Джордж Уизли проснулся от внезапной и необъяснимой тревоги, для которой вроде бы не было ни причин, ни предпосылок. Несколько минут он ворочался на кровати, тщетно пытаясь вновь уснуть. Затем, оставив эти бесплодные попытки, спустился на кухню.
Фред сидел у стола, беспокойно вертя в руках разделочный нож. Острый кончик лезвия опасно скользил над открытыми запястьями. Джордж замер, стараясь не делать резких движений.
- Эй, братец, ты чего?
Фред посмотрел на него. Глаза его были какие-то неживые и чужие.
- Она зовет меня, Джордж… Зря я тогда ушел с тобой. Она меня не отпустит. Никогда.
На ощупь подобрав с полки небольшой ножик, Джордж спряла его в рукаве пижамы. Налил два стакана воды, поставил на стол перед братом, а потом присел сам.
- Неужели, ты только вернулся и снова хочешь от нас сбежать, а? – он изо всех сил старался выдерживать шутливый тон, только чтобы скрыть внезапно охвативший его панический страх. – Что скажет Анджи, мама? Ты же видел, как они обрадовались!
- Это как курорт, как отпуск, понимаешь? – Фред слабо улыбнулся. – Нельзя злоупотреблять гостеприимством этого мира. Я уже чужой здесь.
- Ты мой брат! – Джордж схватил его за плечи и несильно тряхнул. – И мы - твоя семья!
- Да, я знаю. Поэтому я и пошел с тобой. Я так скучал… Но здесь мне не место. И я возвращаюсь, - он вновь занес опущенный было нож.
- Тогда, - Джордж вытряхнул из рукава свое оружие. – Я пойду с тобой!
- Что?! – опешил Фред.
Брат прижал лезвие к запястью и слегка проколол кожу. Выступили первые капли крови.
- Чего же мы ждем, а? Режем на счет три. Раз-два, и мы уже там.
- Эй, полегче! – Фред выронил свой нож и попытался отобрать у брата. – У тебя семья, дети!
Но тот словно обезумел:
- Это должны были быть твои дети! И вообще, о них есть кому позаботиться! А я уже потерял тебя один раз и больше не хочу. Или вместе остаемся, или вместе уходим, ясно тебе?!
Фред стоял в полном замешательстве. Да, желание забыться в уже ставшим привычным вечном сне мучило его, но вместе с этим в его душе рождалась, или скорее – возрождалась ответственность за своих родных. Он вспомнил, каким виноватым чувствовал себя за то, что покинул их раньше времени. Как же все быстро забылось, растворилось в мягком смертельном сумраке.
- Тогда, - решил он, - я пожалуй задержусь еще немного.
Джордж тут же положил нож и заулыбался.
- Вот сразу бы так.
- Ты знал, что я поддамся? – возмущенно возопил Фред.
- Надеялся, - дипломатично поправил Джордж.
Винсенто расхаживал взад-вперед перед каменной гаргульей, закрывающей вход в кабинет директора. О того, сможет ли Алекс убедить МакГоннагал в своей, а главное его, капитана команды по квиддичу, непричастности зависело, сработает ли план по завоеванию кубка. Санчес так и не понял, стоит ли доверять скрытному пареньку, но иной надежды у него просто не было. Проходившие мимо ученики бросали на Винсенто недоуменные взгляды. После того, как школьная медсестра обнаружила опасный препарат в коридоре, в школе развернулось настоящее расследование. Допрашивали друзей, сокурсников и просто случайных свидетелей. И вот совершенно неожиданно к директору пригласили Найткроу. Санчес не видел явных причин такого выбора, а потому справедливо опасался, что отравитель не так хорошо замел следы, как хотел показать.
Тем временем в директорском кабинете происходил следующий диалог:
- Вы хотели видеть меня, профессор? – отлично изображая недоумение, спросил Алекс.
- Да, мистер Найткроу, садитесь, - директор сидела за своим столом, сложив руки в замок перед грудью.
Алекс присел на краешек стула.
- Вам известно, что студент Пуффендуя был отравлен?
- Да.
- Возможно, мы не распространяли эту информацию, но мадам Помфри предполагает, что это отравление кокаином. Что вы можете на это сказать?
- Почему вы мне задаете этот вопрос, профессор?
- Инцидент случился накануне игры между Пуффендуем и вашим факультетом. И именно Слизерину было бы выгодно, чтобы Джереми Хувс не вышел на поле.
