– Мне нужно вниз, – сказал он. – Надо поговорить с родителями Диггори. Гарри… допей зелье. Всем до свидания, увидимся позднее.
Как только он вышел, Гарри откинулся на подушки. Гермиона, Рон и миссис Уизли смотрели на него без единого слова. Молчание затянулось.
– Допей зелье, Гарри, – в конце концов произнесла миссис Уизли. Она потянулась за пузырьком и кубком и задела кошель с деньгами. – Тебе надо хорошенько выспаться. Подумай пока о чем-нибудь другом… подумай, что купишь на эти деньги!
– Я этих денег не хочу, – пробубнил Гарри. – Возьмите их себе. Пусть их берет кто угодно. Я не должен был их выиграть. Они должны были достаться Седрику.
То, с чем он так старательно боролся с той минуты, когда все закончилось, грозило взять верх. В уголках глаз горячо защипало. Он моргнул и уставился в потолок.
– Ты ни в чем не виноват, Гарри, – прошептала миссис Уизли.
– Это я предложил ему взять Приз вместе, – сказал Гарри.
Теперь жгло и в горле. Рону что, трудно отвернуться?
Миссис Уизли поставила зелье на тумбочку и обняла Гарри. Его никогда не обнимали так по-матерински. Она прижала его к себе, и события этой ночи внезапно обрушились на него всей тяжестью. Мамино лицо, папин голос, мертвый Седрик… все закружилось перед глазами… он больше не мог этого вынести… его лицо исказилось от усилий сдержать рвущийся наружу горестный крик…
Раздался громкий шлепок. Миссис Уизли и Гарри отпрянули друг от друга. Гермиона стояла у окна, что-то крепко сжимая в кулаке.
– Извините, – прошептала она.
– Допей зелье, Гарри, – поспешно велела миссис Уизли, рукой утирая слезы.
Гарри выпил залпом. Подействовало незамедлительно. Тяжелыми, необоримыми волнами нахлынуло глубокое забытье, он откинулся на подушки и больше ни о чем не думал.
Глава тридцать седьмая
Начало
Даже месяц спустя вспоминая эти дни, Гарри удивлялся, до чего плохо их помнит. Видимо, он столько пережил, что больше в него не вмещалось. Но то, что сохранилось в памяти, причиняло жестокую боль. Ужаснее всего была, пожалуй, встреча с родителями Седрика наутро.
Они ни в чем не винили Гарри, наоборот, благодарили за то, что вернул им тело сына. Мистер Диггори почти весь разговор проплакал. Горе миссис Диггори было так велико, что иссушило все слезы.
– Значит, он почти не страдал, – сказала она, выслушав, как погиб ее сын. – И потом, Амос… он ведь как раз выиграл Турнир. Наверное, умер счастливым…
Когда они уже уходили, она посмотрела на Гарри и проговорила:
– Ты теперь будь очень осторожен.
Гарри схватил с тумбочки кошель с деньгами.
– Возьмите, пожалуйста, – неловко забормотал он. – Это должно было достаться Седрику, он туда первым добрался, возьмите…
Но она отшатнулась:
– Что ты, что ты, милый, это твое, мы не можем… оставь у себя.
На следующий вечер Гарри возвратился в гриффиндорскую башню. От Рона с Гермионой он узнал, что за завтраком Думбльдор попросил всю школу оставить Гарри в покое, не задавать ему вопросов и не выпытывать, что случилось в лабиринте. Гарри заметил, что большинство ребят обходят его стороной и прячут глаза. Некоторые шептались, прикрывая рты ладошками. Видимо, многие поверили Рите Вритер, что он ненормален и оттого опасен. Возможно, у кого-то имелись свои соображения об обстоятельствах гибели Седрика. Но Гарри это не волновало. Лучше всего ему было с Роном и Гермионой, беседовать на отвлеченные темы, или они вдвоем играли в шахматы, а он молча сидел рядом. Ребята понимали друг друга без слов и, казалось, молча ждали какого-то знака, известия о том, что творится вне «Хогварца», – а пока ничего не известно, без толку гадать о будущем. Они затронули болезненную тему один-единственный раз – когда Рон сказал Гарри, что миссис Уизли перед отбытием поговорила с Думбльдором.
– Она пошла к нему спросить, нельзя ли тебе этим летом прямо к нам, – сообщил Рон. – Но он хочет, чтобы ты поехал к Дурслеям, хотя бы сначала.
– Почему? – спросил Гарри.
– Мама говорит, у Думбльдора свои резоны, – угрюмо покачал головой Рон. – Я так понимаю, надо ему доверять, да?
Кроме Рона и Гермионы, Гарри мог общаться только с Огридом. Преподавателя защиты от сил зла в школе больше не было, и эти уроки оказались свободны. В четверг, ярким солнечным днем, ребята отправились к Огриду в гости. Из открытой двери хижины, гулко гавкая и размахивая хвостом, выскочил Клык.
– Кто там? – крикнул Огрид, выходя на порог. – Гарри!
Он пошел навстречу, одной рукой привлек Гарри к себе, взъерошил ему волосы и проговорил:
– Рад тебя видеть, приятель. Рад тебя видеть.