— Но Снейп колдовал тогда на стадионе, — возразила Гермиона.
— Колдовал, но почему мы решили, что он хотел нанести ему вред? — Элин на секунду задумалась, — Может быть, наоборот, он пытался его спасти? Нет, не спрашивай, зачем ему это нужно, не знаю. Но я уверена, что судить следующий матч он пошел именно затем, чтобы помочь Гарри, если бы на него наслали заклятие еще раз.
— А тот разговор у сарая, когда Снейп выпытывал у Квиррелла, как пройти мимо Пушка? — спросил Гарри.
— Но ты ведь не слышал именно это, — ответила она. — Снейп спросил, выяснил ли Квиррелл, как пройти мимо собаки, а затем сказал, что ему следует решить, кому хранить верность. Снейп не пытался переманить его на свою сторону, он, наоборот, думал, что тот сперва был верен Дамблдору, а потом склонился на сторону зла. Он не знал, что разговаривает уже не с Квирреллом, а с тем, кого нельзя так просто запугать.
— Как-то это все шатко... — задумчиво произнес Гарри. — Эль, не обижайся, пожалуйста, но, по-моему, ты все усложняешь.
— И почему ты так уверена, что Квиррелл — это уже не Квиррелл? — спросила Гермиона. — Помните, что мы услышали сегодня вечером? Он сказал: «Да, вы будете довольны, мой лорд». Он же не мог назвать так самого себя? Хотя действительно, Темным лордом последователи называли именно Волдеморта...
Гарри почувствовал укол в шраме. Он вздрогнул и потер рукой лоб, но девочки, увлеченные разговором, этого не заметили.
— Да, конечно, — говорила между тем Элин, — это все лишь догадки, самое главное — другое. Очень давно, еще до встречи с Гарри, я произнесла пророчество. Самое настоящее, как в книгах. Мама успела его записать, и я потом долго думала, что бы оно могло значить, но так ни до чего и не додумалась и забросила это дело. И совершенно напрасно! Слушайте: «Придет время, когда скрытый среди несчастий обретет новый дом, но к добру то или к худу — неведомо». Это ведь про тебя, Гарри! Тебя прятали у Дурслей «среди несчастий», а потом ты действительно нашел новый дом.
— К добру или к худу? — удивился он.
— Не знаю, почему, но таково пророчество, — ответила она. — Далее: «Придет время, когда Феникс узнает об этом, но слишком поздно».
— Феникс — это Дамблдор, — кивнула Гермиона, — во всех книгах, что я читала, его связывают с этой птицей.
— Именно, — подтвердила Элин, — и он действительно не знал, что тебя усыновили, пока к нам не пришла Макгонагалл с письмом из Хогвартса.
— Ну хорошо, а при чем тут Квиррелл? — удивился Гарри.
— Придет время, когда развеянный в прах возродится под маской защитника и обманет мудрого, — Элин на секунду запнулась. — Квиррелл преподавал защиту от темных искусств, он и есть маска. Мудрый — это Дамблдор, которого обманули, а «развеянный в прах» — Волдеморт...
— С вашей стороны было очень неосторожно призвать Темного лорда, — услышали они угрожающий голос.
Шрам Гарри взорвался болью, когда его палочка вылетела у него из рук, а тело за долю секунды оказалось надежно обвито крепкими веревками.
— Только очень храбрые люди могут произносить его имя... Очень храбрые или очень глупые, — продолжил вошедший в комнату Квиррелл. — Впрочем, и те, и другие быстро становятся одинаково мертвыми. Авада...
— Оссставь иххх... — послышался тихий, похожий на шипение голос, от которого у ребят пробежали мурашки по коже. — Я знал, что они придут. И они мне понадобятссся... позже...
— Да, мой лорд, — голос Квиррелла из угрожающего сделался заискивающе-жалким. — Простите меня. Мобиликорпус!
Связанные тела ребят сами собой приняли горизонтальное положение и поплыли вслед за Квирреллом. Огонь, охранявший дверь, не причинил им вреда, и вскоре они оказались в следующем зале, посреди которого стояло знакомое им зеркало.
«Хорошая новость — нас пока не убили, — подумала Элин, когда ее связанное тело упало на каменный пол. — Плохая новость — наша участь может оказаться похуже смерти».
