Драко явно брал не только уроки Окклюменции, но и невербальных заклятий. Если бы кто–то заглянул в этот коридор в тот момент, то увидел бы двух подростков, активно размахивающих палочками, не произнося ни звука… Фламия стояла несколько в стороне, поскольку, как и Гарри, считала, что дуэль должна быть честной…
Хорёк сопротивлялся довольно–таки долго, даже удивительно, что Снейп изменил своим привычкам и не появился посреди поединка, чтобы наказать Мальчика — Который-Всегда — Виноват. Арсенал Малфоя тоже расширился, но модифицированные щиты позволили Гарри выдержать атаки, после чего он с ехидцей направил в противника Либероармус, защититься от которого белобрысый не сумел…
— Гарри! Он вообще жив? — спросила с тревогой Фламия, когда увидела показательный полёт Драко через весь коридор, закончившийся жёстким стыком со стенкой. Признаков жизни обезоруженный слизеринец не подавал.
— К сожалению, сердце ещё бьётся… А вот в разум проникнуть в ближайшее время мы не сумеем, ибо стык со стенкой явно отдался в его мозгу… Впрочем, есть у меня одна идея, как устроить праздник Малфою по полной программе…
С этими словами Гарри сделал несколько взмахов волшебной палочкой, и вот перед ним уже стоял упакованный рождественский подарок.
— Остался последний штрих… «С любовью от Поттера»
— Кому ты решил подарить этого хорька?
— Сейчас узнаешь! Добби!
— Да, сэр!
— Доставь эту коробку в кабинет профессора Снейпа…
— Сию минуту, сэр!
Добби и коробка исчезли. После того, как приступ хохота наконец прошёл, Фламия смогла наконец сказать:
— Наверное, это лучший рождественский подарок для Ужаса Подземелий. Малфой в подарочной упаковке!
Глава 21. Подозрения
Реакция Снейпа на «подарочек» была весьма странной. Гарри ожидал, что Ужас Подземелий уничтожит его сразу, как только найдёт. Однако за обедом ему не довелось увидеть ни хорька, ни его декана, что, впрочем, вполне можно было объяснить их с Фламией поздним приходом. Гулять вокруг замка пока что было разрешено, а за приятным занятием не замечаешь, как летит время. Но вот что насторожило Гарри, так это то, что рубины Гриффиндорских часов остались нетронутыми. Понять, как Снейп мог упустить шанс опустошить запасы противника, было невозможно. Ужин же и вовсе заставил Мальчика — Который-Выжил усомниться в своём психическом здоровье… Если появление пришибленного Малфоя не было странным — Северус Снейп разве что мёртвого не воскресит — то вот поведение бывшего зельевара было для него сюрпризом. Снейп изображал, что вовсе не замечает Поттера, но при этом поставил настолько глухой блок, что Волдеморт позавидовал бы.
Вернувшись в свою комнату, Гарри обнаружил ещё один сюрприз. Около его кровати лежала коробка шоколадных котлокексов с подарочной ленточкой сверху. Фламия отреагировала первая:
— Гарри, похоже, Снейп решил, что не подарить тебе ничего было бы некрасиво! Интересно, какой гадости он туда налил?
— Сейчас узнаем! Спесиалис Ревеллио!.. ВАУ!
— Это то, о чём я подумала???
— Если учебник не врёт, то такой розовый оттенок даёт только Амортенция… Интересно, чью частичку он туда добавил? Надеюсь, не свою?
— Какая разница! Выкинь и забудь…
— А по–моему, может пригодиться! Вот бы только узнать, чья там частичка…
— Потом…
— Надо залезть в голову Снейпа…
— Потом! — и Фламия использовала проверенный способ прервать словесный поток при помощи поцелуя…
Неделя до Нового Года прошла спокойно. Хорёк практически не вылезал из подземелья, поскольку теперь несколько побаивался стычки с Гарри. Ещё бы — переживания Драко были так сильны, что выплёскивались за его постоянный блок. В ТОТ день за ужином можно было отчётливо видеть в его мыслях образ произошедшего: выпад Поттера — отключка — кабинет Снейпа… Причём вид изнутри коробки! Видимо, декан сразу привёл своего ученика в чувство, не утруждая себя извлечением последнего из упаковки… Впрочем, надо отдать Малфою должное — свой разговор с Ужасом Подземелий он сразу спрятал. Так что этот источник информации был закрыт. Кстати, выдернуть сведения о Выручай–комнате тоже не представлялось возможным, так что Гарри с радостью проводил больше времени наедине с Фламией. Но не надо думать, что кроме Фламии он ничему не уделял времени. Во–первых, они сразу распределили на отведённые дни домашние задания, тем более что вместе выполнять их было не в тягость. Во–вторых, Гарри достал книгу Гермионы о Легилименции и практиковался на оставшихся в замке учениках, благо кроме него самого и Хорька Оклюменцию никто не изучал.
