А Гарри Поттер снова сделался героем дня, превозносимым до небес. Все колдуны и ведьмы, читающие «Пророк», не могли сомневаться в том, что именно он (ну и те, кто с ним, не без этого, конечно) так храбро сдерживали врага, целый день держа оборону школы. Все это стало доступно читателю благодаря интервью, которые щедро раздавала Миллисента Бустроуд.
— Интересно, Перси заставляет ее заучивать готовые тексты, или она может импровизировать? — ядовито осведомился Рон.
Однако спрашивать ее об этом он не стал, ограничившись претенциозным письмом к брату.
Удивительно, как быстро затягивали будни. Напряженная готовность прошедших дней быстро изглаживалась из памяти, даже Гарри постепенно начинало казаться, что все это происходило как будто не с ним. И, хотя вспоминать совместно пережитое и знать, что имеешь основания собой гордиться, было приятно, главное место в разговорах выпускников занимало не героическое прошлое, а планы на будущее.
Гарри и Рон не особенно разделяли сочувствие большинства членов Дамблдоровой Армии в отношении многих слизеринцев. Так, Крэбб, даже учитывая, что инцидент с Амбридж канул в Лету, совершенно точно знал, что в Министерстве ему делать нечего, и не особенно переживал по этому поводу. Нотт намеревался жить в одиночестве в старом фамильном доме и строил планы, как превратит его в настоящую крепость; он утверждал, что не хочет никакой карьеры.
— Не верю я ему, — потихоньку донес до сведения Гарри Рон.
Захариас Смит, который недавно позаимствовал привычку Гермионы тщательно инспектировать газеты, пришел к выводу, что там сплошное безобразие.
— Это ниже всякой критики, — снисходительно рассудил он. — Думаю, мне стоит попробовать улучшить ситуацию, а то правду так извращают, что делается противно. Все-таки, у меня есть опыт спортивного комментатора.
— Мерлин, если он с его бестактностью начнет писать правду, он долго не проживет, — предположил Рон.
— Будем надеяться на лучшее, — ответил Гарри, неохотно вспоминая комментарии Смита.
Невилл торопился домой. Его родителей действительно выписали и, судя по письмам бабушки, чувствовали они себя лучше. Сама же старая леди заметно сдала, во всяком случае, так она утверждала.
— Она просто хочет, чтоб Невилл, бедняга, все время торчал возле нее, — разгадала Джинни, и Гарри был солидарен с ней в том, что им обоим это совершенно не нравилось, поскольку Невилл заслуживал куда лучшего отдыха и всего прочего.
Гарри Поттер получил письмо из Отдела образовательных стандартов, где сообщалось, что, хотя оценки за ТРИТОН еще уточняются, его, при наличии ордена Мерлина Первой степени, охотно примут учиться на аврора, если, конечно, он все еще намерен посвятить себя борьбе с темными силами. Точно такое же письмо, со ссылкой на орден Мерлина, получил Рон.
— Здорово! — похвалила их Джинни.
Гермиона отказалась присоединиться к друзьям, и Гарри видел, что это решение далось ей не без внутренней борьбы. Еще она сожалела, что, «необдуманно» отказавшись от уроков Хагрида, не может поступить на работу в Отдел контроля и надзора за магическими существами.
— Думаю, я многому бы научилась там, хотя не уверена, что мистер Дигорри поддержит мои воззрения на свободу домашних эльфов, — сказала она. — Но это предложение из Отдела образовательных стандартов очень кстати. Я там, возможно, и не задержусь, зато уясню принципы магического обучения и, главное, воспитания!
Рон закатил глаза, негласно вопрошая, образумится ли она когда-нибудь. Он полагал, что те, кто так упорно приглашали Гермиону с ее высокими оценками в управление магическими образовательными стандартами, просто не ведали, что творят. А Гермиона, со своей стороны, считала, что самые важные победы достигаются не на дуэлях. К великой радости Гарри, его друзья достаточно повзрослели и, если даже спорили, то прекращали прежде, чем дойдет до ссоры.
В общем, когда профессор МакГонагол вызвала гриффиндорскую троицу, Гарри нисколько не сомневался, что им предстоит еще одно, и не последнее, собеседование касательно карьерных планов. Он немного удивился, почему она пригласила учеников в учительскую, а не к себе в кабинет, но не придал этому значения.
Когда они появились на пороге, Слагхорн как раз говорил о своем намерении освободить должность, «как только Северус Снейп будет снова в состоянии вернуться в школу».
— Все-таки столько впечатлений в моем возрасте за один год — это требует отдыха, — продолжал он, не сразу заметив вошедших учеников и то, что внимание переместилось на них.