The problem of defeating Professor Quirrell was looking increasingly difficult, even by the standards of the sort of impossible problems that Harry had solved already. |
Задача "победить профессора Квиррелла" выглядела чрезвычайно сложной даже по меркам невероятно трудных задач, которые Гарри уже доводилось решать. |
If communicating that difficulty was what Professor Quirrell was trying to do, he was succeeding. |
Если на самом деле профессор хотел сообщить Гарри об этой сложности, то у него прекрасно получилось. |
Harry was starting to seriously consider the possibility that it might be better to offer to rule Britain as Voldemort's nonhomicidal delegate, if Professor Quirrell himself would just agree to stop killing people all the time. |
Г арри всерьёз начал размышлять, не стоит ли ему предложить свои услуги в качестве не убивающего наместника Волдеморта на посту правителя Британии, если сам профессор Квиррелл согласится не убивать людей направо и налево. |
Even mostly. |
Хотя бы большую часть времени. |
But that wasn't likely to happen. |
Но вряд ли он согласится. |
Harry stared at his hands, from where he had sat down upon the floor, feeling sadness shading over into despair. |
Гарри сидел на полу, уставившись на свои руки. Печаль плавно переходила в отчаяние. |
The Lord Voldemort who'd given Harry his dark side had spent that long thinking things over and reflecting on his own thought processes... and had emerged as the calm, clear-headed, and still homicidal Professor Quirrell. |
Лорд Волдеморт, который дал Гарри его тёмную сторону, слишком много времени размышлял обо всём, в том числе о собственном процессе мышления... и в результате появился хладнокровный, рассудительный, но всё ещё спокойно относящийся к убийствам профессор Квиррелл. |
Professor Quirrell added a pinch of golden hair to the potion of effulgence, and that reminded Harry that time was continuing to move; the locks of bright hair were rarer than the bellflowers. |
Профессор добавил щепотку золотых волос в зелье сияния, и это напомнило Гарри, что время идёт: пряди волос добавлялись реже, чем колокольчики. |
"I ask my second question," Harry said. "Tell me about the Philosopher's Stone. |
- Второй вопрос, - сказал Г арри. - Расскажите мне о Философском Камне. |
Does it do anything besides making Transfigurations permanent? |
Он делает трансфигурацию постоянной, но делает ли он что-то ещё? |
Is it possible to make more Stones, and why is that problem hard?" |
Возможно ли изготовить больше Камней, и почему эта задача так сложна? |
Professor Quirrell was bent over the potion, and Harry could not see his face. |
Профессор Квиррелл склонился над зельем, и Гарри не мог видеть его лица. |
"Very well, I shall tell you the Stone's story as I have inferred it. |
- Хорошо. Я расскажу тебе историю Камня в том виде, в каком я сам её знаю. |
The one and only power of the Stone is the imposition of permanency, to render a temporary form into a true and lasting substance-a power absolutely beyond ordinary spells. |
Сила у Камня только одна. Он придаёт созданному волшебством постоянство, превращает временное в навеки настоящее. Обычные заклинания на это совершенно не способны. |
Conjurations such as the castle Hogwarts are maintained by a constant well of magic. |
Сотворённые объекты, вроде замка Хогвартс, требуют постоянной подпитки из какого-нибудь источника магии. |
Even Metamorphmagi cannot manifest golden fingernails and then trim them for sale. |
Даже метаморфомаги не способны отращивать себе золотые ногти и срезать их на продажу. |
It is theorized that the Metamorphmagus curse merely rearranges the substance of their flesh, like a Muggle smith manipulates iron with hammer and tongs; and their body contains no gold. |
Теория гласит, что проклятие метаморфомага лишь преобразует их плоть, как магловский кузнец молотом и клещами меняет форму железа, - а золота в их телах нет. |
If Merlin himself could create gold from thin air, history does not record it. |
История не сохранила свидетельств о том, что кто-нибудь - даже сам Мерлин - создавал золото из ничего. |
So the Stone, we can guess even before research, must be a very old thing indeed. |
Поэтому даже до начала детальных исследований можно догадаться, что Камень, несомненно, очень древний артефакт. |
In contrast, Nicholas Flamel has been known to the world for a mere six centuries. |
Однако, Николас Фламель известен миру лишь каких-то шесть столетий. |
Tell me the obvious next question to ask, boy, if you wanted to trace the Stone's history." |
Как по-твоему, мальчик, какой очевидный вопрос должен задать тот, кто хочет узнать историю Камня? |
"Um," Harry said. He rubbed his forehead, concentrating. |
- Э-э, - Гарри потёр лоб, пытаясь собраться с мыслями. |
If the Stone was old, but the world had only known Nicholas Flamel for six centuries... "Was there some other very long-lived wizard who disappeared at around the same time Nicholas Flamel showed up?" |
Если Камень существует с древних времён, а Николас Фламель известен миру лишь шесть столетий... - Не было ли другого волшебника-долгожителя, который исчез примерно в то же время, когда появился Николас Фламель?
|