- Тогда, наверное, стоило расспросить Винсенто Санчеса, - делая невинные глаза, предложил Алекс.
- Мистер Санчес сообщил о замене в команде, предложив в качестве ловца вас…
Найткроу наклонил голову, что-то напряженно обдумывая, а потом внезапно выдал с какой-то даже детской обидой в голосе:
- Неправда. Это потому, что я единственный грязнокровка на всем Слизерине, да? Я прекрасно понимаю, что многие неприятности в Хогвартс были связаны со змеиный факультетом, но почему если я слизеринец и общаюсь с маглами, то непременно торгую наркотиками?
- Мистер Найткроу, у нас не принято использовать такую градацию, - опешила от такой реакции директор.
- На каком-нибудь Гриффиндоре и ли на том же Пуффендуе может быть, - не унимался Алекс. – А вот попробуйте это объяснить это студентам моего факультета, каждый из которых хотя бы с одной стороны волшебник в сто пятнадцатом колене! И почему только Шляпа определила меня сюда?! Профессор, вы хоть представляете, сколько сил мне пришлось приложить, чтобы о моем происхождении никто не узнал. Ни с кем не сближаться, чтобы случайно не сболтнуть что-то лишнее, не иметь друзей… - он махнул рукой, как будто стряхивая скупую слезу. – И поверьте, распространять магловские препараты мне совершенно не выгодно! Начнутся вопросы… и вся отмеренная мне здесь учеба превратится в ад. Если хотите, можете обыскать меня, мою комнату, но я говорю правду.
Найткроу взглянул на директора честнейшими глазами обиженного жизнью подростка. МакГоннагал задумалась. Конечно, мальчик был прав. Официально министерство порицало разделение по статусу крови, но никаких санкций так и не было принято. Да если бы и были – кто сможет рассказать, что происходит за стенами закрытой гостиной Слизерина?
- Хорошо, я вас выслушала, - спокойно произнесла профессор. – Ваши доводы довольно убедительны, и если после обыска помещений вашего факультета мы ничего не обнаружим, то я буду считать вопрос закрытым.
- Спасибо профессор,- Алекс просиял. – Я рад, что вы так хорошо понимаете своих учеников.
Директор улыбнулась уголками губ.
- Ну как? – набросился на Алекса Винсенто, когда тот вышел из кабинета МакГоннагал.
- Делов то, - пренебрежительно отмахнулся Найткроу. И нахально улыбнувшись, добавил: - Знаешь, в такие моменты я обожаю Слизерин!
- У тебя в комнате ничего не нашли, - Винсенто присел рядом с Алексом за стол в большом зале.
- Не сомневаюсь. Я же не такой дурак – хранить дурь у себя дома.
- Тогда почему ты все-таки оставил порошок в том коридоре? – Санчес искренне полагал, что чем меньше следов, тем лучше.
- Видишь ли, дорогой Винсенто, - с едва заметной ехидцей начал Найткроу, - эта пьеса тщательно срежисирована и состоит из шагов, которые следуют один за другим. Шаг первый – я узнал, что Хувс принимает укрепляющий вар из яиц докси. Знаешь, для повышения здоровья.
- Ну да, есть такой.
- Шаг второй – подобрать препарат, который несовместим с данным зельем…
- Как ты его подобрал, интересно?
- На каникулах изучал взаимодействия зелий с магловскими ядами… - между делом пояснил Алекс.
- Зачем это? – подобного интереса Санчес понять никак не мог. Ему бы такое даже в голову не пришло.
- Само собой, потому что никто другой их не использует, следовательно – маловероятно, что распознает, - это прозвучало уже с легким раздражением. – Ты меня вообще слушаешь? Шаг третий – отравить коридор. Шаг четвертый – отвести от себя подозрения.
- А если бы порошка не осталось, они вообще бы не возникли…
- Не скажи. Кто во всех убийствах и отравлениях сроду виноват? Правильно, Слизерин. Но ведь есть еще шаг пятый – направить гончих по ложному следу. Не напомнишь, что это вон там за мальчик?
- Арнольд Макмиллан, Пуффендуй…
- Ну вот с него и начнем.
Алекс достал палочку, подождал, когда избранная жертва окажется в поле зрения наибольшего количества людей и прошептал заклинание. Карман мальчика ни с того ни с сего треснул, на пол посыпались разные безделушки. А под ноги проходящей мимо Эвриале Горгон шлепнулся маленький пакетик с белым порошком.