— Вот-вот начнётся! — прошептал Ли Джордан, сидящий неподалёку от Гарри.
Пламя в Кубке внезапно обрело красный цвет, рассыпалось искрами и выплюнуло в воздух обгорелый кусочек пергамента. Весь зал ахнул.
Дамблдор поймал этот кусочек и, держа его в вытянутой руке, чтобы под светом пламени, которое вновь превратилось в голубовато-белое, прочитать написанное на нём имя.
— Чемпионом Дурмштранга, — произнёс он сильным и чистым голосом, — будет Виктор Крам.
— Никто ничего другого, естественно, и не ожидал, — кричал Рон в буре аплодисментов и радостных возгласов, разразившихся в зале. Гарри смотрел, как Виктор Крам поднялся со своего места за столом Слизерина и, сутулясь, направился к Дамблдору, повернул направо, прошёл мимо стола преподавателей и исчез за дверью соседней комнаты.
— Браво, Виктор! — кричал Каркаров так громко, что его голос перекрикивал гром аплодисментов. — Я знал, что в тебе это было заложено!
Хлопки и крики, наконец, утихли. Теперь все опять повернулись к пламени в Кубке, которое, через мгновение, опять загорелось алым цветом и выплюнуло второй кусочек пергамента.
— Чемпион Бобатона, — объявил Дамблдор, — Флёр Делакур!
— Это она, Рон! — кричал Гарри, когда девушка, очень напоминающая Виилу, грациозно поднялась со стула, откинула назад копну серебристых волос, и проплыла между столами Рэйвенкло и Хаффлпаффа.
— О, посмотрите, они все разочарованы! — среди поднявшегося гвалта произнесла Гермиона, кивая на делегацию Бобатона.
«Разочарованы» — слишком мягко сказано, — подумал Гарри. Две девочки, которых не выбрали в Чемпионы, залились слезами. Они сидели и плакали, закрыв лица руками.
Когда Флёр Делакур тоже исчезла в соседней комнате, снова наступила тишина. В зале повисло такое напряжение, что казалось, его можно было разрезать ножом. Следующим был Чемпион Хогвартса…
И Кубок вновь сверкнул красным огнём, брызнул искрами, высунул огненный язык высоко в воздух и с кончика этого языка Дамблдор снял третий кусочек пергамента.
— Чемпион Хогвартса, — провозгласил он, — Седрик Диггори!
— Не может быть! — во весь голос отчаянно проговорил Рон, но, кроме Гарри его никто не услышал. Все звуки потонули в воплях с соседнего стола.
Все, без исключения, Хаффлпаффцы вскочили на ноги. Они кричали, топали ногами, прыгали и хлопали, пока Седрик вставал из-за стола, широко улыбаясь. Он прошёл мимо них к столу преподавателей и направился в комнату, куда до этого уже вошли Виктор и Флёр. Седрику хлопали так долго, что прошло довольно много времени перед тем, как Дамблдору удалось снова привлечь к себе внимание.
— Изумительно! — радостно провозгласил Дамблдор, перекрикивая стихающую толпу, — итак, у нас есть три Чемпиона! Не сомневаюсь, что я могу рассчитывать на всех вас, включая учеников Бобатона и Дурмштранга, в полной и абсолютной поддержке наших Чемпионов! Подбадриванием Чемпионов вы внесёте вклад в…
Но Дамблдор внезапно запнулся. Всему залу было ясно, что остановило его.
Пламя в Кубке опять заалело. Из него во все стороны летели искры. Длинный язык пламени внезапно лизнул воздух, держа на своём кончике ещё один кусочек пергамента.
Совершенно механически Дамблдор протянул руку и взял с огня этот кусочек. Он вытянул руку с пергаментом и уставился на него. Наступила длинная пауза. Дамблдор смотрел на кусочек пергамента, а все присутствующие смотрели на Дамблдора. Но наконец, Дамблдор прочистил горло и прочёл написанное на пергаменте имя:
— Гарри Поттер.
17. Четыре Чемпиона
Гарри сидел, мучительно сознавая, что на него устремлены все глаза в Большом зале. Он был в шоке… Он оцепенел… Не может быть… Ему это снится… Он просто ослышался…
Аплодисментов не последовало, воздух наполнился жужжанием, как будто вспугнули пчелиный рой. То там, то здесь вверх тянулись шеи, чтобы получше рассмотреть Гарри, застывшего на месте.
