Их привели в небольшую круглую комнатку, в которой стоял довольно большой круглый стол. Было похоже, что сейчас Министерство только и делает, что ведёт всяческие переговоры, поскольку комната не просто не выглядела заброшенной — в ней явно кто–то недавно был.
…Ждать пришлось недолго. Вскоре в комнату зашла ну очень знакомая журналистка с сумочкой из крокодиловой кожи и зелёным Прытко Пишущим пером, зависшим над бумагой.
— Скримджер что, издевается над тобой, Гарри? — спросила Фламия.
— Не думаю. Просто Рита может написать хорошую статью, когда захочет. А Вы ведь захотите, не правда ли? У Вас, знаете ли, нет никаких оправданий перед Министерством, так что советую убрать эту зелёную пакость подальше и приготовиться к нормальному интервью.
— Простите? — похоже, журналистку не проинформировали, у кого она будет брать интервью. — На что Вы намекаете?
— Ну как же так! Рита Скитер не узнает Мальчика–О–Котором — Столько-Писала! Теряете хватку.
— Гарри Поттер?! Но… как? Сейчас же учебный год. Неужели тебя исключили? О, это сенсация — Мальчик — Который-Был — Исключён…
— Нет–нет, дело не в этом. Официально я всё ещё числюсь студентом Хогвартса, однако я не нашёл взаимопонимания с директором по одному важному вопросу, вследствие чего пришлось на некоторое время покинуть замок. Впрочем, не волнуйтесь, я обязательно сейчас отвечу на все вопросы, ответы на которые имеет право знать общественность. Мне бы хотелось уложиться в минимальные сроки, поскольку у меня ещё были определённые планы на сегодняшний день.
— А могу я тебе задавать вопросы личного характера?
— Вообще–то, сегодня моей целью является написание серьёзной статьи, а не обсуждение моей личной жизни, однако, полагаю, будет не лишним отметить в ней…
В итоге через пару часов статья для завтрашнего выпуска Пророка уже была готова
«Гарри Поттер, МАЛЬЧИК–КОТОРЫЙ–РАСКРЫЛ-ВСЁ: интервью с Избранным.
— Мистер Поттер, Вы долго отказывались от общения с журналистами, даже, насколько мне известно, отказывались от диалога с нашим нынешним Министром Магии, Руфусом Скримджером. Однако сегодня Вы сами попросили об интервью, причём не где–нибудь, а непосредственно в здании Министерства. Как Вы это прокомментируете?
— Всё очень просто. Дело в том, что в связи с некоторыми разногласиями с профессором Дамблдором мне пришлось пересмотреть своё отношение к Министру. Конечно, я не могу так сразу перейти от неодобрения к всецелой поддержке, однако в случае, если мистер Скримджер выполнит то, что я просил, я буду готов официально встать на сторону Министерства.
— О чём же Вы попросили Министра? Вы хотите, чтобы Вам принесли официальные извинения?
— Что Вы! Каждый ответственен исключительно за свои действия, и нынешнее правительство совсем не виновато в преступлениях Корнелиуса Фаджа и его приспешницы Долорес Амбридж.
— Тогда я не вполне понимаю, о чём может идти речь…
— Я говорю сейчас о попытках представить задержание обычных хулиганов как поимку Пожирателей, коими они отнюдь не являются. Например, бедолага Шанпайк виноват лишь в том, что несколько перегнул палку, пытаясь сочинить очередную байку в пабе. Разумеется, надо знать меру, но ставить на нём клеймо Пожирателя не стоит, а иначе он может перейти на сторону Волдеморта исключительно от безысходности. Но Министр обещал мне освободить заключённых, если они прекратят нарушать общественное спокойствие. К слову сказать, в Азкабан их не отправляли.
— Что ж, это вполне справедливое требование. А теперь не могли бы Вы ответить на главный вопрос, который волнует всю магическую Британию: правда ли, что Вы — Избранный?
— Несомненно. Одна из причин, по которой я не могу больше подчиняться Дамблдору, это его привычка скрывать то, что может повлиять на судьбы окружающих. Например, то самое злополучное Пророчество, которое повлекло за собой прошлогодние события в Отделе Тайн.
— Но ведь единственный экземпляр был разбит в схватке, это признали как Министерство, так и сам Дамблдор.