А вот утро 1 января принесло в Хогвартс дурные вести. Старина Волди решил, что некрасиво вышло, что в Рождество он никого не поздравил, а потому он подготовил целую праздничную программу в Новый Год. В неё входили следующие пункты:
— праздничный банкет для оборотней в населённых пунктах, где живут магглорожденные;
— дементоры для магглолюбцев;
— визит Пожирателей к наиболее ретивым Аврорам Министерства.
К счастью, планы Тёмного Лорда были расстроены. Среди магического населения жертв практически удалось избежать, хотя в ходе борьбы с оборотнями многие получили ранения, а дементоры довели многих до нервного срыва. Кстати, последние полностью вышли из–под контроля, разбрелись по округе и нападали на всех, в первую очередь на самих Пожирателей, пытавшихся их направить в нужное русло. Идея же с визитами Пожирателей вообще больше походила на наказание провинившихся прислужников, поскольку шансов у новобранцев (а большинство «ветеранов» сидело в Азкабане) против Авроров не было никаких. Кстати, хотя Азкабан и был покинут дементорами, заключённые, ещё сохранившие свой рассудок, не спешили покидать крепость. В частности, Люциус Малфой умолял прибывших сотрудников Министерства обеспечить охрану острова. Ещё бы. если учесть провал Пожирателей в Отделе Тайн, Волдеморт вряд ли удержался бы от соблазна попрактиковаться в Пыточном заклятии…
В связи с этими событиями ученики срочно вернулись в замок при помощи порталов. Кроме того, были усилены меры безопасности, а именно: прекращались походы в Хогсмит, перемещение по землям Хогвартса разрешалось только в сопровождении учителей, на ночь замок запирался, а так же были закрыты все потайные ходы, ведущие наружу. Хотя в Гарри и присутствовал бунтарский дух отца, но понимание серьёзности происходящего вынудило его помочь в последнем мероприятии. Ну и разумеется, были добавлены новые защитные чары.
Гермиона явно была под впечатлением от произошедшего, что позволило Лучшей Паре понадеяться хотя бы на пару спокойных дней.
А вот Рон, хотя и ходил бледный, как привидение (ещё бы — нашествие дементоров произошло в непосредственной близости от Норы), но сразу подошёл к Гарри рассказать о том, как прошло Рождество. Может быть, так ему легче было вернуться в нормальное состояние. Он рассказал, что Билл и Флёр собираются пожениться, причём в свете недавних событий церемонию решили провести весной, а не летом, как планировалось раньше. Рону в кои то веки хватило ума что–то сделать тактично: он подождал, пока Гермиона скроется из поля зрения, прежде чем передавать приглашения Гарри с Фламией. Да–да, именно так. В конце концов, Джинни уже тоже пришла в себя и даже решила поближе познакомиться с Фламией.
Но спокойной жизни явно не предвиделось. Мало того, что на всех занятиях учителя максимально приблизили темы к защите своей жизни, что привело к резкому повышению травматизма среди учащихся, так в пятницу для всех студентов шестого курса были объявлены обязательные занятия по трансгрессии. Министерство решило, что этот навык в сложившейся ситуации просто необходим, а потому традиционно необязательные оплачиваемые занятия стали принудительными и оплачивались Министерством. Гарри, который был в курсе политики Скримджера, в частности его неправомерных арестов невинных людей и попыток использовать Мальчика — Который-Вечно — Выживает для саморекламы, живо смекнул, что этот политический ход был необходим Министру для сохранения должности.
Итак, в пятницу после основных занятий все четыре факультета под руководством деканов собрались в Большом Зале. Ученики построились вдоль стен помещения, из которого были убраны привычные столы и скамьи. перед каждым из них на полу лежал обруч. Когда деканы добились порядка от своих подопечных (а в случае с МакГонагалл или Снейпом достаточно было строгого взгляда), на возвышение напротив входа в Зал вышел министерский волшебник довольно хрупкого телосложения: