— Добби? — неуверенно позвал Гарри.
Маленькое существо подняло голову и растопырило пальцы, из-за которых показались огромные карие глаза и нос, размером и формой похожий на большой помидор. Это был не Добби… но, без сомнения, это был эльф-домовой. Гарри освободил Добби от его старых владельцев — семьи Малфоев.
— Господин меня назвал Добби? — удивлённо пропищал домовой сквозь пальцы. Голосок его был ещё тоньше, чем у Добби — тонюсенький дребезжащий писк, и Гарри заподозрил (хотя у домовых трудно сказать наверняка), что, возможно, этот эльф был женского пола. Рон и Гермиона повернулись, чтобы тоже посмотреть. Они слышали о Добби от Гарри, но никогда его не встречали. Даже мистер Уизли обернулся и с любопытством взглянул на домового.
— Извините, — сказал Гарри, — я принял вас за кого-то другого.
— Но я тоже знать Добби, сэр! — пропищал домовёнок. Она прикрывала лицо ручками, как будто загораживаясь от яркого света, несмотря на то, что в Верхней Ложе было почти темно. — Меня зовут Винки, сэр… а вы, сэр… — её тёмные глаза расширились и стали размером с блюдца, когда она заметила шрам у него на лбу. — Вы, конечно же, Гарри Поттер!
— Да, это я, — сказал Гарри.
— Добби всё время о вас говорит, сэр! — сказала она с благоговением, чуть-чуть опустив ладони от глаз.
— Как у него дела? — спросил Гарри. — Как он поживает на свободе?
— О, сэр, — сказала Винки, качая головой, — о, сэр, при всём уважении, сэр, я не уверена, что вы оказали Добби услугу, когда освободить его.
— Почему? — ошарашено спросил Гарри. — Что не так?
— Свобода ударила ему в голову, сэр, — печально сказала Винки. — Идеи, не подобающие существу в его положении, сэр. Не может найти другую работу, сэр.
— Почему? — спросил Гарри.
Винки понизила голос на пол-октавы и прошептала: — Он хочет оплату за работу, господин!
— Оплату? — недоумённо повторил Гарри. — Ну… а почему бы ему не платить?
От одной мысли Винки пришла в ужас и слегка сомкнула пальцы, так что её лицо снова было скрыто наполовину.
— Домовым не платят, сэр! — приглушённым пискливым голосом сказала она. — Нет, нет и нет. Я говорить Добби, я говорить: — Иди и найди себе хорошую семью и осядь, Добби. — Он слишком сильно гуляет, господин. Это не подобает домовому. — Ты веселится вот так, Добби, — я говорить, — а потом, не успеет оглянуться и окажется у дверей Отдела по Управлению и Контролю Волшебных Существ, как какой-нибудь обыкновенный гоблин.
— Ну, пора бы ему немножко повеселится, — сказал Гарри.
— Домовые не должен веселиться, Гарри Поттер, — твёрдо сказала Винки из-за ладоней. — Домовые делает то, что им говорить. Я совсем не любить высоты Гарри Поттер, — она быстро глянула в сторону края ложи и сглотнула, — но мой хозяин посылает меня сюда, в Верхнюю Ложу, и я приходить, сэр.
— Зачем же он послал тебя сюда, если он знает, что ты боишься высоты? — нахмурился Гарри.
— Хозяин… хозяин хочет, чтобы я занимать ему место, Гарри Поттер. Он очень занят, — сказала Винки, склонив голову в сторону пустого сидения рядом. — Винки хочет назад в палатку хозяина, Гарри Поттер, но Винки делает то, что ей говорят. Винки — хороший домовой.
Она вновь бросила быстрый испуганный взгляд на край ложи и снова полностью спрятала лицо за руками. Гарри повернулся к остальным.
— Так это и есть домовой? — пробормотал Рон. — Странные существа.
— Добби был куда страннее, — с жаром сказал Гарри.
Рон вытащил свой Омниокль и стал его проверять: приложил к глазам и разглядывал толпу на другой стороне стадиона.
— Круто! — сказал он, вертя ручку повтора сбоку. — Я могу заставить этого парня там внизу ещё раз поковырять в носу… и ещё раз… и ещё раз.
Между тем, Гермиона внимательно изучала свою программку в бархатной обложке с кисточками.
— Перед матчем будет выступление талисманов команд, — громко прочитала она.
— О, на это всегда стоит посмотреть, — сказал мистер Уизли. — Сборные привозят с собой волшебные создания из своих стран, чтобы добавить немножко зрелищности.
В течение получаса места в их ложе заполнились магами. Мистер Уизли пожимал руки людям, которые явно были очень важными волшебниками. Перси вскакивал со своего места, чтобы поприветствовать их, так часто, что казалось, будто он сидит на ёжике. Когда прибыл сам министр магии Корнелиус Фадж, Перси так низко поклонился ему, что очки слетели у него с носа и разбились вдребезги. Ужасно сконфузившись, Перси починил их волшебной палочкой и уже больше не вставал со своего места, бросая завистливые взгляды на Гарри, с которым Корнелиус Фадж поздоровался, как со старым приятелем. Фадж, который уже был знаком с Гарри, по-отцовски пожал ему руку, справился о его жизни и представил его другим волшебникам.
— Гарри Поттер, знаете ли, — громко сказал он болгарскому министру, одетому в роскошную мантию из чёрного бархата, окантованного золотом, который, казалось, не понимал ни слова по-английски, — Гарри Поттер… да ладно, вы же знаете, кто он такой: мальчик, который пережил атаку Сами-Знаете-Кого… да вы же знаете кто он такой…
Болгарский маг неожиданно заметил шрам Гарри и стал громко и возбуждённо о чём-то лопотать, указывая на шрам пальцем.
— Я так и знал, что до него дойдёт в конце концов, — устало сказал Фадж. — Я не особо силён в языках. Для таких вещей мне нужен Барти Крауч. Ага, я вижу, его домовой держит ему место… Правильно, а то эти болгарские типы пытались заграбастать все лучшие кресла… ага, а вот и Люциус.
Гарри, Рон и Гермиона быстро обернулись. Вдоль второго ряда к трём всё ещё свободным местам пробирались ни кто иные, как бывшие хозяева Добби: Люциус Малфой, его сын Драко и женщина, которая, очевидно, была его матерью.
Гарри и Драко Малфой были врагами с их первой поездки в Хогвартс. Бледный, с острым лицом и светлыми волосами, Драко был копией отца. Мать его тоже была блондинкой, высокой и стройной. Её можно было бы назвать красивой, если бы её лицо не носило такое выражение, словно ей только что подсунули под нос нечто очень вонючее.
— А, Фадж, — сказал мистер Малфой, протягивая руку Министру Магии. — Как вы? Кажется, вы не знакомы с моей женой Нарциссой и нашим сыном Драко?
— Очень приятно, очень приятно, — сказал Фадж, улыбаясь и кланяясь миссис Малфой. — А мне позвольте представить вам мистера Обланска… Обалонска… мистера… а… в общем, Министра Магии Болгарии. Он не понимает ни слова из того, что я говорю, так что, неважно. И ещё… я так понимаю, вы знакомы с Артуром Уизли?
Наступила натянутая пауза. Мистер Уизли и мистер Малфой взглянули друг на друга, и Гарри отчётливо вспомнил последний раз, когда эти двое встречались лицом к лицу: в книжном магазине у «Флориша и Блоттса», причём встреча завершилась дракой. Холодные серые глаза мистера Малфоя скользнули по лицу мистера Уизли, а затем по всему первому ряду.
— Боже мой, Артур, — тихо сказал он. — Что тебе пришлось продать, чтобы заплатить за билеты в Верхней Ложе? Не стоит же твой дом столько денег?
Фадж, не слышавший этих слов, продолжал:
— Люциус только что сделал очень щедрое пожертвование в пользу Больницы Волшебных Болезней и Травм имени Святого Мунго, Артур. Он здесь в качестве моего гостя.
— Как… как мило, — сказал мистер Уизли, улыбаясь чересчур натянуто.
Мистер Малфой перевёл взгляд на Гермиону, которая слегка порозовела, но не отвела глаз. Гарри прекрасно понял, что вызвало кривую усмешку на губах мистера Малфоя. Он и его семья гордились своей чистокровностью и считали волшебников из маггловских семей, то есть таких, как Гермиона, вторым сортом. Но под взглядом Министра Магии он не посмел ничего сказать. С презрительной усмешкой на губах он слегка кивнул мистеру Уизли и стал пробираться дальше к своему сиденью. Драко послал Гарри, Рону и Гермионе полный презрения взгляд и уселся между матерью и отцом.