— Отнюдь. Уважаемый Альбус Дамблдор был тем самым человеком, который записал Пророчество. А потому ему ничего не стоило его вновь воспроизвести.
— То есть Вы хотите сказать, что знаете текст Пророчества? Вы знаете, почему его так старались укрыть от Того — Кого-Нельзя — Называть?
— Честно говоря, не вижу причин делать это сейчас. Ведь Волдеморт узнал часть Пророчества ещё тогда, шестнадцать лет назад, и именно поэтому напал на мою семью. Знай он всё, возможно, он бы и подумал, стоит ли это делать, но сейчас уже ничего не изменишь. Как было предсказано, он отметил меня, как равного себе, а уж то, что ни один из нас не сможет жить спокойно, пока жив другой, и без всяких предсказаний вполне очевидно. Даже если бы я не горел желанием отомстить убийце своих родителей, вряд ли Том захотел бы меня так просто отпустить после того, как я нанёс ему столько поражений…
— Том? Какой Том?
— Неужели даже Вы не знаете, как по–настоящему зовут «Того — Кого-Нельзя — Называть»? Вы что, думали, его в детстве назвали Лорд Волдеморт? Не смешите меня, Рита! Когда–то он был самым обыкновенным человеком, и звали его Том Марволо Реддл.
— Откуда Вам известны такие подробности?
— Ну, во–первых, я встречал Тома на втором курсе, вернее, копию его самого в шестнадцать лет. Он сам представился, наивно полагая, что сможет без проблем от меня избавиться. Кроме того, сей факт был изначально известен нашему глубокоуважаемому директору, и когда я говорю «изначально», я имею ввиду, что Дамблдор взял на заметку Реддла ещё в школе.
— Но почему же тогда он не предотвратил превращение своего ученика в Величайшего Тёмного Мага современности?
— О, это не единственная «ошибка» директора. И очень возможно, что сейчас он сильно заблуждается относительно одного из своих людей, жаль только, я не могу высказать сейчас своих подозрений, ибо, если Дамблдор всё же прав, я подставлю под удар невиновного человека. Мне бы этого не хотелось.
— Понимаю. Вы не могли бы рассказать об «ошибках» Альбуса Дамблдора поподробнее?
— Всему своё время, дорогая Рита. Я обязательно расскажу Вам и про Дамблдора, и про историю Тома Реддла, но не сейчас. Впрочем, я не буду заставлять Ваших читателей долго ждать.
— Последний вопрос. Сейчас Вы покинули Хогвартс, насколько я понимаю, из–за разногласий с директором. Однако одновременно с Вами замок покинула и девушка, которую зовут Фламия Найтфолк. В связи с этим возникло множество разнообразных слухов и сплетен. Как Вы это прокомментируете?
— Вообще–то, я не люблю, когда вторгаются в мою личную жизнь. Но хотелось бы официально опровергнуть все слухи относительно применения мной или же Фламией друг к другу любовных зелий, чар и прочего. Наши чувства искренни и взаимны, а потому я попросил бы вменяемых читателей воздержаться от написания каких бы то ни было писем на эту тему. Каждый имеет право на личную жизнь, и я не исключение.
— Что ж, надеюсь, Вы не заставите наших читателей долго ждать.
— Ничего не обещаю, но постараюсь выкроить для Вас и Ваших читателей немного времени на этой неделе.
продолжение читайте в следующих выпусках.
Специальный корреспондент Рита Скитер, прямо из здания Министерства»
— Хорошенького понемножку. Думаю, эта статья взбудоражит читателей. Как считаете, о чём в следующий раз рассказать — о нашем глубокоуважаемом директоре и его тайнах, или, может, биографию Тома напишем?
— Гарри, я готова писать хоть сейчас и всё сразу! Да под такой материал нам спецвыпуск Пророка напечатают!..
— Я понимаю Ваш энтузиазм, но у меня сегодня есть ещё несколько важных дел. Я был бы не против, если бы Вы пока нашли всё, что сможете, по поводу мистера Реддла. Уверяю, оно того стоит. А сейчас позвольте откланяться.
Подав руку Фламии, Поттер поспешил покинуть помещение. На выходе он столкнулся с Перси, который передал ему записку от Министра. В ней было всего несколько слов: «Сегодня. Пять часов. Вход в Отдел Тайн»