— То есть зелья просто нет в запасниках? — спросила Нимфадора, обращаясь больше к отцу.
— Именно, — кивнул он. — И даже больше. Я работаю в Мунго около восемнадцати лет, и за все это у нас ни разу не было окаменевшего пациента. Подобное зелье попросту без надобности. Не так уж часто магам доводится встречаться с кем-то вроде василиска.
Дора задумчиво кивнула. Только устроившись на работу в аврорат, она поняла, насколько отличается реальность от того, что она представляла в школе. И вот теперь мир ей опять напомнил, что и в госпитале все не так, как кажется. То, что лекарство известно, не значит, что оно стоит на полочке и ждет своего часа.
За столом на какое-то время забыли о василиске и Хогвартсе, начав обсуждать внутреннее устройство Мунго и причины, по которым в Англии до сих пор нет частной больницы. Тут Дора чувствовала себя собачкой, с которой играют в “дразнику”: она едва успевала переводить взгляд с одного говорящего на другого, и едва удерживала нить разговора, путаясь в бесконечных примерах, именах и странах. Когда Сириус рассказывал о своем лечении в госпитале за границей, в столовой с тихим хлопком появился домовик.
Он тихо подошел к Нарциссе, коснулся ее руки и, постоянно кланяясь и извиняясь за прерванный обед, отдал ей письмо в конверте с гербом Хогвартса. Женщина с недоверием разломила восковую печать, судорожно думая, почему МакГонагалл могла оторвать ее от обеда. А прочитав первые строки, Нарцисса ахнула, прижимая к губам ладонь.
— Что случилось, милая? — тут же взволнованно спросила Андромеда.
— Еще одно нападение, — Нарцисса уже вставала со стула. — Мне нужно возвращаться в Хогвартс, там вводят комендантский час. Кроме того, Минерва написала, что сегодня вечером могут прийти за Хагридом.
— Кто пострадал? — дрогнувшим голосом спросила Белла, моля не услышать знакомое имя.
— Минерва не написала. Но, если бы это был кто-то из наших, она бы сообщила. Сириус, ты бы предупредил Фрэнка… Или сегодня же Дамблдора снимут с должности, или я не знаю своего бывшего мужа. Он любит, чтобы беды на его жертву валились кучей.
— Хорошо, — кивнул Сириус. — И… не сдерживайся уже. Читай всех подряд.
— Тебе легко говорить, — поморщилась Нарцисса, — это ведь не ты будешь знать мелкие тайны всех, кто не позаботился заняться защитой разума.
Кузен в ответ лишь усмехнулся. Обычно легилименты, особенно такие, как Нарцисса — практически стихийные, которые начали читать мысли даже раньше, чем колдовать, пользуются своим даром постоянно. Но Нарцисса, как только научилась это полноценно контролировать, редко прибегала к своей врожденной способности. Считала это не только неприличным, но и утомительным. Количество мелких мерзких секретов сводило с ума. Да и что можно почувствовать, едва касаясь разума своего собеседника? Громкие мысли, ворох ненужной информации, несколько малосвязанных ассоциативных воспоминаний. Надавишь чуть сильнее — у мага чуть закружится голова, что большинство готовы списывать на духоту и усталость, даже зная о способностях легилиментов. Но так можно узнать что-то определенное. Проще, конечно, при этом говорить на близкие темы. Ну или пользоваться методом Дамблдора. Он, вызывая к себе детей, подозреваемых в шалостях, всегда читает их поверхностно, что очень удобно делать через контакт взглядом. Он просто спрашивает: “Ты ничего не хочешь мне рассказать?” — и ловит кусочки панических мыслей. Но не мог же он так поболтать со всеми в школе? Да и велик шанс, что таинственный наследник, или хранитель дневника, сам владеет окклюменцией. Ну или носит амулет.
Поэтому Нарцисса мало надеялась на свой дар. И редко его афишировала. Даже больше — за все долгие годы совместной жизни Люциус так и не узнал, на что способна его жена. То, что она иногда считывала его мысли, делало ее счастливее. Ей казалось, что они квиты. Он предпочел ей мужчин, а она знает кучу его мелких тайн. Если бы ей понадобилось уничтожить своего мужа, она бы сделала это с легкостью. Не будь у них Драко, она бы так и поступила.
***
Хогвартс был тих и безлюден. Нарцисса даже не зашла снять зимнюю мантию — сразу направилась в кабинет к МакГонагалл.
