— Я постараюсь быть кратким и обойтись без лишних предисловий, хотя, право же, это нелегко, — Перси отрывисто указал на диван перед собой и приказал: — присядь, Гарри.
Было в нем нечто такое, отчего Гарри не подумал не послушаться.
— Лорд Волдеморт намеревался, конечно же, убить тебя. Но перед этим он совершил два убийства, и его палочка сработала иначе. В результате, вместо того, чтобы убить и тебя, он создал новый живой хоркрукс.
Гарри потребовалось немного времени. Пару секунд он спокойно анализировал, рассуждал, что называется, логически: если не убил, значит… Странно, но, когда он понял, поначалу это вызвало приятное чувство, какое возникает после решения трудной задачи. Внезапно Гарри так вздрогнул, что даже подскочил.
— Ты хочешь сказать… это я?! — запинаясь, выкрикнул он.
— Вне всякого сомнения, — вздохнул Перси. — Да ты присядь, — попросил он, как будто этот совет, и сама дружественность его заботы могли помочь Гарри справиться с потрясением.
Юноша между тем уже был вновь способен думать, и прежде всего его мысль заработала в направлении отрицания. Только это помогло ему не провалиться в состояние ужаса. Если это чудовищное предположение — правда, и жизнь в нем удержала часть души Волдеморта, сможет ли он после этого сам к себе прикоснуться?
— Дамблдор узнал об этом давно? — быстро переспросил Гарри. — Еще до того, как я приехал в «Хогвартс»?
Перси кивнул, словно это само собой подразумевалось.
— Он предупредил меня, — сказал он. — Он считал, что это делает тебя уязвимым для проникновения зла, и даже когда убеждался, что ты сильнее, чем он ожидал, все равно старался тебя и дальше оберегать. Между нами, он восхищался тобой, Гарри. И он в тебя верил, хотя и с оглядкой. Я не вижу смысла относиться к тебе так, Гарри. Если ты хочешь вступить в Орден, ты и сам должен быть полностью уверен.
— Кто-нибудь еще в Ордене знает об этом? — спросил Гарри. Глупо, но его это волновало.
— Нет, — отчеканил Серый Кардинал. — Только я, и мне мыслится, этого достаточно, чтобы удерживать тебя от крайнего безрассудства. Кажется, ты пытался стать анимагом и подвиг на это моего брата Рональда?
Суровый взгляд Кардинала яснее ясного говорил о том, что он категорически это не одобряет.
— Когда я узнал об этом, то поверить не мог! Теперь, я думаю, тебе ясно, что с этой, скажем так, добавкой твоя природа не способна трансформироваться до такой степени? — спросил Перси.
Как ни странно, этот вопрос доставил Гарри непонятную радость. Сознание того, что он непригоден стать анимагом не сам по себе, а по другой причине, пусть столь кошмарной, здорово утешило его. Теперь он мог снова верить, что на самом деле наследственность его предрасполагает к анимагическим превращениям. И Гарри спросил:
— У меня есть шанс стать нормальным человеком?
— Думаю, да, — кивнул Перси. — Не сомневайся, я не стал бы напрасно тебя обнадеживать. Конечно, твой случай нельзя назвать типичным, но профессор Снейп считает, что любой процесс допускает и обратную реакцию.
Придется, вдобавок, еще и зависеть от научных познаний профессора Снейпа! Однако Гарри уже достаточно пришел в себя, чтобы не говорить этого Перси. Он не надеялся найти понимание. А Перси заговорил снова.
— На твоем месте, Гарри, я бы лучше относился к Министерству. Оно, конечно, есть болото, но ты уже достаточно взрослый, чтобы понимать: ничего другого не дано.
Вот в этот момент Гарри поверил, что Перси действительно и есть Серый Кардинал — лицо, остающееся в тени, чьи поступки и взгляды непредсказуемы. А тот, не отвлекаясь смятением на лице слушателя, продолжал, как ни в чем не бывало.
— Как-то нужно контролировать, чтобы маги соблюдали законы, и гарантировать помощь тем, кто в этом нуждается. И лучше, если этим займутся люди достойные, а не тщеславные трусы, озабоченные только своим статусом и не думающие о благе ближнего. Поверь, Гарри, в Министерстве таких много.
— Я знаю, — пробубнил Гарри, ибо забыть Долорес Амбридж не сумел бы при всем желании.
— Поэтому я не одобряю порядочных людей, которые чураются власти. С их стороны это высшая форма эгоизма.
«Ты не на меня ли намекаешь? — от возмущения Гарри утратил дар речи, созерцая очки Перси чуть ли не с ужасом. — А предлагать власть в Министерстве носителю души Темного лорда — это, по-твоему, гуманно?!».
— Насчет тебя я еще не знаю, — не смутился Перси, — ты ведь даже пока не закончил школу. Но я замечал в тебе такие настроения, и потому хочу разъяснить, что к чему. Понимаешь ли, власть — самый лучший способ проверить человека. Но, прежде всего, это — ответственность за других. И за себя, я еще вернусь к этому.