23 августа 1994 года
Подобных истерик стены орехового кабинета не видели уже очень давно.
— «Кошмарные сцены на Чемпионате мира по квиддичу!» — бушевал Фадж. — «Ошибка министерства! Вопиющая некомпетентность! Кто ответит за ущерб?»
Он в раздражении бросил номер «Ежедневного пророка» на стол, но промахнулся, и газета упала на пол, рассыпавшись на отдельные листы. Сидящий у камина Хамфри Эпплби лениво шевельнул пальцем, собирая разлетевшуюся газету, нацепил очки и углубился в чтение.
— Это все твоя идея! — не успокаивался министр. — Дать Каффу немного свободы, допустить легкую критику... Вот, пожалуйста! Первое же серьезное дело, и все Министерство завалено вопиллерами, как будто мы проштрафившиеся школьники, а не представители закона!
— Насколько я знаю, — не отрываясь от чтения, произнес Хамфри, — вопиллеры вам начали присылать задолго до того, как вышел этот номер «Пророка».
— Но после того, как он вышел, их стало в разы больше!
— А, ну конечно, это полностью меняет дело, — Хамфри отложил газету. — Если бы не моя идея, «Пророк» не проронил бы о случившемся ни слова, и никто бы не узнал, что произошло на Чемпионате мира. Подумаешь, сто тысяч болельщиков со всего мира, подумаешь, сотни журналистов, тысячи фотографий и прямой репортаж на Бостонском колдорадио... Прости, Корнелиус, но это просто смешно. Люди не слепые и читают не только «Пророк». Попытка замолчать скандал такого масштаба привела бы лишь к еще большей дискредитации газеты и тебя лично.
— Меня? — возмутился Фадж. — Я-то тут при чем? Я поручил все Бэгмену и Краучу, эти двое отлично справились, в отличие от Боунс. Но ей-то ничего не сделается, сидит в своем ДМП, как паучиха, ее ничем не проймешь!
Он вскочил с места и принялся взволнованно расхаживать по кабинету.
— И весь этот бардак устроил Малфой со своей компанией! — продолжал вещать он. — Как только вся эта свора узнала, что их кошельки под угрозой, сразу же всполошились. Как будто я не знаю! Да! Это их предупреждение, Хэм, я чую! Они мне угрожают, хотят показать, что никакая охрана их не остановит. Ну ничего, я...
— А ну сядь! — рявкнул вдруг Хамфри.
Фадж сам не понял, каким образом он вдруг очутился в кресле.
— Ты министр или тряпка? — спокойный, уверенный голос заполнил кабинет. — «Это не я, это Боунс...» Тьфу, слушать противно! Да десять лет назад ты бы Мерлина благодарил за такой случай! Ты бы уцепился за него и выжал все возможное, чтобы сковырнуть железную суку, а потом под предлогом «усиления охраны порядка» протолкнул бы свои налоги. Десять лет назад, Корнелиус...
— Не смей так со мной говорить! — голос Фаджа сорвался посреди фразы и вместо грозного окрика вышел жалкий писк.
— Смею, Корнелиус, — голос Хамфри изменился, теперь он звучал мягко и успокаивающе. — Смею, потому что я твой лучший друг... Единственный друг, если уж на то пошло. И если ты не прав, я буду говорить тебе, что ты не прав, а не врать в лицо и вилять хвостом, как вся твоя подхалимская свора.
Он поднялся из кресла, наполнил бокал хересом и вручил его Фаджу.
— Вот, выпей. Тебе просто нужно немного отдохнуть, и ты снова будешь в форме. Сколько лет ты не был в отпуске?
— Два... с половиной, — ответил Фадж, сделав глоток. — Мне некогда, ты же знаешь. Стоит мне отвлечься хоть на секунду, все полетит к чертям. Чемпионат, налоги, Турнир этот треклятый... Теперь вот еще Малфой...
— Это не он, — ответил Хамфри. — Точнее, не его стиль. Я бы поставил скорее на Паркинсона, Нотта или Гойла.
«Хотя с другой стороны, — подумал он, — что еще Малфой может предпринять? Против Фаджа в союзе с Дамблдором у него козырей нет. Разве что метка над стадионом — это была не шутка, а знак того, что Волдеморт скоро вернется... но тогда проблемы начнутся у всех нас, и у самого Малфоя в первую очередь».
— Садитесь, Уизли, — мистер Крауч сделал приглашающий знак рукой.
