал вполне в рамках закона, хотя, разумеется, ему… ммм… пожалуй, следовало бы сказать жене правду… Если бы ты изучила законодательство, то сама увидела бы, что оно оставляет… ммм… лазейки… Поскольку у него не было намерений летать на этой машине, тот факт, что машина может летать, не означает…
— Артур Уэсли, ты сам постарался, чтобы в законе была такая лазейка! — закричала миссис Уэсли. — Чтобы и дальше спокойно возиться в сарае со всем своим мугловым хламом! Кроме того — к твоему сведению — Гарри прибыл сегодня утром в той самой машине, на которой у тебя не было намерений летать!
— Гарри? — тупо спросил мистер Уэсли. — Какой Гарри?
Он посмотрел по сторонам, увидел Гарри и подпрыгнул.
— Батюшки мои! Гарри Поттер! Я так рад, Рон столько о тебе рассказывал…
— Твои сыновья летали сегодня ночью на этой мерзкой машине за Гарри и обратно! — прогремела миссис Уэсли. — Что ты на это скажешь, а?!
— Неужели? — с восторгом спросил мистер Уэсли. — Ну и как она, нормально? То… то есть…, — он срочно переменил тон, потому что из глаз миссис Уэсли полетели молнии, — это было… очень неосмотрительно с вашей стороны, дети… ужасно неосмотрительно…
— Пойдем-ка отсюда, — понизив голос, сказал Рон на ухо Гарри, видя, что миссис Уэсли уже раздувается как жаба. — Я тебе покажу мою комнату.
Они тихонько выскользнули из кухни и по узенькому коридорчику прошли к кривоватой лестнице, которая замысловатыми зигзагами вилась куда-то вверх. На третьем этаже дверь была открыта. Гарри едва успел заметить за нею два блестящих карих глаза, как дверь тут же с грохотом захлопнулась.
— Джинни, — сказал Рон. — Ты не представляешь, до чего странно, что она так стесняется. Она вообще никогда не закрывается…
Вскарабкавшись еще на пару пролетов вверх, они подошли к двери с облупившейся краской, на которой висела маленькая табличка «КОМНАТА РОНА».
Гарри вошел, почти касаясь головой наклонного потолка, и заморгал. Он как будто вошел в печку: почти всё в комнате Рона было безумного оранжевого цвета — покрывало на кровати, стены, даже потолок. Гарри не сразу понял, что его друг закрыл выцветшие обои плакатами, в разных видах изображавшими команду из семи колдунов и ведьм. Все они были в ярко-оранжевой форме, с метлами в руках, и энергично махали вошедшим.
— Твоя любимая квидишная команда? — догадался Гарри.
— «Пуляющие пушки», — подтвердил Рон, показывая на оранжевое покрывало с вышитыми на нем двумя огромными черными буквами «П» и летящим пушечным ядром. — Девятые в лиге.
Школьные учебники Рона были свалены в кучу в углу, рядом валялись комиксы, повествующие о «Приключениях Мартина Миггса, чокнутого мугла». Волшебная палочка лежала поверх полного лягушачьей икры аквариума, который стоял на подоконнике, рядом с толстой серой крысой по кличке Струпик. Струпик дремал на солнышке.
Гарри перешагнул через валявшуюся на полу колоду самотасующихся карт и выглянул в окно. Далеко в поле он увидел целый батальон гномов, потихоньку пробирающихся на участок к Уэсли. Потом он повернулся к Рону, который настороженно наблюдал за ним, как будто ожидая приговора.
— Тут тесновато, — быстро заговорил Рон. — Совсем не то, к чему ты привык у муглов. И еще прямо надо мной — чердак с упырем, он по ночам стонет и бьет по трубам…
Но Гарри, во весь рот улыбнувшись, перебил:
— Это самый лучший дом на свете!
У Рона порозовели уши.
Глава четвертая
У Завитуша и Клякца
Жизнь в Пристанище полностью отличалась от жизни на Бирючиновой аллее. Дурслеи любили, чтобы все было аккуратно и шло своим чередом; в доме Уэсли постоянно происходило что-то странное и неожиданное. Гарри чуть удар не хватил в тот первый раз, когда он посмотрелся в зеркало над каминной полкой, а оно заорало: «Заправь рубашку, неряха!». На чердаке упырь заводил унылые стоны и ронял железяки, как только ему казалось, что в доме сделалось что-то слишком тихо, а на взрывы, то и дело гремевшие в комнате близнецов, вообще мало кто обращал внимание. И всё-таки Гарри удивлялся не тому, что зеркала разговаривают, а тому, что все его любят.
Миссис Уэсли следила, чтобы он переодевал носки, а за столом каждый раз старалась впихнуть в него по четыре порции «добавки». Мистер Уэсли сажал Гарри рядом с собой за столом и бомбардировал его вопросами про муглов, выясняя, как устроены такие вещи, как штепсель или почтовая служба.
— Потрясающе, — обычно говорил он, выслушав очередной рассказ Гарри об использовании, скажем, телефона. — Просто удивительно, как много у муглов способов, чтобы обходиться без волшебства…
Гарри получил письмо из «Хогварца» солнечным утром, примерно через неделю после того, как прибыл в Пристанище. Они с Роном спустились к завтраку, а мистер и миссис Уэсли и маленькая Джинни уже сидели за столом. При виде Гарри девочка тут же с грохотом опрокинула на пол тарелку овсяной каши. У нее вообще обнаружилась склонность к опрокидыванию предметов, по крайней мере, Гарри ни разу еще не удалось без этого войти в комнату, где находилась Джинни. Сейчас она нырнула под стол, чтобы подобрать тарелку и появилась обратно с пылающим как заходящее солнце лицом. Притворившись, что ничего не заметил, Гарри сел за стол и взял бутерброд, протянутый миссис Уэсли.