Профессор МакГонагалл вскочила с места, промчалась мимо Людо Бэгмана и профессора Каркарова напрямик к Дамблдору и что-то жарко зашептала ему на ухо. Дамблдор, нахмурившись, слушал её, cклонив голову.
Гарри повернулся к Рону с Гермионой, позади которых весь стол Гриффиндора глазел на него разинув рты.
— Я не вносил в Кубок своего имени, — ошалело произнёс он, — вы же знаете, что не вносил.
Рон с Гермионой так же ошалело смотрели на него.
За учительским столом профессор Дамблдор выпрямился и кивнул профессору МакГонагалл,
— Гарри Поттер! — вновь позвал он. — Гарри, будь любезен, подойди к нам, пожалуйста.
— Иди, Гарри, — прошептала Гермиона и слегка подтолкнула его в спину.
Гарри поднялся с места. Путаясь в полах мантии, заплетающимися ногами он отправился в бесконечный путь к учительскому столу между столами Гриффиндора и Хаффлпаффа. Этот стол, казалось, с каждым его шагом не приближался к нему ни на сантиметр. Он чувствовал на себе взгляды сотен глаз, ослепляющих его, как прожекторы. Жужжание становилось всё громче. Наконец, после, казалось, доброго часа ходьбы, он предстал перед Дамблдором, всем своим существом ощущая на себе сверлящие взгляды преподавателей.
— Ну что ж, Гарри, в боковую комнату… — Дамблдор не улыбался.
Гарри двинулся мимо учительского стола. Примостившийся в конце стола Хагрид не проявил по отношению к нему никаких признаков своей обычной доброжелательности. Он не подмигнул ему, не помахал рукой и ни коим образом не поприветствовал его, а продолжал сидеть с ошарашенным лицом и глазеть на него, как и все остальные преподаватели. Гарри вошёл в дверь позади учительского стола и оказался в небольшой комнате, увешенной портретами колдунов и колдуний. В камине напротив весело пылал огонь.
Люди на картинах повернули головы, чтобы взглянуть на вошедшего. Сморщенная и сухая колдунья выпорхнула из своего портрета и впорхнула в соседний, на котором обитал маг с длинными висячими усами. Колдунья поспешно принялась что-то нашёптывать на ухо магу.
У огня расположилась живописная группа, состоящая из Виктора Крама, Седрика Диггори и Флёр Делакур. Их силуэты выразительно вырисовывались на фоне пылающего огня. Ссутулившийся и насупившийся Крам примостился в стороне от Седрика и Флёр, прислонившись к каминной полке. Седрик, сплетя за спиной пальцы рук, глядел в огонь, а Флёр, оглянулась на звук открываемой двери и откинула с лица копну длинных серебристых волос.
— В чём дело? — спросила она. — Нас зовут назад в зал?
Она решила, что Гарри послали к ним с каким-то сообщением. А Гарри не знал, как объяснить им, что только что произошло. Он молча стоял и глядел на трёх Чемпионов, внезапно заметив, какие они высокие.
Позади него раздался звук быстрых шагов и в комнату влетел Людо Бэгман. Он взял Гарри под локоть и повёл его к камину.
— Из ряда вон выходящее событие! — пробормотал он, крепко держа Гарри за локоть. — Совершенно и полностью экстраординарное! Господа… дама, — добавил он, приближаясь к камину и обращаясь к стоящей там троице, — позвольте мне представить вам, как бы то ни казалось невероятным — четвёртого Чемпиона Хогвартса!
Виктор Крам выпрямился, его хмурое лицо потемнело ещё больше, когда он бросил на Гарри быстрый взгляд. Седрик, казалось, пришёл в полное замешательство. Он перевёл глаза с Бэгмана на Гарри, а потом вновь на Бэгмана, как будто пытаясь увериться, что ослышался. Одна Флёр Делакур, откинув назад волосы, улыбнулась и сказала: — Ошень острроумно, мсье Бэгман.
— Остроумно? — в замешательстве повторил Бэгман. — Но я не шучу! Имя Гарри только что выдал Кубок Огня.
Крам слегка сдвинул нависшие брови, Седрик продолжал стоять с застывшим на лице вежливо-удивлённым выражением, a Флёр нахмурилась.
— Но ошевидно прроизошла ошибка, — презрительно проговорила она, — он не сможит прринят ушастьа в сорревнованиа. Он — слишком маленький!