Перси, только что впервые удостоившийся того, что шеф правильно произнес его фамилию, сел на самый краешек стула.
— Я ознакомился с вашим докладом... — Крауч вдруг замолчал и устало потер руками лицо. — Черт, с этим Чемпионатом... Да, так вот. Признаюсь, Уизли, я впечатлен. Так глубоко копать могут очень немногие.
— Благодарю вас, сэр.
— Это не комплимент, это констатация факта, — ответил Крауч. — Мнение гильдии алхимиков, мнение представителей торговых сетей, мнение экспортно-импортной палаты... Кто вас надоумил обратиться ко всем этим людям?
— Меня натолкнул на мысль один из специалистов по зельеварению в частном разговоре, — осторожно заметил Перси, благоразумно умолчав о том, что этому «специалисту» всего четырнадцать лет.
— И вы, разумеется, не могли не воспользоваться шансом для того, чтобы проделать большую бессмысленную работу?
— Простите, я не совсем понимаю... — Перси показалось, что он ослышался.
— Совершенно верно, Уизли, я сказал «бессмысленную». — Крауч взял со стола многострадальный доклад и одним движением разорвал его пополам. — Ваша работа ничего не стоит! Ни-че-го!
— Но, сэр, я не понимаю... — пролепетал Перси.
— Естественно, вы не понимаете! — взорвался Крауч. — Вы работаете всего третий месяц, вы и не должны ничего понимать, ваша задача — делать то, что приказано! Это вам ясно?
— Да, сэр, — Перси вскочил на ноги и щелкнул каблуками, не понимая толком, зачем он это делает.
— Сядьте! — Крауч смерил ошарашенного Перси тяжелым взглядом, вздохнул и снова потер лицо. — У меня и так полно хлопот... Чемпионат этот несчастный, теперь вот Турнир... А тут еще и вы... Сядьте, Уизли, сядьте, не стойте столбом.
Перси снова опустился на стул, не отрывая удивленного взгляда от начальника.
— Я дал вам достаточно простое задание: найти факты, подтверждающие низкое качество импортных котлов, и составить доклад о необходимости введения нового стандарта. Именно так, а не иначе. Вы же зачем-то написали о том, что импортные котлы, оказывается, лучше отечественных, а введение нового стандарта не выгодно никому, кроме «Кудроу и Лика». То есть сделали ровно противоположное тому, что от вас требовалось. Понимаете?
Перси кивнул.
— На самом деле ваше желание докопаться до истины вполне похвально, — продолжал Крауч. — Если бы вы вместе с докладом представили мне записку об истинном положении дел, я бы вас только похвалил. Но сам доклад должен был быть составлен именно так, как я вам сказал. Вы, Уизли, в силу недостатка опыта еще не до конца понимаете все тонкости нашей работы... Это нормально, все мы когда-то учились, так что неопытность я прощаю, тем более, что вы со своими обязанностями справляетесь просто отлично. И опять же, это не комплимент, а констатация факта. Но если вы вдруг решили, что лучше меня знаете, что и как следует делать, мы расстанемся прямо сейчас.
— Я понял, сэр. Я... — Перси сглотнул. — Я могу исправить ошибку, у меня остались черновики, правильный вариант будет готов к завтрашнему утру...
— Хорошо, — кивнул Крауч. — Завтра в девять сорок пять доклад должен быть у меня на столе. Идите, работайте.
Проводив Уизли взглядом, Крауч сунул руку в ящик стола, достал оттуда пузырек, повертел его в руках и со вздохом сунул обратно. Он пил эту дрянь уже вторую неделю подряд, и только благодаря ей все еще держался на ногах. Но еще один — два раза, и его прямо из рабочего кабинета увезут в Мунго, а болеть ему было нельзя ни в коем случае.
— Репаро!
Разорванный пополам доклад вновь стал целым. Аккуратно сложив пергамент, Крауч сунул его в карман и вышел из кабинета. Уизли действительно проделал хорошую работу, и просто выбрасывать ее в корзину Крауч не собирался. Фаджу уйдет «правильный» доклад с нужными выводами, ну а про истинное положение дел он расскажет кое-кому другому, и если все пойдет как надо, получится знатный скандал. Фаджа давно пора посадить в хорошую лужу. Может быть, тогда до него дойдет, что брать налоги со всех подряд, включая служащих Министерства — мягко говоря, не самая лучшая идея в его жизни.