Она не знала, по какой причине Волдеморт решил пока оставить их в живых, но ее богатое воображение уже подсказало целый букет вариантов, один другого краше. В конце концов, это же темный маг, а они с Гермионой — две юные девственницы...
— Итак, на чем я остановился... Ах да, — Квиррелл не глядя бросил палочки ребят себе под ноги и посмотрел в темное стекло. — Камень спрятан в зеркале, я чувствую это. Я вижу, как держу его в руках, я вижу, как создаю эликсир жизни и подношу его моему повелителю... Но это лишь отражение, а как достать настоящий камень?
«Волдеморт не знает, что Невилл отправился за помощью, — понял Гарри, — иначе не был бы так спокоен. Если попробовать как-то потянуть время...»
Он старался не думать о том, что с ними произойдет, если их неловкий друг по дороге свалится с метлы или испугается Снейпа.
— Так это всегда были вы, — сказал Гарри, чтобы отвлечь Квиррелла от его занятия.
— Ну разумеется, это был я, — не отрываясь от зеркала, ответил тот. — Твоя грязнокровная сестра прекрасно все поняла. Это я пытался выкрасть камень из Гринготтса, это я впустил в школу тролля, это я пытался убить тебя на стадионе и почти добился своего, если бы не Снейп...
— Но я думала, что вы и есть Волде... Тот-Кого-Нельзя-Называть, — сказала Элин.
Пользуясь тем, что Квиррелл бросил их с Гермионой достаточно далеко от зеркала и не мог видеть ее руки, она изгибала связанные за спиной запястья, стараясь дотронуться пальцами до веревок.
— Ага, ты быстро учишься, девочка, — усмехнулся Квиррелл. — Люди вовсе не зря так боятся произносить имя Темного лорда. Он не просто великий волшебник, он величайший! И я могу стать его ближайшим слугой, если только не подведу его снова... А теперь помолчите, мне надо разобраться с этим зеркалом. Итак, что же мне с ним делать? Может быть, следует его разбить?
«Идиот, — подумала Элин. — Классическая ошибка темного властелина — произносить речи перед поверженными врагами, вместо того, чтобы просто их убить. Хотя... Кто бы говорил! Ты сама мало того, что забыла про свое пророчество, так еще и полезла, куда не следует. В точности как те герои ужастиков, над которыми когда-то смеялась. Ах, этот заброшенный дом такой темный и страшный! Давайте поскорее в него зайдем, а для верности еще и разделимся!»
Она наконец-то сумела дотронуться до одной из веревок и начала медленно, волокно за волокном пережигать ее, стараясь не привлечь внимания профессора. То, как быстро он обезвредил всех троих ребят, показало ей, что на удар у нее будет лишь доля секунды.
— Повелитель, помогите! — взмолился Квиррелл. — Я не понимаю, что делает это зеркало!
— Иссспользуй мальчишшшку... — Гарри с ужасом понял, что голос исходит из головы самого Квиррелла.
Профессор взмахнул палочкой. Веревки, связывающие Гарри, упали, и его тело само собой, без команды из головы, поднялось с пола и подошло к зеркалу.
— Говори, что ты видишь? — потребовал Квиррелл.
«Меньше всего я хочу увидеть камень, — подумал Гарри. — Пусть он остается в зеркале как можно дольше, пока Невилл не приведет помощь...»
— Я вижу своих родителей, — сказал он, надеясь, что Квиррелл не распознает ложь. — Я вижу, что они живы, что они меня обнимают...
— Ты не хочешь увидеть камень, — понял Квиррелл, — потому что не хочешь, чтобы я его получил. Ну что ж, это легко исправить. Круцио!
Никогда прежде Гарри не испытывал такой боли. Каждая клеточка его тела горела огнем, в глотку словно залили расплавленный свинец, а кожу облили кислотой. Он скорчился на полу, пытаясь спрятаться, уйти от этой невыносимой боли. Куда угодно, лишь бы она прекратилась...
— Нравится? — спросил Квиррелл. — Это заклинание причиняет самую сильную боль, которую только можно себе представить. Итак, что ты видишь в этом зеркале?