— Ты вернулась! — женщина подняла взгляд от каких-то бумаг. — Это хорошо. Мы начинаем усиленное патрулирование коридоров, я готовлю график дежурств.
— Можно мне, по большому блату, местечко без Локхарта? — снимая мантию поинтересовалась Нарцисса.
— Решив, что он достаточно силен, я поставила его дежурить в одиночестве. Его напарник может воспользоваться дезиилюминационным заклинанием… хотя вряд ли это недоразумение вообще выйдет на дежурство, у него же тогда кудри не успеют накрутиться.
Нарцисса хихикнула и села на стул для посетителей, готовясь выслушать последние новости. МакГонагалл осторожно отложила перо и закрыла чернильницу и только тогда начала:
— Пенелопа Кристалл. Они с Перси всегда просили, чтобы им ставили совместные смены, она зашла в туалет Миртл, наверное хотела убедиться в своей неотразимости, и там и осталась. Миртл нам сказала.
— О, Мерлин! — ахнула Нарцисса и ту же спросила: — А как Перси? Он, наверное, очень расстроен…
— Закрылся в комнате старост и не пускает туда остальных, — вздохнула МакГонагалл.
— Я поговорю с ним позже…
На какое-то время в кабинете повисла тишина: каждая из женщин думала о своем. МакГонагалл о том, что Нарциссе однозначно пошло бы деканство. Как она переживает за детей, даже не деля их на своих и чужих. А Нарцисса размышляла о том, что она все же несколько предвзята. За время работы она успела полюбить этих разных братьев Уизли, и теперь ее больше волнует состояние Перси, ведь его девушка окаменела, когда спешила к нему на свидание. Пенелопу почему-то было не столь жалко.
— Так что там с Хагридом? — напомнила Нарцисса.
— Альбус уже предупредил, что Министерство… — тут МакГонагалл запнулась, а потом продолжила уже решительнее. — Просто не могу поверить, что они действительно считают Хагрида способным на подобное. Он, конечно, питает странную слабость ко всяким монстрам, но, тут стоит отдать ему должное, неплохо их контролирует. И с чего бы он открыл комнату сейчас? Да и тогда, он ведь сам сказал, кого держал. Запрещено, но акромантулы не имеют никакого отношения к окаменению.
Женщина гневно вздохнула, ее всегда выводила из себя подобная халатность. В Министерстве предпочитали не расследовать те дела, где уже был подозреваемый.
— Его заберут в Азкабан? — Нарцисса чуть поморщилась, вспоминая тот единственный раз, когда она вынужденно оказалась там.
— Да, — сухо ответила МакГонагалл, уже справившись с собой.
— Альбус знает, что в Совете Попечителей хотят его сместить? — прямо спросила Нарцисса.
Минерва поджала губы и недовольно сощурилась:
— Знает. И, как всегда, совершенно непонятно, что он предпримет. Но сказал, что заместителем являюсь я.
Нарцисса кивнула, не сводя взгляда с Минервы. Та не выдержала и сама ответила на так и не заданный вопрос:
— Да, да. Позволю. Не смотри так на меня. Я тоже согласна, что это неправильно, не дать обыскать замок тем, кто разбирается в темной магии. При всем моем уважении к отделу тайн, вряд ли там знают о темных искусствах больше, чем в темной семье.
— Спасибо, Минерва.
Женщина в ответ чуть усмехнулась и неожиданно призналась:
— Род Росс прервался на моем дяде. Но мама говорила, что мы тоже были бы темными, если бы она не сбежала с маглом. Поэтому я знаю, что темный — не всегда значит злой… вот только в реальной жизни это заметно, увы, не часто. Все, кто открыто практиковал темную магию, убили множество людей.
— Андромеда как-то сказала, что у современного мага нет причин часто прибегать к темной магии.
Минерва в ответ так же грустно улыбнулась. Действительно, зачем магу расплачиваться за темные поступки, когда их можно избегать? Времена, когда маги воевали до полного уничтожения рода противника, давно прошли.
***
Как и думала Нарцисса, Малфой пришел в школу требовать отставки директора в тот же день. Он даже пытался подкупить мадам Боунс, она была двенадцатым членом совета попечителей, но та подписала приказ добровольно, еще, как писала потом Сириусу, позволила себе немного поглумиться над Люциусом. Боунс хорошо чувствовала ложь, а таких людей, как Малфой, она справедливо презирала. Зная, что можно получить не меньшее влияние и законными методами, она считала слабостью попытки обмануть систему.